Мои сводные монстры

– А что тут происходит?
– спрашивает она кокетливо. Затягивается тонкой клубничной сигаретой и выпускает струйку дыма уголком рта.

И я бы глаза закатила сейчас, как всегда это делаю, когда подруга врубает режим флирта.

Но мне не до сарказма.

– Вик, - требую.
– Ты слышала меня?

– Ну слышала, - подруга никуда не торопится, не летит в сауну волосы назад. Она постукивает каблуком по асфальту, курит. И ждет объяснений.

– Представь себе ситуацию, - голое плечо опаляет горячее дыхание. Мужчина придвигается, касается меня рукавом кожанки и выглядывает в окно. Общается с Викой.

– Полуголая девчонка из сауны. Ходила там сиськами трясла, жопой крутила, с клиентами обжималась в углу. Нарвалась на полицию. И очканула. В обезьянник-то неохота за проституцию. Сидит сейчас. И втирает мне. Что она не из таких. Ты бы поверила?

Вика хмыкает. Выпускает дым и облизывает губы. Смотрит на него неотрывно, глазами ест.

Локтями он облокотился на открытое окно, через меня перегнулся.

Задавил.

Сижу, вжавшись в спинку кресла.

И дышу его ромовым парфюмом марки Хуго Фердинанд Босс.

– Мне кажется, - тянет слова Вика. Сминает в пальцах клубничный фильтр и кидает окурок под ноги, давит каблуком.
– Нет. Я бы не поверила.

– Умница, - хвалит он.
– Тебя не проведешь.

Я уже различаю вибрации его голоса, и по ним слышу, что он улыбается.

И вижу, как Вика улыбается ему в ответ.

Подходит ближе. Ногтем медленно ведет по серебристому порогу.

– А по какому поводу собрание?
– задает она вопрос, таким сладким тоном, и так при этом глазками стреляет, что я не выдерживаю.

– Вик!
– упираюсь в мужчину, пытаюсь отодвинуть его.
– Я в беде, - говорю ей прямым текстом, раз она такая тупая.
– Я хочу из этой машины выйти. Одеться. И поехать домой.

– А ты раздета?
– лишь про одежду слышит подруга, и в удивлении вытягивает шею.

– Она раздета, - подтверждает мужчина.
– Голая тут сидит.

– В смысле? Почему?

– Я у нее по дороге спрошу, - обещает он.

– Вы уезжаете куда-то?
– она смотрит на него с тревогой, ведет себя, как гончая, учуявшая след.
– А меня с собой возьмете?

Мои уши трубочкой сворачиваются, словно она только что грязно выругалась.

– Вика!
– поражаюсь.
– Ты не понимаешь, что…

– Отчего бы не взять, - кивает ей мужчина и отталкивается от окна.
– Падай назад.

Подруга с готовностью молотит каблуками по асфальту.

Глазами он провожает ее фигуру, встречает мой взгляд.

Он смотрит на меня.

И ни капли не похож он на того томного болтуна, которым только что прикидывался.

Он упертый, властный, любит контроль, жаждет себе подчинять, я же видела, как он с полицией общался, и красные корочки в кармане у него, он оружие табельное с собой носит наверняка. Он взрослый, он серьезный, он не поедет сейчас с нами гулять и развлекаться, как думает Вика.

Мы в опасности.

В салоне хлопает дверь.

Подруга рассаживается на сиденье.

Он оглядывается на нее. И снова наклоняется ко мне.

Вздрагиваю, когда его рука касается голой талии.

Он поворачивает голову.

Наши лица близко.

Его полные губы растягиваются в усмешке. Он шепчет:

– Сказал же. Не собираюсь я тебя трогать, красотка. Пристегнуться надо.

Он тянет ремень безопасности через мое кресло.

Раздается щелчок.

Он садится ровнее.

И я слышу повторный щелчок - блокировка дверей.

– Будешь?
– мужчина протягивает назад Вике серебристую плоскую фляжку.
– Коньяк.

– Ага, - радостно принимает она дары.
– Это же аудиокнига играет?
– кокетничает.

– Ага, - охотно отвечает он.

Слежу за его длинными пальцами, как он, не отрываясь от дороги, переключает кнопки на магнитоле, и вместо заунывного бубнежа в колонках звучит истерически радостный голос ди-джея:

– Впереди выходные, а, значит, сегодня можно расслабиться. Встретиться с друзьями, провести ночь с любимыми. Как вы проводите время, друзья? Звоните, делитесь впечатлениями.

Его голос сменяется попсовой песней, которую всё лето крутили все радиостанции страны.

На панели вибрирует телефон.

Он подхватывает трубку.

– Да.

Вика позади притихла.

И я тоже молчу, меня от злости на нее изнутри разрывает на части.

Смотрю в окно, на неспящий ночной город, мигающие вывески баров и клубов, шумные компании, на проспект, залитый оранжевым светом фонарей.

Хочу туда.

– Эй, - шепчет подруга и дергает меня сзади за волосы.
– Алис, - ее шепот доносится из щелки между креслом и дверцами и пахнет коньяком.

– Ну что?
– опускаю голову.

– Ты где его взяла?
– она захлебывается восторгом.
– Какой крутой. Я не могу. Капец просто. Что случилось?

– Случилось то, Вика, - сварливо шепчу в ответ.
– Что нас с тобой везут неизвестно куда. Может, в бордель. А, может, на органы продать.

– Ой, - цедит Вика недовольно, будто я ей специально на ночь страшилки рассказываю.
– Вечно ты. Лучше два момента мне проясни, - деловито требует она.
– Где ты его взяла. И почему ты голая.

– Иди в жопу, - огрызаюсь и сажусь ровнее.

Она позади возмущенно фыркает и пинает мое кресло.

Кошусь на водителя.

– Да, понял, - в трубку говорит он.
– Как раз в ту сторону еду.

Он бросает телефон обратно на панель.

– Мы так и не познакомились, - с кокетством вклинивается в паузу подруга.
– Я Вика.

– А я Виктор.

– Вау. Правда?

Он усмехается.

Расслабленно держит руль.

Исподлобья смотрю на него, развалившегося в кресле. Кожаная куртка металлического цвета, мешковатые брюки.

Ему удобно, он не в строгом костюме, как секс-маньяк из сауны, и не такой внушительный.

Но эта его поза, эти выверенные движения, поворот головы, взгляд в зеркало - он неотразим, от него безопасностью веет, надежностью, кажется, что с ним, если за руку его держать - конец света пережить можно, он от всего закроет собой.

Если не считает тебя голой проституткой, швырнувшей в лицо его брату осколки от бутылки шампанского.

Тереблю волосы, спадающие на грудь, прикрываюсь ими, как шарфом, греюсь.