Моё Пламя

В целом, дорога не приносила серьезных неудобств, даже с учетом того, что путешествие в седле то ещё удовольствие. Но, надо отдать должное доставшемуся мне телу, Маршалла наверняка была хорошей наездницей, да и слабачкой назвать ее язык бы не повернулся — я прекрасно помнила, как это тело отчаянно сопротивлялось мерзким прихвостням кёрза. Короче, чем дальше, тем меньше я уставала, видимо полностью восстановившись после выпавших потрясений. И когда на горы начала спускаться тьма и мой навязанный судьбою владелец объявил, что скоро мы остановимся на ночлег, а уже завтра окажемся в его замке, то, услышав про предстоящий отдых, я, конечно, обрадовалась, но при этом чувствовала себя на редкость живой, а не измученной развалиной.

— Скоро будет самая высокогорная застава, Марша. Там и заночуем, — соизволили мне пояснить. Сегодня Игнис был особо молчалив, и по мере продвижения становился все более мрачным и напряженным. А вот то, что Юстум фактически не приближался целый день, давало мне некоторую передышку. Лишь на кратких остановках он подходил к Владеющему и о чем-то переговаривался вполголоса. Даже неприязненных взглядов не кидал. И последнее даже настораживало.

— Нам ещё долго быть в пути? — осторожно поинтересовалась я, слегка повернув голову, чтобы видеть мужчину.

— Завтра Огненный тракт пойдет на спуск и уже во второй половине дня мы окажемся в Изайлуме. И, конечно, вскоре прибудем в Волантес. — Игнис перевел на меня проницательный взгляд, — Жаждешь чтобы путешествие не заканчивалось? — спросил небрежно, слегка дернув уголком рта в намеке на улыбку, но глаза были холодными.

— Отчего же, тепло и удобства мне бы не помешали, — пожала я плечами, но вопреки равнодушному тону, невольно поежилась под накидкой, отворачиваясь и выдавая волнение с головой.

И это явно не укрылось от Владеющего. Он одарил странным взглядом, и я уже подумала, что разговор окончен — некоторые нынче вообще не были склонны к беседам. Но, внезапно, меня прижали к себе чуть сильнее и склонились так, что его дыхание прошлось теплым ветерком по щеке.

— Злишься, Маршалла, что эта судьба выпала именно тебе? Поверь, я тоже не в восторге, — каждое слово падает камнем, — Вот только уверен, что у твоей Верховной ведьмы должно хватить ума не пытаться нарушать клятву. Тебя ведь варги предупреждали, моя госпожа, что спорить с предназначенным глупо! И смертельно опасно! Я ведь мог и не успеть!

— Ну, тогда бы это уже была не моя проблема, правда ведь, Владеющий? — зло прошипела в ответ, упорно глядя вперед.

— Конечно, — звучит у самого уха, а к моей щеке почти невесомо прикасаются тыльной стороной ладони, проходясь в каком-то миллиметре так, что легкий пушок на коже касается его пальцев, а меня буквально дергает, словно прошибает током. А вкрадчивый шепот и вовсе выворачивает наизнанку, — Но, кажется, мне было бы действительно жаль, Огненная!

Я чувствую насмешку и делаю глубокий вздох, чтобы вновь не выдать что-либо едкое. А ещё силу в крови, что сейчас не рвется защищать свою вспыльчивую хозяйку, а лишь услужливо себя предлагает. Но, помня предупреждение Ганны, что не стоит показывать то, как я научилась себя контролировать, резко поднимаю руку, которую тут же перехватывают, прижимая своею к моему животу.

— Что, сожалеешь, что пропала бы возможность использовать хороший вариант? — цежу зло.

— Да, Марша, столько Огня потерять роду Ардере было бы непростительно, — голос Игниса вновь холодный, как льды вершин. Он выпрямляется, хоть и продолжает удерживать мою ладонь своею, но более не заговаривает.

А я кусаю губы, ругая себя за то, что вновь этот мужчина одной фразой умудряется разбить возводимые мною стены рассудительности и равнодушия.

И это чертовски неправильно и непривычно!

Наверное, я просто устала. А ещё со страхом жду ночи. Ведь меня явно опять не оставят одну. И то, что к этому страху примешивается ещё что-то терпкое и манящее, так о том я и под пыткой не признаюсь! Даже самой себе.

Вот только мои опасения (или все же надежды?) не оправдываются… Новая застава встречает нас сумерками и пронизывающим ветром, что пришел внезапно. Пахло снегом и дымом человеческого жилья.

Ворота открыли почти мгновенно. После короткого приветствия и рапорта, местные стражи проводили нас в гостиницу, похожую как две капли воды на предыдущие. Вероятно, подобные строения водятся по всему тракту, где путники могут переждать вовсе небезопасную для путешествий ночь, ну и принести доход на содержание дороги и охраны.

Меня ссадили с Дема и передали в руки сопровождающего, молодого солдата, что явно робел перед ведьмой и своим господином.

— Маршалла, у вас с госпожой Мольд есть час на то чтобы поужинать и, конечно, чтобы она занялась твоим Даром, — Игнис развернулся и исчез вместе со встретившим нас офицером.

Ганна появилась за спиной тенью, успев передать одному из солдат заботу о своем коне, ничуть не сомневаясь, что ее просьбу выполнят в лучшем виде. Судя по тому, как испуганно утвердительно кивал молодой горец, так и случится.

— Идем, Маршалла, у нас мало времени, — проговорила она, беря меня под локоть.

В обеденном зале народа было немного, но все же путники здесь не редкость. Похоже, перевал, о котором говорили Юстум и Владеющий, что представлялся ещё непроходимым, находится со стороны той самой Ангеи и, вероятно, на ещё большей высоте. Здесь же движение было, если не оживленным, то все же по пути нам попадались спешащие в Империю пешие и конные штатские.

Нам с ведьмой выделили укромный уголок, скрытый от посторонних глаз и ушей. Расторопно подали нехитрую, но сытную еду — мясо с какими-то злаковыми, приправленное маслом, да румяные краюшки хлеба, очень похожего на ржаной, разве что имеющего несколько более насыщенный вкус. А может я просто была голодна и любая еда сейчас мной воспринималась, как манна.

Ганна ела неспешно, запивая бокалом чего-то алкогольного. Я же предпочла горячий травяной напиток, что тут заменял привычный чай — решение иметь трезвую голову сочла правильным.

— Ладно, деточка, — Верховная отставила бокал на потемневшую и растрескавшуюся от времени поверхность стола. Я же завершила есть первая и лишь прикладывалась к большой глиняной кружке, отпивая обжигающую жидкость мелкими глоточками. — Для начала, буду рассказывать тебе все, что придет в голову о нашем мире. Ну, а ночью нарисую руны — будешь учить. Если не дура, то справишься быстро, благо сила сама к тебе льнет, а значит обучение будет недолгим, — вздохнула она устало. Нет, вот интересно, сколько же ей лет? Если мне такие долгие переходы дались все же не так легко, то каково ей?

— Мне сто восемнадцать, — хмыкнула Ганна. Я что это вслух спросила? — И, поверь, для ведьмы это совсем не возраст. Просто мне однажды не повезло, вот и растеряла молодость, — отмахнулась Верховная, словно речь шла о чем-то несущественном. — Не пугайся, — усмехнулась она, — У тебя такое живое лицо, что все вопросы читаются. Марша была другой. — Лишь на секунду ведьма отвела глаза, но я успела заметить в них нотки грусти. Не боль, как бывает у родителей, потерявших ребенка, а так, легкая печаль. — Я бы все же хотела услышать немного о твоем мире, если останется время, — неожиданно добавила она, слегка пожав плечами, словно ей было неловко от этой просьбы. — Просто любопытно!