Мои калифорнийские ночи

Исступлённо ласкаю её рот, наслаждаясь каждым касанием языка. Гладит пальчиками затылок, обжигает горячим дыханием.

Моя сумасшедшая девочка…

Она в моих руках, и большего не надо. Клянусь, я счастлив, как никогда. Зарываюсь пальцами в её волосы, и она выгибается навстречу.

Твою мать… Это движение отдаётся тягучей болью в паху.

Растворяюсь в этой девчонке. Не слышу ни музыки, ни голосов, ни одобрительного свиста друзей.

Ты нужна мне, Дженнифер Смит. Как воздух нужна…

И кажется, ты, наконец, поняла: я тоже тебе нужен….

Глава 74

Дженнифер

Свет. Камера. Огромная аудитория в зале. И всё их внимание приковано к людям, расположившимся перед ведущим на обманчиво уютных диванчиках.

К несчастью, я одна из тех, кому не повезло…

Нет, сперва всё шло не так уж плохо. Я впервые оказалась на телевидении, и сам процесс подготовки к телешоу весьма меня заинтриговал. Видеть как слаженно работает команда центрального телеканала — поистине впечатляющее зрелище. Операторы, гримёры, сценаристы, менеджеры… И каждый винтик в этой системе крайне важен.

Грейс на протяжении двадцати минут рассказывает о том, как решилась на то, чтобы попробовать свои силы в политике. Я же, глядя на её строгий, идеально выглаженный костюм и слушая грамотно поставленную речь, ловлю себя на мысли, что безмерно уважаю эту женщину. За смелость, честность, искренность и борьбу. Не так-то просто претендовать на кресло человека, чья репутация страшит всех местных жителей Блу Бэй.

Нынешний мэр — фигура неприятная. Грубый, чёрствый и думающий только о своей выгоде мистер Бэкет. Завязанный в какие-то мутные дела, говорить о которых можно только дома и то лишь шёпотом…

Грейс, как представителю из народа, наверняка понадобилось немало храбрости, чтобы встать на этот опасный и тернистый путь. А в предвыборной гонке, между прочим, она — единственный представитель прекрасной половины человечества.

Вообще вдруг понимаю, что Грейс — из числа тех женщин, про которых говорят «сделала себя сама». Двенадцать лет назад она рискнула, попрощавшись с рутинной работой секретаря коммерческой фирмы и с головой ударилась в проблемы жителей Блу Бэй, заняв место в социальной службе города. Там-то на неё и обратили внимание. Пригласили в муниципалитет, посчитав, что ладить с недовольными гражданами у неё получается блестяще. Город — маленький, слухи расползаются быстро, а потому молва о подающей надежды Грейс Смит дошла до весьма влиятельных людей, заметивших в ней стержень и потенциал. Они-то и убедили её в том, что пора замахнуться на нечто большее.

— Итак, вы — успешный политический деятель. У вас за плечами имеется немалый опыт работы в мэрии, но всё же, прежде всего, вы мать, — склонив голову набок, замечает Чарли Хэфнер, ведущий субботнего шоу «Честный разговор».

— Абсолютно верно, Чарли, — улыбается Грейс. — Моя семья — самая большая ценность, что я имею.

Она с теплотой смотрит в нашу сторону. На большом кожаном диване мы сидим вчетвером: Рид, слева от него Макс, а рядом с ним Бэт в платье принцессы. И прямо в это секунду она от волнения чересчур сильно вцепилась в мою ладонь.

Сама же Грейс вместе с мужем расположилась напротив ведущего.

— Вы с Беном женаты одиннадцать лет и воспитываете четверых детей, что, несомненно, заслуживает уважения. Когда же вы всё успеваете?

— Наши дети не обделены вниманием, Чарли, если вы клоните к этому.

— Но согласитесь, большую часть вашего времени вы проводите на работе, и если станете мэром, а мне думается, что непременно станете, то видеть семью будете ещё реже. Вас не пугают такие перспективы?

— Будем решать проблемы по мере их поступления, но я повторюсь, семья в моей жизни превыше должности.

— И это похвально, — поправляя очки в модной оправе, замечает ведущий. — Старшие дети помогают заботиться о младших?

— Безусловно. Рид помогает мне с момента рождения двойняшек.

— Что ж, тогда с вашего позволения, с него мы и начнём!

Под аплодисменты дрессированных зрителей Чарли Хэфнер передаёт слово своей соведущей — Эбигейл Спаркс.

Красивая рыжеволосая девушка с чересчур оживлённой мимикой, улыбается, обнажая безупречные зубы.

— Спасибо, Чарли! Я рада, что честь пообщаться с этим привлекательным молодым человеком выпала именно мне. — вещает она, закидывая ногу на ногу. — Можно на ты? Мы ведь примерно одного возраста.

Эбигейл сейчас похожа на кота из Шрека.

Можно на ты? Как непрофессионально, ты же ведущая центрального телеканала!

— Ну разумеется, — вполне любезно отвечает он.

— Отлично! — едва не хлопает в ладоши рыжеволосая. — Итак, Рид, тебе двадцать, ты учишься в колледже на факультете экономики, занимаешься боксом и увлекаешься парашютным спортом.

Он лениво кивает, и улыбка Эбигейл становится ещё шире.

— Всё верно.

— Как ты относишься к тому, что твоя мама хочет занять кресло мэра? Ведь на её плечи ляжет поистине огромная ответственность.

— Уверен, она справится с этим. И да, я всегда готов поддержать её. Абсолютно во всём, — серьёзно говорит он.

— Твои отношения с матерью можно назвать идеальными? — деловито спрашивает она, касаясь кончиком ручки пухлой губы.

— Разумеется нет, — честно отвечает Рид.

— Давайте дадим слово нашим гостям. Полагаю у них имеются вопросы. Готов ответить? — игриво прищуривается Эбигейл.

Брукс пожимает плечами. Его, как обычно, мало что тревожит. К слову, выглядит он сегодня так, что глаз не оторвать. Стильные чёрные брюки. Белоснежная рубашка контрастирует с загорелой кожей, отчего закатанные рукава смотрятся вдвойне эффектно. На голове — нарочито небрежный художественный беспорядок.

Женской аудитории определённо нравится то, что она видит.

— Алиша, прошу, ваш вопрос нашему гостю.

Темнокожая пожилая женщина, чем-то напоминающая *Опру Уинфри кивает и с решительным видом берёт в руки микрофон.

— Касаемо ваших отношений с матерью, — начинает она. — Несколько лет тому назад вы были отправлены в частную школу. Довольно серьёзное заведение, скажу я вам. Попали туда неспроста?

— Не случайно точно, — задумчиво отвечает он.

Я с опаской поглядываю на Брукса. Если правильно понимаю, речь идёт о том случае с Ванессой. За угон машины ему светила колония. Но не думаю, что об этом знают журналисты.

— Вы были послушным ребёнком? Поговаривают, что не совсем, — смущается она.

— Я был тяжёлым подростком. Полагаю, в детские годы доставил родителям немало проблем, ведь с завидной частотой влезал в неприятности.

— Ииии…

— Всему есть предел. Сейчас понимаю, что отправить меня в частную школу подобного рода — было единственно верным решением, — объясняет он, и клянусь, ни один мускул не дрогнул на его красивом лице.

— Получили своего рода шанс на исправление? Два года в такой школе — немалый срок.