Мне снился сон…

– Молодые люди, надо уступить.

– Вот и уступи, дед! – Весело, ни секунды не задумываясь, хохотнул Гена. – Ты ж мужчина, джентльмен, наверное. А мы прагматики. Она бы, – он красноречиво оглядел большие габариты женщины, – одна здесь поместилась. А так нас двое сидит. – Он притянул Вику за плечи к себе. И добавил, кивнув на потёртую, заношенную сумку, а потом переведя взгляд на такой же плащ стоявшей: – И чище будет.

Виктория сжалась, словно её ударили. Гена почувствовал это, но понял по-своему. Прошептал ей на ухо:

– Ты что малышка, не бойся! Я тебя в обиду не дам!

Виктория ничего не ответила, но когда поезд стал тормозить, просто выскочила из вагона. Удивлённый парень еле успел за ней – они ведь не доехали к себе ещё три остановки. Но она придумала что-то насчёт магазина…

Нет, Вика не сказала тогда Гене ничего. Это было её детское воспоминание… Ей было лет восемь, они с мамой ехали куда-то в троллейбусе, сидели на двойном сидении: Вика у окна, мама с краю. Рядом стояли парень и девушка: Вика помнит – молодые красивые, она даже загляделась на них. Парень весело и громко что-то рассказывал, смеялся, девушка смеялась в ответ. У него было расстёгнуто короткое модное пальто, и при каждом движении пола этого пальто задевала маму. Молодые люди ничего не замечали. Мама какое-то время пыталась уклоняться, а потом тихонько тронула парня и попросила:

– Молодой человек, станьте чуть дальше, ваше пальто бьёт мне по лицу.

Он отреагировал так же мгновенно и весело, как теперь Гена.

– Сидишь, – сказал женщине, – так сиди. А то сейчас подниму тебя и посажу свою девушку. А моё пальто вообще чище твоего лица!

И засмеялся, довольный своим остроумием, его спутница засмеялась в ответ… Мама опешила, не нашлась что ответить – это надо было обладать такой же наглостью. А у маленькой Вики сердце сжалось от унижения и страха: эти двое показались ей такими огромными, их смех звучал, как гром…

Девушка сразу поняла – не быть им с Геннадием вместе. Но какое-то время пыталась себя уговорить: он хороший, его можно перевоспитать, он – её первый мужчина, у них уже день свадьбы назначен… Как раз тогда начались их ссоры, при которых Гена не мог понять ни резких смен её настроения, ни её «придирок». Однако готов был уступать, слушаться… Они мирились. Но тут произошёл ещё один, последний случай.

В городском парке проходил праздник «День пива»: местная пивная компания второй год устраивала такое многолюдное молодёжное гуляние. На весь парк гремела музыка, сновали ряженые массовики, устраивая конкурсы, викторины, и, конечно, – море разливанное дешёвого пива. Гене нравилось, что Вика почти не пьёт – пригубляет слегка. Но сам он себе не отказывал, потому в какой-то момент отошёл, ненадолго оставив её. Она села на лавочку, и почти сразу рядом присел парнишка, протянул ей брикетик мороженного:

– Угощайтесь, девушка!

Ясное дело, он хотел познакомиться, но что тут плохого? Он ведь не знал, что она не одна. Мальчик был приятный, улыбчивый, и предлагал ей не откупоренную бутылку пива, а мороженное – это Вике понравилось. Она взяла брикетик, понимая, что сделает человеку приятное, открыла, лизнула. И тут рядом возник Гена. С наигранной усмешкой он забрал у неё мороженное, сунул в руку другое, которое принёс с собой.

– Это вкуснее!

А потом взял растерявшегося мальчика за челюсть, открыл ему рот и сунул туда отобранный брикет:

– Это ешь сам! Свою девушку угощаю только я!

У Гены всё получилось ловко и даже элегантно: ещё бы – супермен-самбист! Но Виктория, отшвырнув пачку, бегом бросилась вон. Она плакала на бегу, но уже сама знала, что это скорее слёзы облегчения, освобождения… Через годы, всё вспоминая, она понимала, что Геннадий парень неплохой, вот только – не её. Ему нужна такая девушка, как та, из детского случая: которой будут нравиться его юмор и его защита.

Потом был Виталик. С этим парнем её познакомила Лина. Сказала однажды:

– Ладно тебе из-за Генки переживать, поехали с нами! Классная компания, ребята такие прикольные, и все при деньгах!

К этому времени Лина всё уже для себя решила: выйдет замуж только за богатого и станет жить в своё удовольствие. Как раз поступила в институт, и не какой-нибудь – в юридический!

– Неужели ты экзамены сдавала? – удивилась Вика.

– Что-то там сдавала… – Линочка наморщила лобик, вспоминая. – Я же по контракту. Родители платят, зачем же ко мне будут придираться?

– А зачем тебе вообще учиться? – Виктория её поддразнивала. – Ты же собираешься быть женой миллионера!

– А я вот стану нотариусом, говорят, они деньги просто гребут! Вдруг мне понравиться.

Вообщем, как Лина училась, Виктория не знала, а вот гуляла она уже всерьёз. У неё был «крутой» парень Славик: с машиной, деньгами, собственным домом и каким-то бизнесом. Почти каждый вечер у соседнего подъезда, где жила Лина, останавливались две-три машины – Славик с друзьями. Минут пятнадцать-двадцать гремела музыка, раздавался смех, громкие разговоры, потом вся компания уезжала развлекаться в ночные клубы. К ним и позвала Лина подружку. Виктория поехала. Её пригласил сесть в свою машину симпатичный улыбчивый парень – это и был Виталик. Сразу стал развлекать весёлыми историями, шуточками. Были они незамысловатые, часто на грани пошлости, но грань всё же не переходили. Но Вика настроилась не придираться, тем более что парнишка оказался приятный, рулил залихватски-ловко, а машина «Шевроле» – просто шикарная. Ехать в ней оказалось настолько комфортно, что девушке уже стало нравиться всё!

Клуб, куда ребята приехали, назывался «Флибустьеры». Ясно, антураж был соответствующий: по стенам и потолку вились канаты и канатные лестницы, пузырились паруса, пиратские флаги. В центре главного зала – мачта с парусом, вокруг которой танцевали девушки в полосатых бикини и матросских шапочках с помпонами. В нишах – огромные аквариумы. В одних плавали рыбы, в других, среди извивающихся водорослей, лежали «скелеты» и «сокровища»… Виктория постаралась умерить свой дизайнерский скепсис, проговорив «очень мило…» Правда, здесь не всё оказалось так примитивно. В других, небольших и уютных комнатах, стены украшали очень приличные оригинальные картины, изображающие знаменитых мореходов, стояли прекрасные макеты бригов и каравелл, висели, сделанные под старинные, карты походов и открытий.

Впрочем, здесь компания долго не задержалась. Виталик вскоре сказал:

– Нет бильярда, надо сваливать. Викуля, умеешь шары гонять? Нет? Тем более надо тебя научить! Погнали в «Абриколь».

И они поехали в другой клуб. Вика сразу поняла, что бильярд – главное увлечение Виталика. Играл он отлично, просто заглядение. Она с азартом болела за него, а когда он, конечно же, выиграл – причём, приличные деньги, – обняла и поцеловала. Учил её он тоже очень умело: обнимая со спины, направлял руку, ставил удар и, попутно, нежно целовал шею, ласкал губами мочку уха, легко касался груди, чуть задерживая руку. Виктория чувствовала, как волнами накатывает в ней истома. А в какой-то момент бёдра парня оказались крепко прижаты к её ягодицам, и она ощутила, как он сильно возбуждён. И её, словно молнией, ударило желание. Никогда с Геной она такого не испытывала.

– Парни, мы отваливаем! – крикнул Виталик.

Лина, не вставая со столика, послала подруге воздушный поцелуй, и через полчаса Вика уже была в доме Виталия, в его постели. Здесь она впервые испытала то, что должна испытывать женщина с мужчиной. Гена, в минуты близости, вызывал у неё чувство нежности и желания сделать ему приятное. Гена был убеждён, что и в постели он – супермен. Однако Вика, догадываясь, что всё должно быть не так, старалась его не разочаровывать. Но копошение чужой плоти в её теле отзывалось лишь жалостью к обладателю этой плоти.