Митран

– Уверяю вас, результат вам понравиться, - попытался ободрить я его.

Всё было более - менее готово через две недели. По городу был пущен слух, что Школа лекарей под патронажем Храма Сира открывает больницу, где силами преподавателей и студентов будут лечить жителей города за символическую плату или совсем без неё. Были наняты санитары из жителей бедных кварталов. Для лаборатории приобретены ингредиенты, гончарами изготовлена посуда, а тем же мастером медных дел аламбик - перегонный куб для дистилляции спирта.

Пока шли приготовления я не сидел сложа руки, мною было задумано сделать классификатор лечебных трав и других природных ингредиентов. Местные лекари в этой области имели обширные знания, не сравнимым с моими, но эти знание нигде не были зафиксированы, а передавались из уст в уста. Для этой работы, главой школы мне были выделены преподаватель и два студента, а также нанят местных художник для исполнения рисунков. На подготовительном периоде создания классификатора, мы готовили всё на дощечках, окончательный же вариант предполагался оформить на бумаге, а листы собрать в большую книгу. Кроме того, на выделенных мне листах бумаги я рисовал пособия для изучения анатомии человека.

И вот наконец наступил день открытия больницы. Процессия из жрецов и адептов храма Сира прошла от храма до больницы, по пути следования к ним присоединялись жители города и вот теперь вся эта толпа собрался на небольшом пяточке улицы около больницы. Я стоял на втором этаже здания и наблюдал за всем происходящим на улице из окна. Главный жрец храма произнес торжественную речь, рассказал слушателям о таком благом деле как благотворительность, поздравил жителей города с открытием первой в княжестве больницы для бедных и благословил всех присутствующих. Улица в ответ огласилась радостными криками, а на следующий день стали приходить первые больные и началась моя работа, для которой меня собственно и наняли. Под неусыпным контролем, что-то постоянно записывающих преподавателей школы, я принимал больных, собирал анамнез, ставил диагноз, назначал лечение, шел в лаборатории и изготавливал там лекарства. Затем начал делегировать полномочия и постепенно работа вошла в обычную колею.

* * *

– Что за непотребство ты на этот раз рисуешь?
– спросил меня вошедший в кабинет Пинк, с опаской косясь на разложенные кругом анатомические рисунки.

Да у меня теперь свой собственный кабинет, расположенный на втором этаже по соседству со спальней. Оформлен пока в местном стиле, но я надеюсь со временем существенно улучшить его дизайн. Также у меня было по кабинету в школе, больнице и лаборатории. Вы ощутили всю высоту моего общественного положения в этом мире?

Перевернув портрет Ксении я впился в начальника моей охраны недовольным взглядом.

– Чего тебе?
– не дружелюбно спросил я.

– Этот твой Гоша улетел, - сообщил он мне.

Соскочив с места я выбежал из кабинета, перемахнул через лестничный пролет и оказался в гостиной. Гоша сидел в клетке и чистил клювом перья, увидев меня он отряхнулся и выдал приветствие:

– Дурак!
– недавно выучил, умница.

Матюгнувшись я устремился обратно. Зайдя в кабинет я застал Пинка стоящим перед столом и увлеченно рассматривающим портрет девушки. Вырвав у него из рук бумагу и засунув портрет в ящик стола, я сжав кулаки начал надвигаться на него.

Пинк рассмеялся и поднял руки в успокаивающем жесте.

– Виктор успокойся. Я не со зла, ты просто сидишь тут такой грустный и задумчивый, я и решил тебя немного отвлечь, расшевелить.

– Спасибо, мамочка, - сказал я ему, - всё отвлек, теперь вали от сюда!

– А что это за девушка?
– спросил Пинк, - какая-то лэра, да?

– Не твое дело!

Тут в кабинет зашли Волт со Стасом.

"Проходной двор какой-то".

– А лэр-то наш влюбился!
– озвучил Пинк.

Я чуть не задохнулся от возмущения, а вот парней эта новость заинтересовала.

– А эта та лэра, которую мы недавно на улице встретили?
– вспомнил Стас, - Ты её лэрой Ксенией назвал. Это она?

– Мне работать надо, а вы мне мешаете!
– начал я злиться.

– Он её нарисовал, а портрет в стол спрятал, - выдал меня Пинк.

– Покажи!
– это уже Волт.

– Нет!

– Тебе что жалко?!

– Точно влюбился!

– Вы себя как дети ведете! Покажи, да покажи!
– передразнил я их.

– Покажи!

– Смотрите! Только не порвите!

– О какая краля! Красивая! А кто она?

– Да так, знакомая одна.

– А имя у неё есть? Ксения, а дальше как?

– Гридич, лэра Ксения Гридич.

– Кто?! Ой я не могу! А её папочка знает?! А она знает, про твои художества в Чертере?

– Как ты можешь! Это же Гридичи! Они убийцы!
– закричал Волт буравя меня взглядом и выбежал из комнаты.

– Волт! Да подожди ты!
– побежал я за ним следом, - Волт!

Волта не было больше суток, следующим вечером не выдержав, пошли его искать.

– Отвлек! Расшевелил!
– возмущался я всю дорогу от трактира к трактиру. Пинк шел злой, на мои упреки не реагировал. Вчера после ухода Волта мы с ним чуть не разодрались, парни в последний момент успели растащить нас по разным углам.

– А ты-то сам, как мог связаться с врагом друга?
– спросил Грум, - или Волт не друг тебе?

– Да пошел ты!
– а что мне ещё сказать? Второй день хожу сам не свой, злюсь на себя и на Пинка, дернуло меня рисовать её портрет и называть её имя. И вообще я в неё не влюблён. Девушка просто красивая. А серенаду я ей пел, потому что пьяным был. Вот!

Волта нашли уже ночью в каком-то задрипанном кабаке, он лежал за столом уткнувшись лицом в столешницу и держась за пустую кружку. Загрузив тело на Грума, отправились в обратный путь.

Следующим утром строя из себя лучшего друга, я принес в комнату Волта, которую тот делил с Риком отвар от похмелья и несмотря на возражения, напоил им болезненного.

– Волт, у меня с этой Гридич ничего нет, и быть не может, - уверил я друга.

– Мне всё равно, - буркнул он в ответ.

– Ну вот и отлично!
– жизнерадостно сказал я и вышел из комнаты.

Интерлюдия

– Ксения, ты знаешь этого певца?
– спросил лэр Гридич свою дочь за ужином.

– Это лэр Виктор Чернов, - опередила племянницу лэра Полич, - гостил у вас в имении в начале осени, очень неприятный и наглый тип.

– А, припоминаю, вот значит каков лэр Виктор Чернов, - задумчиво проговорил глава рода Гридичей, - неприятный тип, говорите?

– Беден и плохо воспитан, - добавила эпитетов лэра Полич.

– А с чего это он удумал петь под нашими окнами?
– спросил лэр Гридич устремив взгляд на дочь.