Мое карательное право

Кивнув, подчиненные торопливо выскочили за дверь. Та с треском захлопнулась, и кабинет окутала плотная тишина — лишь ледяной ветер угрожающе выл за окном.

— Что будем делать, Ань? — тихо спросил Петр Алексеевич, отвернувшись от уличной черноты.

— Дважды в моем собственном доме… — она устало облокотилась на стол, потирая виски. — Нужно срочно искать заказчиков. Они ведь не становятся, пока не достигнут цели… Илья, — ее глаза с тревогой замерли на мне, — если с тобой что-то случится…

— Не волнуйся, — я запер дверь на замок, — с этого момента у меня новые телохранители. Вэл, Крис, покажитесь…

В следующий миг совершенно из ниоткуда в центре кабинета появились две женские фигурки — Вэл в моей шторе, невозмутимо придерживая ее на плече, и Крис в моей футболке, едва-едва прикрывающей ее обнаженные бедра. У Петра Алексеевича чуть не свалились с носа очки, бабушка аж привстала с кресла.

— Вэл прибыла с небес, — пояснил я, показывая на блондинку. — А Крис прямиком из бездны. И обе готовы мне служить…

Так что волноваться теперь надо не нам, а всем остальным.

— Их две… — ошеломленно выдохнула княгиня, возвращаясь обратно в кресло.

Ее помощник усердно теребил очки на носу, словно решил, что увидел галлюцинации.

— А почему они так одеты? — озадаченно спросила бабушка.

О, это вообще болезненный вопрос. Видимо, те, кто отправили их в трудовую миграцию, о таких мелочах не заморачивались.

Осмотревшись, Вэл повернула голову и строго взглянула на княгиню.

— Зачем вы призвали бездну?

— Но я же не знала, — спокойно возразила бабушка, — ответят ли небеса на мою молитву.

— Если вы так не были уверены в нашей помощи, могли и не отправлять зов.

— Можно подумать, — влезла Крис, ерзая в футболке так, будто та была из грубой мешковины, — бездна чем-то хуже небес!

— Не трогай небеса, исчадие, — сурово отрезала ангел.

Демоница небрежно дернула плечом, то ли отмахиваясь от ее слов, то ли пытаясь выскочить из футболки. Бабушка рассеянно прошлась глазами между ними.

— Но все же, почему вас две?

— В вашем зове было много любви и много отчаяния, — ответила Вэл. — Что неудивительно. Вы позволите, господин?

Я молча кивнул. Шагнув ко мне, хранительница плавно обвела меня рукой — и мне показалось, что свет в кабинете померк. Меня мгновенно окружило густое темное облако, похожее на рой пчел, готовых вот-вот наброситься. Мелкие черные частички, каждая из которых так и рвалась меня ужалить, истерично завертелись вокруг.

— Столько человек, — пояснила рядом Вэл, — хотят вашему внуку смерти. Это — проклятия и черные помыслы всех, кто желает ему зла…

— И всех, чью кровь можно пролить, — пугающе мечтательно протянула Крис. — А еще в вашем зове было много магии…

Ангел снова плавно качнула рукой, и черная туча, за которой я почти ничего не видел, моментально исчезла.

— И вам хватило моей магии? — изумленно спросила бабушка.

— Вашей — нет, — качнула головой небесная хранительница, — а вот магии вашего внука оказалось достаточно, чтобы завершить призыв.

— Моей? — не понял я.

— Нить судьбы, — торжественно сообщила Вэл, — можно связать только магией господина.

— Мы в бездне даже шанса не даем слабакам, — вклинилась демоница. — Только сильным магам. Вроде вас, хозяин…

Я озадаченно повернулся к ней.

— У вас такая вкусная аура… — прищурилась она.

Шагнув ко мне, Крис махнула перед моим лицом острыми ногтями — гораздо быстрее и резче, чем ее коллега с небес. На миг меня ослепило. Следом вокруг появилось плотное серебряное сияние, будто где-то рядом включили прожектор и направили на мою голову и плечи. В кабинете, казалось, стало на порядок ярче.

— Магии в вас полно, хозяин, — Крис аж чуть причмокнула. — Вот только она спрятана внутри вас, как в глубоком колодце. Вам, к несчастью, до нее не добраться, зато нас она напитает…

Ее руки, все еще пахнущие чужой кровью, мягко опустились мне на плечи и повели по ним, словно разминая.

— Запечатана, — оживилась за столом бабушка. — Твоя магия запечатана… Она до сих пор жива в тебе, я знала!..

Обычно я не любил касаться этой темы. Когда-то давно, в раннем детстве, во мне была магия — я даже помнил, как спас с ее помощью Лизиного щенка, когда тот чуть не утонул. Однако авария все изменила, унеся жизни родителей и искалечив меня. Магию с тех пор я не чувствовал. Бабушка считала, что она запечаталась где-то глубоко во мне, будто впала в кому — такое очень редко, но случалось. Однако ни подтвердить, ни опровергнуть это способов не было.

За прошедшие годы мы приложили много усилий, чтобы ее расшевелить — специальными упражнениями, лекарствами, медитацией, даже ритуальными обрядами. Уже и не сосчитать, сколько денег мы отдали и храмам, и магам, и врачам, и даже обычным шарлатанам, но ничего не помогло. Магия во мне спала настолько беспробудно, что взывать к ней мне уже казалось таким же глупым, как и тыкать прутиком в дохлую лягушку в надежде, что та вскочит и начнет квакать. Однако, похоже, именно это сейчас и произошло.

Изумленный всем случившимся, я упустил один важный момент: хранителям для существования в нашем мире нужна магическая подпитка от хозяина — а это значит, что обычному человеку они бы не стали служить. Ко мне же пришли обе.

— А печать снять можете? — с надеждой спросила бабушка, переводя глаза с одной на другую.

— В принципе, могу, — отозвалась Крис, все еще купая ладони в серебряном сиянии на моих плечах, — но только вместе с хромой ногой… Печать в ней.

— Господин это должен сделать сам, — сказала Вэл, медленно поглаживая рукой свечение вокруг меня.

— Как? — я повернул голову, силясь за бьющим в глаза светом рассмотреть ее лицо.

— У меня нет ответа, господин.

Крис снова махнула передо мной рукой, и сияние мгновенно исчезло. Некоторое время в кабинете царила тишина. Пока мои глаза снова привыкали видеть, взгляд бабушки задумчиво гулял между шторой на Вэл и моей футболкой на Крис.

— И все-таки, почему они так одеты?

— Что было, — ответил я.

— Пусть горничные принесут им что-нибудь из одежды.

— Небесные хранители не носят одежду человеческих слуг, — важно возразила Вэл.