Молчаливый мужчина
Шрифт:
Хотя ему также придется смириться и с кошками (двумя или четырьмя).
— Аксель показался мне милым, — заметила я.
— Аксель — хороший парень.
— Он сказал, что вы друзья.
— Так и есть. Как я уже сказал, Аксель хороший парень.
— У тебя много дружбанов?
— Команда Хоука. И еще старые школьные приятели, с которыми я поддерживаю связь. Моя семья.
Я откинула голову на подушку.
— Твоя семья?!
— Мама и четыре сестры.
Четыре?!
— У тебя четыре сестры?! — Спросила я.
— Ага.
— Ты самый старший?
— Самый младший.
Я уставилась на него.
Тогда спросила:
—
— Ага.
— ОМойБог.
Мне показалось это невозможным.
Ни один человек его роста не мог быть самым младшим или самым молодым.
— Все, кроме одной, замужем, — поделился он. — У всех, кроме той одной, есть дети. У меня всего пять племянниц и племянников.
Мне это понравилось.
Мне безумно это понравилось.
И не только из-за того, что я могла свободно задавать ему вопросы о его жизни, друзьях, семье, не пытаясь держаться на расстоянии.
Мне нравилось, что у него была большая семья.
Мне нравились большие семьи, и я очень любила свою семью.
— И у них у всех норвежские имена? — Спросила я.
— Сигне, Марта, Лене, Трин, по порядку, от старшей к младшей.
Значит, норвежские.
— И ты познакомишься с ними, как только представиться такая возможность, — объявил он.
Я начала улыбаться.
Потом кое-что пришло мне в голову, и я перестала улыбаться.
— У них могут возникнуть проблемы с тем, что я стриптизерша?
Тень пробежала по его лицу, это означало, что тень тут же окутала и мое сердце.
Но я поняла, что не стоит недооценивать Мо и его чувства ко мне, я быстро этому научилась.
Тогда.
Потому что Мо перевернул нас обоих на бок, прижал к себе, но не сводил с меня глаз.
— Знаешь, детка, — мягко произнес он, — думаю, проблема в том, как ты сама оцениваешь то, чем занимаешься.
— У меня с этим нет никаких проблем, — выдала я вполне очевидное.
— Но первый вопрос, который ты задаешь — есть ли у кого-то с этим проблемы.
Да, я спрашивала не в первый раз.
Но поняла, к чему он клонит.
— Чтобы я заранее знала, есть ли у кого-то проблемы, чтобы не тратила время и эмоции на какого-нибудь идиота.
Он с сомнением посмотрел на меня.
— Точно?
— Мо, дорогой, — тихо ответила я, — ты можешь себе представить, с каким дерьмом мне приходилось сталкиваться из-за своей работы?
Сомнения улетучились с его лица, на смену пришло понимание, он кивнул.
— Могу.
Сейчас мы ступили с ним на каменистую почву, а я не хотела находиться на каменистой почве.
Сейчас.
Когда адское ожидание, наконец, закончилось и мы добрались до… чего-то хорошего.
Но, может быть, было неплохо хотя бы начать обсуждать эту тему, а не похоронить ее под чем-то хорошим. Мы оба пытались не обращать внимания на эту проблему. Потом стало труднее разговаривать на эту тему, мы оба были напряжены, находились уже на грани, но с этим вопросом все равно нужно было как-то разобраться, а поскольку он висел в воздухе, то и выявилась проблема, когда мы свободно вздохнули, собственно, проблема, которая так никуда и не делась.
Мне показалось, что это была очень взрослая мысль с моей стороны.
Я все еще не хотела говорить на эту тему, что доказывало, почему я не была большим поклонником быть взрослой.
Но я была большим поклонником Мо, поэтому должна была повзрослеть.
Черт возьми.
— Нам нужно… — начала я.
— Детка, мне не нравится, что ты раздеваешься, — объявил он.
Вот
дерьмо.К счастью, Мо еще не закончил.
— Но мне также бы не нравилось, если бы ты работала журналисткой в Сирии. Моя работа нечасто включает опасные точки, но она далеко не всегда безопасна. Если бы у тебя начались проблемы с моей работой, мы бы поговорили, но твое несогласие определенно бы вбило клин между нами, если бы ты поставила условие. Я тот, кто есть, и, если бы ты попросила меня этим не заниматься, это было бы похоже, если бы ты попросила меня не быть тем, кто я есть на самом деле. В конце концов, когда-нибудь мне придется уйти с поля, потому что, имея такого рода работу, существует срок годности, я не буду всю жизнь таким сильным и быстрым, как требуется. То, чем ты занимаешься, не похоже на мою работу, но, если посмотреть с другой стороны, выглядит все именно так. Ты мне нравишься, и у меня достаточно опыта общения с женщинами, чтобы понять, что нравится может не все. Но для меня это может означать, что то, что мне в тебе нравится, мне очень нравится, поэтому я готов работать над тем, что мне не совсем нравится, находить компромиссы.
Ладно, то, что он выдал было ни капля.
А огромный грузовик.
— Вижу, ты об этом раздумывал, — заметила я.
— На обратном пути к тебе домой. Я понял, если начинаю с тобой отношения, то должен быть полностью готов, приняв тебя всю. — Он притянул меня ближе. — Я полностью принимаю тебя, той, какая ты есть, Лотти.
Да.
Это точно был огромный грузовик.
Он сказал свое слово и поцеловал меня.
А когда он отстранился, я прошептала:
— Спасибо, Мо.
Именно тогда он улыбнулся, полностью отстранившись от меня, слезая с кровати.
Мне хотелось узнать о его «опыте общения с женщинами» (и о том, как они испортили ему жизнь), но я уже успела выучить, что Мо был Мо.
Ему нужно было избавиться от презерватива, и он ничего бы не стал мне объяснять.
Поэтому, выскользнув из постели, он отправился в ванную комнату, а потом вернулся.
Я надеялась, что у него была целая куча презервативов, потому что прежде, чем мы перейдем к его «опыту с женщинами», мне хотелось предоставить ему больше опыта с конкретной этой женщиной, т.е. со мной, потому что у меня было страстное желание оседлать мою самую сексуальную гору — мужчину.
Мы могли бы поговорить о сучках в его жизни после, когда я перестану так дерьмово злиться из-за чего бы то ни было на них.
Другими словами, после еще пятнадцати оргазмов.
Мо вышел из ванной, я наблюдала за ним, как двигаются его оголенные массивные бедра, огромный член, впечатляющего размера, сейчас он был мягким, и глядя на своего мужчину, я решила его пососать, прежде чем оседлать, но Мо вдруг остановился как вкопанный, повернув голову в сторону лестницы.
И как раз в этот момент мы услышали стук в парадную дверь, громкий стук, и приглушенный, видно, дверью, но все же громкий рев:
— Лотти! Открывай эту чертову дверь!
Я почувствовала, как лицо побледнело, Мо кинул взгляд в мою сторону.
— Вот дерьмо, — прошептала я.
Потом добавила:
— Текс.
10. Младшая сестренка
Лотти
— Я разберусь, — объявил Мо.
Что он такое говорит?
Он собирался разобраться с Тексом.
Никто не мог разобраться с Тексом.
Особенно, когда Текс орал громче обычного и колотил с силой в дверь.