Моё имя - Анита

— Добрый день! Чёрт вас принёс… — он по-дружески чмокнул Аниту в щёчку. — А это ещё кто? — он вытаращил глаза на испускающую миазмы Жюли.

— О, это Жюльетта, моя давняя подруга, — промямлила Анита, выразительно глядя на Жюли. — К сожалению, с ней случилась неприятность, сущая мелочь…

— Э-э… М-м… Я вижу! — Хмыкнул Аскольд. — Рита! — окликнул он горничную. — Помоги мадемуазель Жюльетте с ванной и… гардеробом!

Невысокая брюнеточка едва ли не со свистом вылетела из-за угла и увлекла за собой Жюли. Аскольд в очередной раз хмыкнул и перешёл в гостиную к бару, Анита последовала следом.

— Что-то будешь? — спросил он.

— Не откажусь от мартини.

Герцог поспешно разлил по бокалам вино и с подозрением уставился на Аниту.

— Это кто?

— В смысле? А, это… Моя хорошая подруга, которой не повезло в жизни.

— И много у тебя знакомых-бомжей? — ехидно отозвался тот.

Анита нетерпеливо влила в себя остатки мартини и поставила бокал на стойку бара.

— Что ты хочешь от меня услышать? Я уверяю тебя, она здесь не задержится, я имею в виду твой дом. Как только Жюли оклемается, мы с ней переедем в Сон мага, где я живу последние пару недель. Так что мы не будем стеснять тебя своим присутствием более трёх-четырёх дней…

— Меня не интересует, сколько она у меня проживёт! — неожиданно громко рявкнул он, и сам на мгновение остолбенел от звука собственного же голоса. — Меня интересует, кто она.

— Моя подруга, — повторила Анита, тупо уставившись в бокал с вновь налитым мартини. — Мы познакомились с ней, когда я перекантовывалась у белых…

— И ты сейчас её у белых нашла? Долго пришлось искать злачные места в этом пристанище чистоплюев? — Не удержался и съязвил он.

— Не беспокойся, не долго, — с иронией ответила подруга. — Как мне тебя отблагодарить? — она заискивающе улыбнулась.

— Анита, очень прошу тебя, не приводи ко мне больше сомнительных личностей на санитарную обработку — у меня не клоповник!

— Зато бордель! — она весело рассмеялся.

Аскольд кисло улыбнулся, но, поняв, что девушка лишь по-доброму издевается над ним, рассмеялся в ответ. Теперь, спустя совсем немного времени, ему уже с трудом представлялось, как Анита может быть белой. Бомптириус, безусловно, просил помощи и поддержки у Аскольда, и не мог бы её получить, не рассказав хоть что-то об этой девушке. Но фразы, сказанные им впопыхах, давали самую общую картину. И больше на эту тему Бомптириус упорно распространяться не желал…

И ведь по большому счёту, Аскольд Скелетто действительно мало представлял, кем является Анита Демен, кроме того, что она рассказала ему в первую неделю их знакомства. Потому что потом она словно забыла о жизни до Лысой Горы.

* * *

Жизнь в тёмной преисподней походила на нескончаемый светский раут: бесконечные балы, маскарады, фейерверки, юбилеи, открытия новых склепов и кладбищ… Словом, всё не перечесть. Но, разумеется, не у всех была такая жизнь, а лишь у самой верхушки общества, богатой на грязнокровных аристократов. Герцог Аскольд Скелетто также принадлежал к их числу. Ну, а поскольку Анита не отходила практически ни на шаг от Аскольда и даже в последнее время часто оставалась в его доме с появлением здесь Жюли, она также постоянно присутствовала на подобного рода вечеринках. Но был у тёмного сообщества, пожалуй, только один горячо нелюбимый праздник, который отмечали в середине весны — День тёмной княжны, он же День Мести и Возмездия. Это был единственный раз в три года, когда весь бомонд собирался в чёрно-зелёных залах и псевдо-беззаботно попивал коктейли под уничтожающим своей презрительностью взглядом тёмной княжны. Так было заведено вот уже восемьсот лет, и Дюва не собиралась менять традиции.

И вот в календаре праздников Лысой Горы наступил этот особый, знаменательный день — День Мести и Возмездия. Особенно ценен этот день был тем, что именно в этот день считалось своим святым долгом отомстить своим недругам.

В этот день не было принято украшать жилища, хозяева, напротив, ревностно припрятывали своё добро по чердакам да подвалам, придавали дому самый непотребный вид и с самым скорбным видом показывали всем окружающим, что, мол, на них уже использовали все чары и возможности этого дня.

И уже по сложившейся традиции только особняк госпожи Гробулль не только не портил свой внешний вид, напротив — в этот день Нати особенно пышно декорировала свой дом цветами, гирляндами, блёстками и прочими украшениями. В том числе украшения на воротах перед этим домом своим размахом и разномастностью приводили в ступор случайных прохожих. Именно туда, к этим воротам, шла Владлена. Едва девушка подошла к воротам, над ними навис голубоватый туман, в котором она вполне явственно сумела различить черты хозяйки особняка.

— Натали, это Владлена.

— Владлена?.. Э-э… — Хозяйка едва ли её помнила.

— Владлена Курт!

— А-а! Дорогая, проходи, проходи, милочка!! — и ворота медленно отворились.

Когда Владлена подошла уже непосредственно к дому, на пороге её ждала Натали, облачённая в белоснежный брючный костюм и белые же туфли на десятисантиметровой шпильке, которые их обладательница называла не иначе, как домашними. Они расцеловались в честь встречи, и Натали провела свою гостью в уютную небольшую гостиную в чайно-розовых тонах.

После дежурных любезностей, предложения чая и кофе, Натали наконец спросила Владлену о причине её визита.

— О, Натали! У меня такая беда, — Влади картинно закатила глаза и тяжко вздохнула. — Ах… Соперница…

Натали со знанием дела кивнула и с надуманной серьёзностью начала давать советы:

— Во-первых, не беспокойся! Будь великолепна и невозмутима. Во-вторых, моя драгоценная, — Нати ласково обнажила зубки, — ты одна из моих лучших учениц, которая вполне могла бы подыскать и иную, менее скандальную, партию…

— Но я люблю Аскольда! — выдохнула Владлена и промокнула платочком сухие глаза.

— И в-третьих, моя милочка, я тебе обязательно помогу, будь уверена!

Владлена тут же широко благодарно улыбнулась, но быстро спохватилась и слепила второпях скорбную мину.

— О, Natalie! Merci, ma amie, ты так добра…

— Мне в удовольствие помочь тебе, — проворковала та, по-светски скаля зубки.

* * *

Горничная как раз затягивала Аните корсет, когда в ворота резиденции Скелетто постучали. Анита, оттолкнув служанку, в полураздетом виде спустилась вниз, чтобы самолично ответить по магофону. Едва она нажала на чёрную кнопочку, перед ней в голубоватом сиянии выплыло как всегда самодовольное лицо Бомптириуса.

— Ты?! — только и сумела выдавить Анита.

— Я? Что я?! О! Привет, Ма… э-э… Анита! — Бомптириус широко по-идиотски улыбнулся и помахал рукой.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела та.

— Пусти меня, — в миг посерьёзнел Бомптириус, — я тебя хочу кое о чём предупредить.

Анита секунду подумала.

— Ладно, — и щёлкнула пальцами.

Едва Бомптириус Славный оказался на пороге особняка, Анита чуть ли не за шкирку протащила его по коридорам, впихнула в кабинет Аскольда и заперлась изнутри.