Могикане Парижа

Джилль (поет):

Один швейцарец возвращалсяС далекой стороны, где немцы жили…

Кассандр. Ты что это такое делаешь?

Джилль. Я пою. Вы спросили, могу ли я петь – я и запел.

Кассандр (в сторону). Этот парень нравится мне все больше и больше! (Громко) Я не то хотел сказать! Я хотел кое о чем расспросить тебя, чтобы узнать, не совсем ли ты глуп.

Джилль. О, коли только за этим дело стало, так говорите, сударь, расспрашивайте о чем вам угодно. Лучше вашего усердного слуги вам никто не ответит.

Кассандр. Оно, пожалуй, и верно! Говоришь ты очень много. Скажи-ка ты мне, например… Ах, да! Я и забыл спросить – как тебя зовут?

Джилль. Зовут меня, к вашим услугам, Джиллем.

Кассандр (в сторону). Смышленый парень! Ну, так вот объясни-ка мне, мой милый Джилль, как это так рыбы опускаются на дно реки и все-таки не тонут?

Джилль. Да кто ж вам сказал, сударь, будто они не тонут?

Кассандр. Это я и сам вижу. Ведь они опускаются на дно, а потом опять всплывают.

Джилль. Да это совсем не те, сударь! Те так на дне и остаются, а всплывают другие!

Кассандр (после продолжительного размышления). Черт возьми! А ведь, может быть, ты и правду говоришь.

Джилль. Угодно вам меня расспросить еще о чем-нибудь?

Кассандр. Разумеется… Скажи, пожалуйста, почему это луна заходит именно в то время, когда восходит солнце?

Джилль. Да это вовсе не луна заходит, когда восходит солнце, а солнце восходит, когда заходит луна.

Кассандр (с удивлением). Клянусь честью – мне это никогда в голову не приходило. Да ты, значит, астроном, Джилль?

Джилль. Точно так-с.

Кассандр. А у кого ты учился?

Джилль. У господина Галилея Коперника.

Кассандр. Человек он великий! Ну, так если ты учился у этого великого ученого, то, наверное, ответишь мне на такой вопрос: справедлива ли была природа, что дала мне только две руки, когда мне росту пять футов четыре дюйма?

Джилль. Да с ослами она поступила еще несправедливее – у тех четыре ноги и ни одной руки.

Кассандр (озадачен). Экая голова! На все ответ готов. (Подходит к рампе и говорит сам с собою) Я, в самом деле, напал, кажется, на парня смышленого. Он станет мне верным слугою, а если у него кое-что есть в запасе, то можно будет со временем за него и дочку отдать. (Громко) Ну, отвечай-ка мне, Джилль.

Джилль. Я до сих пор только это и делал, сударь.

Кассандр. Это правда… А что, Джилль, ты ведь еще мальчуган?

Джилль. Точно так, сударь!.. Разве только мать ошиблась, когда записывала меня в мэрии мальчиком, а не девочкой.

Кассандр (в сторону). Чудак! Не понимает! (Громко) Я не то хотел спросить! Ты еще холостой?

Джилль. Холост, как Жанна д'Арк, ваша милость.

Кассандр. Это что же такое значит?

Джилль (таинственно). А то, что и я мог бы прогнать англичан.

Кассандр. Что ж, при случае и это может тебе пригодиться. Однако не станем говорить о политике.

Джилль. Точно так, сударь! Давайте лучше говорить о философии, ботанике, анатомии, литературе, о науках, о пиротехнике (внезапно останавливается). Кстати, о пиротехнике! Что это там такое?

Кассандр (глядя по направлению его пальца). Это бутылка вина, которую я велел подать, чтобы освежиться.

Джилль. Уже не такие ли вы, как и я, сударь?

Кассандр. Может быть. А ты какой?

Джилль. Я ведь страдаю жаждой.

Кассандр. О, я тоже!

Джилль. Я с радостью раздавил бы бутылочку.

Кассандр (в сторону). Преловкая бестия! (Громко.) Ну, вот мы с тобой так и сделаем, Джилль, – давай пить, болтая, или, если хочешь, болтать, попивая. Ты, кажется, человек основательный!

Джилль. Никак нет-с, сударь! Вот-с последнего сбора виноград…

Кассандр (в сторону, прерывая его жестом). Чудак! Не понимает! (Громко.) Я хотел сказать, что у тебя изъянов, кажется, нет.

Джилль. Нет, только и есть у меня, что мозоли!

Кассандр. Я хочу сказать, что ты собой править умеешь.

Джилль. Править-то? Да я даже в извозчиках не был.

Кассандр (в сторону). Надо переменить разговор! Кажется, есть статьи, по которым он слова сказать не умеет. (Громко.) Ты много служил, Джилль?

Джилль. Точно так, сударь. Оттого я и поистерся.

Кассандр. Так кому же ты служил?

Джилль. Прежде всего – своей родине.

Кассандр. Как! Значит, ты и в солдатах был?

Джилль. Точно так, сударь. Я пробыл три месяца в рекрутах.

Кассандр. Уж не был ли ты и ранен?

Джилль. Точно так-с.

Кассандр. Это куда же?

Джилль. В сердце-с… Поведением моего генерала, сударь.

Кассандр. Что же такое случилось?

Джилль. Да извольте видеть, наш генерал заставил нас исходить долину вдоль и поперек.

Кассандр. Черт возьми! Может быть, у него насморк был.

Джилль. Ну-с, ходили мы, ходили и никого не встретили! А я-то сдуру и скажи, что наш генерал большую победу одержал.

Кассандр. Это какую же?

Джилль. Да стер с лица земли крестьянские посевы. Генерал-то это узнал да и засадил меня в тюрьму.

Кассандр. Он, вероятно, тебя не понял! Ну, и сколько же времени просидел ты в тюрьме?

Джилль. Целых три года, сударь.

Кассандр. В каком же месте возвышался ваш тюремный замок?

Джилль. Он не возвышался, сударь, а унижался.

Кассандр. А! Понимаю! Так что ты был…

Джилль. Точно так, сударь! Под землей.

Кассандр. Я хотел спросить, в какой местности это было?

Джилль. Да так… возле моря.

Кассандр. Возле какого же именно?

Джилль. Возле Средиземного-с.

Кассандр. А! Я тоже знаю один город на Средиземном море… Я тоже бывал…

Джилль. Я тоже, сударь!

Кассандр (припоминая). Как его называют?.. Ту… Ту… Ту…