Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь.

— А вдруг Орк находился в это время на берегу? Он мог пробраться в твою обитель. Представляешь? Мы сидим здесь, а он уже проходит через врата в какой-то другой мир.

Светлая кожа Уртоны стала еще белее.

— Нет! Это просто невозможно! Во-первых, он не посмел бы выйти к побережью во время бури. Во-вторых, он просто не догнал бы дворец. Ему бы пришлось плыть за ним через все море. А в-третьих, он не знает кодового слова, которое открывает двери моей крепости.

Анана расхохоталась. Владыка сдвинул брови:

— Ты сказала это, чтобы расстроить меня?

— Да, ты угадал. Но теперь, немного подумав, я убеждена, что Орк мог пробраться во дворец. Он отчаянный парень и вряд ли испугался бы молний.

В разговор вмешался Маккей:

— Не зная, что дворец находится там, Орк не стал бы рисковать. А увидеть его можно, только находясь на побережье. С чего парню совать туда нос в такую грозу!

— Орк мог заметить его через ущелье, — отозвалась Анана.

Сама она не верила в это, но в принципе такая возможность существовала. Оставив дядю наедине с Маккеем, Анана отошла в сторону и погрузилась в размышления. Действительно, Рыжий Орк мог попасть во дворец. Итак, ее стремление подразнить Уртону привело к обратному результату: теперь уже тревожилась она.

Через несколько минут буря затихла. Гром перестал греметь, и тучи исчезли, словно их всосало в гигантский пылесос. Шаман и вождь, о чем-то переговорив друг с другом, подошли к Анане.

— Посланница Властителя, у нас появились вопросы, — сказал Тренн. — Мы хотим знать, не возобновится ли его гнев? Можем ли мы отправляться в страну прибрежных земель?

Анане не стоило демонстрировать им свою неуверенность. Ситуация требовала от нее осведомленности в планах Властителя, а любая ошибка могла привести к утрате доверия.

— Гнев Властителя прекратился, — сказала женщина. — Не стоит бояться ни молнии, ни грома.

Если буря возобновится, ей придется бежать.

Однако племя тронулось в путь не сразу. Туземцы ловили разбежавшихся «лосей», собирали разбросанные пожитки, а затем провожали на небесные равнины погибших сородичей. Лишь через два часа караван направился к ущелью, и спустя некоторое время Анана вновь увидела обычные деревья. Ее сердце наполнилось радостью. Лес и море предлагали ей два возможных пути для бегства.

Венды спустились по длинному пологому склону, который заканчивался песчаным пляжем, а затем караван прод предводительством Тренна повернул влево. Нарго объяснил Анане, что через к вечеру они должны были добраться до места назначения. Их стойбище находилось неподалеку от берега моря.

— А вы не боитесь встретить здесь другие племена? — спросила Анана.

— Они пойдут по берегу моря к своим стойбищам.

— Вы нападаете на них, когда они проходят мимо вашего поселения?

— Только в том случае, если у нас есть численное превосходство.

Еще несколько вопросов — и ей стали известны местные правила войны. Обычно племена избегали открытых и затяжных сражений. Боевые действия ограничивались набегами храбрецов-одиночек или небольших групп по три-пять человек. Вылазки совершались в темный период суток, и в них принимали участие в основном молодые мужчины и женщины. Одобрение и слава доставались тому, кто убивал вражеского воина, но величайшим героем считался тот, кому удавалось выкрасть ребенка и принести его в свое племя для усыновления. Кстати, сам Нарго тоже оказался усыновленным — его похитили, едва он начал ходить. Нарго ничего не помнил о своем детстве в другом племени, но иногда ему снились кошмары, в которых его вырывали из объятий женщины без лица.

Караван приблизился к месту, которое, на взгляд Ананы, ничем не отличалось от любого другого на этом побережье. Однако туземцы, узнав свои владения, громко завопили от радости. Еще четверть часа они шли через лес и вскоре оказались у подножья холма, который главенствовал над окружающей территорией. На его склонах и вершине лежали бревна — это все, что осталось от прошлогодней ограды.

На восстанавление укреплений ушло несколько дней. Между тем мужчины ловили рыбу, женщины и дети собирали орехи, ягоды и фрукты. Люди отъедались и отсыпались после долгого путешествия. Анана тоже начала набирать вес и в конце концов почувствовала, что утраченные силы вернулись к ней. Однако она совершенно потеряла покой.

Уртона тоже не находил себе места; Анана часто видела, как он о чем-то оживленно разговаривал с Маккеем. Она догадывалась о теме их бесед, и негр, докладывая ей о планах Владыки, лишь подтверждал ее предположения.

— Твой дядя решил сбежать отсюда при первой возможности. Но он не хочет уходить без рога.

— Он собирается забрать его у меня сейчас или когда мы найдем дворец?

— Уртона говорит, что у нас будет больше шансов на успех, если ты пойдешь с нами. Но он знает, как ты хитра, и боится, что тебе удастся обмануть его, когда мы найдем дворец. Уртона еще не принял окончательного решения. Однако он хочет покинуть племя как можно быстрее — ведь с каждой минутой дворец улетает все дальше.

Маккей замолчал. Вид у него был такой, словно он что-то жевал, не зная, выплюнуть это или проглотить. Через минуту на его лице появилась улыбка.

— Мне надо кое-что тебе рассказать. — Он замолчал и потер подбородок, затем продожил: — Помнишь, Уртона говорил тебе и Кикахе, что ваши друзья — я имею в виду Вольфа и Хрисеиду — тоже попали в этот мир? Так вот, он вам лгал. Им удалось бежать. И сейчас они находятся где-то на Земле.

Анана задумалась. Никто его не заставлял рассказывать эти новости. Почему же он это сделал? Возможно, Маккей хотел доказать ей, что ищет ее расположения. А если негр просто выполнял указание дяди? В принципе, Уртона мог из всего извлечь выгоду. В любом случае не стоит полностью доверять Маккею.

Анана вздохнула. Все Владыки, включая ее, страдали своеобразной паранойей и часто не могли отличить реальность от надуманных историй. Их недоверие к окружающим превращалось в психический недуг.

Покосившись на Маккея, она пожала плечами, всем своим видом показывая, что поверила в искренние намерения негра. Выглянув из-за большого дерева, за которым они сидели, Анана тихо шепнула:

— Сюда идет мой дядя, наверное, он разыскивает нас. Если Уртона увидит тебя со мной, это вызовет у него подозрения. Тебе лучше уйти.

Маккей метнулся в кусты.

— Привет, дядя, — поздоровалась Анана. — Почему ты не пошел ловить рыбу? Тебя же просил об этом вождь.

— Я заявил ему, что мне сегодня нельзя ловить рыбу. Дикарь побоялся настаивать, поскольку считает меня одним из посланников Властителя. Хотя, конечно, мой отказ ему не понравился. А где Маккей? Я ищу вас уже целый час.

Анана молча пожала плечами.

— Ладно, обойдемся и без него. — Уртона присел рядом с ней на корточки. — С этими дикарями мы потеряли много времени. Нам надо бежать! Бежать при первой же возможности!