Мочи без разбора!
Шрифт:
– Где второй? Огден?
Дез поморщилась.
– Пришлось вышибить мозги этому Огдену. Он схватился за пистолет. Там сейчас отвратительно. Наверное, было бы неплохо сменить машину.
Эхо кивнулa на Мику.
– Почему он все еще жив?
– Он говорит, что может прибрать к рукам кое-какие серьезные деньги.
– Ты ему веришь?
Дез пожалa плечами.
– Не знаю. Мне все равно. Если он не сможет, я смогу повеселиться с ним по-другому.
Эхо кивнула.
Пытки были тем видом развлечения, который она имела в виду.
Дез схватила тряпку из багажника "Импалы" и поспешила обратно к "Корветту", где
Эхо обернулась на звук приближающегося двигателя. Она подняла руку, чтобы заслониться от яркого света фар. Машина двигалась со смехотворно низкой скоростью для движения по шоссе. Эхо улыбнулась, поняв, кто это, еще до того, как смогла различить очертания машины.
Она подняла пистолет и трижды выстрелила, когда "Форд Эскорт" проехал мимо. Все три пули пробили заднее стекло "Эскорта". Брызги крови попали на переднее ветровое стекло. Машина съехала с дороги на разделительную полосу, покрытую травой, и с грохотом остановилась в углублении между обочинами шоссе.
Дез приподнял бровь, возвращаясь от "Корветта".
– Что, ебать, это было?
– Мелкая карга выбесила меня на дороге.
Дез кивнулa.
– Понятно.
Как будто в этом был какой-то смысл.
Они сели в "Импалу" и уехали.
Глава 17
Вестники любви/Предвестники рока
В конце длинной улицы в жилом районе припаркован неприметный коричневый фургон. У фургона тонированные стекла, и он был изготовлен в 1970-х годах. Внутри фургона находятся пять человек. В живых остались только трое. Погибшие - Тод Кларк и Пол Легерски, торговцы метамфетамином, которые имели несчастье обладать подходящим транспортным средством, необходимым их убийцам для определенных незаконных ночных действий.
В фургоне находятся молодая женщина и двое молодых людей. Все они хорошо одеты и опрятно подстрижены. Все трое - симпатичные люди, которые легко и непринужденно улыбаются, создавая иллюзорный образ здорового человека. Их зовут Салли, Томас и Джошуа.
Фургон, который троица мнимо-здоровых убийц называет "криповым фургоном", был припаркован на своем нынешнем месте более часа - достаточно долго, чтобы мескалин, который они ввели, начал действовать. К счастью для них, это не первая их поездка. Они знают, чего ожидать, и с нетерпением ожидают интересных способов, которыми препарат улучшит предстоящий опыт.
В престижном районе микроавтобус обычно привлекает внимание, поскольку его жители не привыкли к виду ветхих транспортных средств, выпущенных в прошлом веке, в нетронутых окрестностях. Такие вещи просто кричат о том, что "ведется потенциальная преступная деятельность". То, что молодые хищники не приняли это во внимание, объясняется целым рядом факторов, в первую очередь их постоянно меняющимся сознанием и молодостью (никому из них не было больше двадцати). Однако на улице уже стемнело, и они предусмотрительно припарковались перед неосвещенным и в настоящее время незанятым домом. Уныло выглядящий знак "ПРОДАЕТСЯ" во дворе говорит о том, что дом уже некоторое время выставлен на продажу. Все это в сочетании со здоровой долей везения гарантирует, что их присутствие, а также их гнусные намерения останутся полностью незамеченными.
Теперь, когда мескалин начал действовать, пришло время выполнить миссию, возложенную на них наставником. Они вылезают из фургона и закрывают двери за телами внутри. Салли смотрит на ясное небо над головой и улыбается. Ночь прекрасна. Так много звезд, так красиво мерцающих на фоне темного неба.
Она напевает веселую мелодию, идя впереди по улице.
Приятная музыка, доносившаяся из динамиков, прекрасно дополняла ощущения, которые испытывала кантри-певица Мелани Монтгомери. Джон, ее последний бойфренд, лежал на ней верхом на кожаном диване в ее со вкусом обставленной гостиной. Джон был начинающим музыкантом, который, вероятно, надеялся, что роман с ней укрепит его пошатнувшееся положение в индустрии. Этому никогда не суждено было случиться. Он просто был недостаточно хорош. Однако он был очень опытен в областях, которые имели для Мелани гораздо большее значение. Ей нравилось ощущать прикосновение его грубых рук к своей нежной плоти, это проявлялось в том, как его губы, казалось, таяли в ее губах, когда они целовались.
Ее руки были у него под рубашкой, пальцы ощупывали твердость его спины, когда он резко прервал поцелуй и сказал:
– Ты знал, что "Дорогая Пруденс" - это об актрисе Мии Фэрроу?[14]
Мелани вздохнула.
– Я знаю все, что нужно знать, о каждой из этих песен, - eе пальцы оторвались от его спины и скользнули по мягким волосам у него на затылке.
– А теперь перестань говорить о пустяках и поцелуй меня еще раз.
Но он нахмурился, сопротивляясь, когда ее пальцы коснулись его затылка.
– В то время она была затворницей. Об этом и поется в песне. Она пряталась в своей комнате и не выходила оттуда неделями.
Мелани почувствовала раздражение.
– Bерно. Я говорилa тебе. Я знаю. К чему ты клонишь?
– Это просто удручает. Мне становится грустно каждый раз, когда я слышу эту песню. Tы не возражаешь, если я поставлю другую пластинку?
– Это моя любимая пластинка.
На его лице появилось страдальческое выражение.
– Я знаю. Мне жаль.
Недостаточно жаль.
Она заглянула в его глаза и, как всегда, была поражена тем, какими открытыми и проникновенными они были. Он был симпатичным мужчиной. Его посредственный талант был просто позором. Он был отличным развлечением, но скоро ей придется с ним расстаться. Она уже присматривалась к нескольким кандидатам с лучшей репутацией в отрасли. Ей не нравилось осознавать, что ей придется причинить боль Джону, который уже начал заявлять, что влюблен в нее, но это было неизбежным злом для улучшения ее карьеры.
И ничто не имело для нее большего значения, чем ее карьера.
Так что не помешает оказать ему эту маленькую любезность.
Она легонько коснулась его лица кончиками пальцев и улыбнулась.
– Хорошо. Смени пластинку. Только поторопись, - oна провела подушечкой большого пальца по его нижней губе.
– Тебе нужно очень скоро снова поцеловать меня.
Он лучезарно улыбнулся и направился к проигрывателю, где начал рыться в ящиках с пластинками, стоявших под ним. Хотя у Мелани были почти все современные технические приспособления, она предпочитала слушать музыку по старинке. Теплое, насыщенное звучание винила было просто-напросто лучше, чем стерильная цифровая музыка.