Мои двенадцать увольнений

Утро понедельника началось с явления Славика, у меня оказывается плановый осмотр у доктора. Что ж, прекрасно. Врач в Москве, а значит можно вернуться к себе.

— А это что?

— Лекарства, Андрей Владимирович передал, там еще и график приема.

Мамочки, это же пакетище, я столько не сожру. Ладно, заодно у врача узнаю, что их этого мне обязательно, а что рекомендательно. Обязательным было все, и в моей сумке надолго поселилась пилюльница, вот так однажды с легкой руки шефа почувствовала себя старой кошелкой, что уже давно пора в утиль. Если лекарств становится больше, чем косметики, значит, пора выбирать гранит.

Моему возвращению обрадовались не все. Кто-то уже заприметил место для себя и даже подал заявку на вакансию, которую никто так и не объявил, даже Софья от такой наглости оторопела, и не сразу нашлась что сказать, а у нее тезаурус по части ругательств больше моего. И главное все те же, ничему их жизнь не учит, не смогли в приемной усидеть, так решили на моем месте побывать. Липа и Лев бодро рассказывали о том, что происходило пока меня не было, но их рассказ вдруг стал пантомимой, а значит за моей спиной шеф, и судя по молчанию настроение его не очень.

— Николь?

Мне вот даже угроза в голосе послышалась. А где «здравствуйте Николь Александровна», «как ваше здоровье, разлюбезная хозяйка приемной моей», а?

— Да, а что удивительного?

— Что ты тут делаешь?

А сам меня под локоток и в кабинет уволок, надеюсь, мои сигналы Липа расшифровала как «блокировку, если что сними», а не «мне сейчас ноги отпиливать будут».

— На работу пришла устраиваться.

— Ты болеешь!

— Меня выписали с больничного. Вот он, драгоценный закрытый.

— Не могли тебя выписать!

— Выписали, после Вашего ухода, я просто как новенькая.

— Николь, позвоню же и узнаю все.

— Звоните. Меня официально выписали. А, я поняла, Вы просто не хотите меня брать обратно. Как замечательно! Я могу искать работу в другой фирме. Спасибо! Андрей Владимирович, вы просто чудо.

— Где заявление?

— Вот.

— А приказы?

— Там все вместе.

— А трудовая?

— Она у Вас.

— С завтрашнего дня приступаете к работе. Но врачу я все равно позвоню.

— Звоните.

Не люблю незавершенные дела, а тут они остались. Завтра, так завтра, опять работать с ним.

Надолго ли?

Часть. Желание собственное или я принимаю твое предложение

Вот уже и восьмое марта, а я даже никаких подарков не успела купить девочкам, пришлось дарить букеты, которых и так было полно, шоколада было еще больше, ничего, я в апреле их с профессиональным праздником нормально поздравлю. Карточек в магазины косметики у меня теперь тоже целый ворох, еще бы до них доползти. Лев радовал меня все больше и больше, он даже посмел пару раз поправить Ковина на совещании, по делу между прочим, кажется, даже Биг Босс после этого стал к нему немного по-другому относиться, и уже какие-то поручения отдавал ему напрямую, а не через меня.

Людмилка прислала приглашение на день рождения, в конце марта пойдем нашей фотографной компашкой в стриптиз-клуб, главное держать себя в руках. А то я женщина одинокая, еще разгорячусь не на шутку.

Дору натравила на отдел поставки, а то мебель для кабинета Андрео так и не заказали, а они не рыпаются. Решил мой шефчик обновить родные интерьеры — диваны, столы, кресла поменять, все дорогое, заграничное. Старая мебель по агентурным данным перекочует на дачу к Славе, если бы не съемная квартира, то я бы прихватила себе журнальный столик, но не судьба. Перестановка планировалась на майские праздники, но если мебель вовремя не прибудет, то и смысла нет. Интересно, Шеф сам решил интерьер обновить или это все его новая краля-дизайнер так решила?

О, кажется, у моего Шефчика что-то серьезное наметилось, он не просит меня вписывать ее в расписание, сам все вносит. А что, женщина красивая, креативная, активная, обожает ярко-салатовый цвет, даже каблуки у нее такого цвета, чай не пьет, только воду с лаймом и кинзой. Зелень теперь постоянно обитала в нашем холодильнике. Еще она душилась чем-то лакричным, и каждый ее визит напоминал о моих таблетках. Кстати, витамины надо подкупить, мне их еще два месяца пить, после антибиотиков широкого спектра действия, в большом количестве вколотых мне в реанимации, мой организм восстанавливаться не спешил, то и дело какая-нибудь гадость вылезала.

— Мать моя женщина.

Все что я могла сказать, услышав цену витаминов. Еще и ждать пока привезут больше недели. Не, надо подумать стоит ли так рушить свой месячный бюджет или искать что-то дешевле. Слава, опять нависал надо мной, но не хочу я в больницу, не хочу на плановый осмотр, я здорова, почти, не хочу. Но разве с ним можно спорить.

— А это что?

— Лекарства твои на второй этап.

— А сколько всего этапов?

— Четыре. Тут уже меньше таблеток.

Лучше бы я сдохла в самолете. Хорошо хоть блистры не требуют для отчетности, как когда-то с меня требовали приносить их для получения лекарств для больного раком, сейчас вроде все проще. Но пить я их буду и бурчать буду, тело мое еще не восстановилось, это я понимаю, но природная вредность требовала свободы выбора — пить или не пить. Горсть лекарств на завтрак, горсть на обед и две на ужин, почти заменяли мне еду, только вот бедра как были широкими, так и остались.

— Это Вам, Николь Александровна.

Принесла нелегкая, что ж тебе в Вене не сиделось, а? Если есть в мире выпечка, которую я не люблю, то это определенно штрудель. Шеф притащил мне его, как сувенир из Вены, лучше бы диск с оперой притащил или репродукцию Климта. Что ж никогда я не пойму прелесть этого десерта, скормила его девочкам, пока Андрео не видел. А сама открыла папочку с фотками с новогоднего гранд-тур-вояжа. За их разглядыванием меня и застукал Ковин. Побурчал немного и сел разглядывать рядом.

— У нас много работы.

— Да.

— А мы фотки разглядываем.

— Так обед, можно и поразглядывать.

— Лучше пообедать Николь, сегодня будете допоздна.

Допоздна, значит допоздна. Вечер обещал плавно перетечь в ночь, рабочую ночь, и вот откуда у него силы круглосуточно работать, только же прилетел, должен был устать, а нет, бодр и трудолюбив, как всегда. Совещания, совещания, совещания и еще одно совещание в два часа ночи, решил он перед сном с Кравцом побеседовать, и почему нельзя было это сделать без моего участия? Хотя Арчика и Марго была рада увидеть.

— Вы все лекарства пьете?

— Пью. Слава заставил.

— Хорошо. Не хочу, чтоб опять разболелись.

Его рука легла на мою пятую точку.

— Вы охренели?

— По шраму соскучился.

Да, уж, его пальцы как раз и блуждали там, где у меня шрам, только это как-то уж совсем не вписывалось в отношения «начальник — сотрудник», и если честно, то вся наша работа в эти отношения не вписывалась.

— На месте шрам, можете не переживать на его счет. И руку можете убрать.