Мистики, розенкрейцеры, тамплиеры в Советской России

В отличие от руководителей других орденов и обществ, целью Белюстина было, как

показывал один из членов Ордена на допросе в ОГПУ, “достижение астрального

посвящения”, то есть “жизни в двух мирах” - на физическом плане в физическом теле, и,

одновременно, в плане астральном. Впрочем, и это было не целью, а средством.

Подлинная цель состояла в подготовке к овладению магическими способностями древних

розенкрейцеров. Достичь этого следовало путем длительных тренировок, путем

перестройки сознания в определенном направлении, использовании оккультных знаний

древних в сочетании с алхимией и астрологией.

С точки зрения человека конца ХХ века, это звучит несколько странно, если не сказать

– фантастично. И все же надо признать, что для нас подобная попытка менее удивительна,

чем для людей 20-х годов, современников Белюстина. Ведь мы не только подготовлены к

чудесам развитием позитивной науки и ее открытиями, но и миром парапсихических,

экстрасенсорных явлений, которые, как оказалось, стали для нас почти заурядным

явлением. Мы видим по телевидению людей, которые на наших глазах меняют давление и

ритмику сердца, читают запечатанные письма, воспринимают мысли на расстоянии и

заставляют вращаться магнитную стрелку движениями ничем не вооруженной руки.

111

Кстати сказать, в те далекие от нас годы, именно передача мысли на расстояние

занимала умы не только ученых в Институте мозга, где над этой проблемой работали

И.П.Павлов и В.М.Бехтерев, но и всех мистиков-оккультистов. Освоение телепатии и

ясновидения рассматривались ими как обязательные ступени к последующему “выходу в

астрал”. И здесь оказывается, что параллельно с розенкрейцерами Белюстина этими

проблемами занималась другая группа московских экспериментирующих розенкрейцеров

во главе с Е.К.Тегером и В.К.Чеховским. За их работой, не вступая с ними в

непосредственный контакт, Белюстин весьма пристально следил через Ф.П.Веревина,

который был допущен к работам этой группы.

Как можно понять из показаний Белюстина в ОГПУ, идея возродить подлинное, то есть

оперативное розенкрейцерство в Москве, была им выдвинута в 1923-1924 годах и

предложена двум оккультистам - Веревину и Тегеру. Но в 1925 году между ним и Тегером

произошел раскол из-за выбора пути, по которому следовало идти. Впрочем, иначе и быть

не могло. По своему происхождению, образованию, мистическому и житейскому опыту

Тегер был антиподом Белюстина и, конечно, менее всего мог поддаться чарам

московского Сен-Жермена.

Немец, родившийся в Германии, Е.К.Тегер ребенком переехал с родителями в Россию.

В 1905 году подростком он принял участие в декабрьских боях в Москве на стороне

анархистов, был сослан в Якутию, вернулся по амнистии 1913 года в Москву уже

увлеченный оккультизмом и по какому-то случаю поселился в семье уже упоминавшегося

мною М.И.Сизова. Поскольку Тегер оставался подданным Германии, после начала Первой

мировой войны в августе 1914 года он был интернирован в Вятку, где и встретил

революцию.

После октябрьского переворота 1917 года Тегер перешел на сторону советской власти,

прошел гражданскую войну командиром, вернулся в Москву, работал в Наркомате

иностранных дел, был краткое время советским консулом в Кашгаре и в Афганистане, но

самое главное, что к середине 20-х годов успел познакомиться с большинством

мистических кружков Москвы и Ленинграда, и ни один из них его не удовлетворил.

Вот как описывал Белюстин свое знакомство с Тегером и попытку начать совместные

работы по практическому оккультизму:

“С Тегером я познакомился впервые осенью 1923 г. через Ф.П.Веревина у него на

квартире в Москве. Веревиным и Тегером мне было сделано предложение принять

участие в мистических работах по теории и практике западного и восточного оккультизма.

До меня этим вопросом Тегер и Веревин занимались с А.И.Ларионовым, инженером-

химиком, мистиком и специалистом в области символизма, имеющим тесные и

дружественные связи с А.А.Сидоровым, инженером М.Д.Асикритовым и филологом

Д.С.Недовичем. Предложение Тегера и Веревина я принял и до начала 1925 г. мы

встречались втроем и занимались мистическими вопросами до тех пор, пока между нами

не произошел разлад по вопросу изучения оккультизма. Я тогда вышел из группы Тегера-

Веревина и все последующие новости о деятельности Тегера по мистической линии в

Москве знал со слов Ф.П.Веревина…”<7>

Знакомство с Белюстиным утвердило Тегера в необходимости “восстановить древнее

посвящение”, то есть попытаться овладеть забытыми знаниями и силами средневековых

розенкрейцеров. В отличие от Белюстина, он относился к магии, как к практической

науке, будучи скорее атеистом, чем теистом, и с пренебрежением относился к

теоретическим знаниям, которые для розенкрейцеров считались обязательными.

Такой утилитарный подход к сокровенному знанию не мог не оттолкнуть от него

Белюстина. Но Тегер уже нашел единомышленника - экзальтированного, безусловно

способного молодого метеоролога В.К.Чеховского. Чеховский на собственный страх и

риск вел эксперименты по передаче мысли на расстояние и уже сделал несколько

сообщений об этом на заседаниях научной комиссии Института мозга в Ленинграде.

Благосклонный прием в академическом научном центре вдохновил Чеховского, и он

112

сделал попытку открыть в Москве филиал Комиссии Института мозга с привлечением

лучших научных сил столицы.

Для этой цели Чеховский, который жил на Малой Лубянке, вместе с Тегером

арендовали у домкома обширный подвал, где и разместилась их, так и не разрешенная