Молчание
Шрифт:
— Петенька, но так не бывает, — нахмурилась медсестра. — Тебе же чего-нибудь хочется, ведь так? Просто скажи и все, не стесняйся.
— Да я не стесняюсь, — произнес грустный Погодин. — Просто я такой. Мне безразлично материальное. У меня есть все самое необходимое, и ничего сверх этого мне не надо.
— Что за шутки, Петя? Я же серьезно спрашиваю!
— Эх, Аллочка. Тебе будет со мной трудно. Я ведь равнодушен ко всяким там материальным приобретениям, — произнес непризнанный мастер жанра ужасов, искренне верующий в то, что он творец чего-то нового и интересного. — Меня без толку спрашивать,
Старшая медсестра откинула газету в сторону и посмотрела на Погодина. «Как мне тебя жаль, — подумала она. — Ты живешь в мире своих иллюзий. Когда-нибудь они разобьются о жестокую реальность, и ты этого не переживешь».
— Ничего страшного, милый, мы с тобой эту болезнь вылечим, — произнесла вслух она. — А какие вещи тебе небезразличны?
— Любимая, я написал два серьезных романа, но никому их не показывал, — оживился Погодин, и Аллочка сразу же пожалела, что задала этот вопрос. — Я хочу, чтобы ты первая их прочитала, и, если они тебе понравятся, то я собираюсь посвятить их тебе.
— Что ж, я не против, — вздохнула старшая медсестра. — Тащи свои романы.
— Не спеши, — прошептал Погодин и его глаза сверкнули. Он достал из кармана маленькую коробочку и протянул ее Аллочке.
Она несмело взяла коробочку в руки и спросила:
— Что это?
— Открой. Это от чистого сердца, — пролепетал взволнованным голосом влюбленный мужчина.
Аллочка открыла коробочку, и увидела золотые сережки с блестящими камушками.
— Ах! Какое же это чудо, — воскликнула она, не веря своим глазам.
— Надень их, а я пока схожу за своими романами, — гордо выпятив тощую грудь, сказал Погодин и вышел из кабинета, тихо закрыв за собой дверь.
По коридору второго этажа быстрым шагом пронесся высокий мужчина в черном костюме и темных очках. Он прошел мимо поста дежурной медсестры, на котором никого не было, и подошел к дверям, ведущим в кабинет заведующего терапевтическим отделением.
Высокий мужчина без стука открыл дверь, вошел в кабинет и стал осматриваться.
— Вы кого-то ищете? — выглянула из-за спинки дивана Круглова.
Мужчина в черном костюме вздрогнул от неожиданности, посмотрел на перебинтованную голову Кругловой и смущенно улыбнулся:
— Здравствуйте! Извините, что я без стука. Я Магамединова ищу.
— Он в морге, — сказала, не подумав, Круглова.
— Как в морге? — вскрикнул высокий мужчина.
— Вы не пугайтесь, он там по рабочим вопросам находится, — успокоила его Елена Степановна.
Мужчина в черном костюме кивнул, подошел к рабочему столу Магамединова, и спросил:
— Я его здесь подожду, хорошо?
Круглова внимательно посмотрела на высокого мужчину, и, когда тот садился на стул, она заметила под его пиджаком висящую под рукой кобуру с пистолетом.
— А вы, собственно, по какому вопросу?
— Я брат его двоюродный. И по очень важному вопросу здесь нахожусь.
— Брат? — удивилась Круглова. — Странно, что мы раньше не встречались. Я ведь прихожусь ему свояченицей, сестрой жены. Меня, кстати, зовут Еленой, а вас?
— А? А меня Константином, — представился мужчина.
Круглова встала с дивана
и включила электрочайник.— Давайте, Костя, с вами кофе попьем, и вы мне расскажете, какие такие важные дела привели вас в нашу больницу.
— Ну что ж. Давайте. Мне две ложки на большую кружку и без сахара.
В проем дверей шестнадцатой палаты терапевтического отделения еле протиснулась грузная пожилая женщина ростом в два метра. Каждый ее кулак можно было сравнить с боксерской перчаткой, хотя та, наверное, оказалась бы меньше. Глядя на нее, в глаза сразу бросались: лицо, изрытое морщинами, здоровенные черные брови, нос картошкой, толстая выпяченная нижняя губа, прямой длинный подбородок, складки кожи на шее и на теле.
Мария Ивановна Сарнацкая чуть не подавилась яблочным соком, встретившись взглядом с этим монстром. Пожилая женщина прошла вперед, и, став посередине палаты, прохрипела нечеловеческим голосом:
— Здрасте! Какая кровать тут свободная?
Как только она это спросила, в палату влетела молоденькая медсестричка, и, дыша ей в пупок, запищала:
— Вон видите? Пустая. Ее и занимайте.
Женщина-монстр посмотрела на свободную кровать, затем пробежалась взглядом по стене возле кровати, на которой разрослась ледяная корочка. И все больные сразу же подумали, что она сейчас возмутится по поводу этого мерзкого ледяного образования.
— Да, разве я здесь помещусь, деточка? — повернулась с возмущенным лицом к молоденькой медсестричке новая больная. — Мне бы кроватку побольше.
— А-а? — в глазах Анфисы появился неописуемый ужас. — Садитесь пока на эту, а я сообщу заведующему отделением о данной проблеме, он что-нибудь придумает.
Женщина-монстр ковырнула толстым пальчиком в носу и кивнула:
— Сделай милость, деточка, сообщи.
Медсестра вышла, хлопнув дверью.
— Что вы все на меня так уставились? — не выдержала новенькая больная. — Никогда, что ли, не видели женщину ростом два метра и весом сто семьдесят килограмм?
— Вы, правы, не знаю, как вас зовут, — смело ответила ей Вика. — Я всю жизнь живу в этом городе, но такую… высокую женщину вижу впервые.
— Зовут меня Купцевич Валентина Петровна. Сама я не здешняя, приехала в ваш город из Самары — дочку навестить. Да вот сердечко прихватило.
— А меня зовут Мария Ивановна, — решила вставить в разговор свои три копейки Сарнацкая. — Я здесь уже около месяца лежу, а меня доктор все не хочет выписывать.
— Нет, я-то сюда ненадолго, — громко засмеялась Валентина Петровна. — Дня через три я отсюда утеку. Если не раньше. Наслышана я про вашу больницу столько, что по собственной воле никогда бы не легла.
— И чего же вы такого наслышаны? — заинтересовалась Василиса.
— Вот, послушайте, — тяжело вздохнув, начала рассказывать Валентина Петровна. — Мне это поведала одна очень хорошая знакомая — соседка моей дочки по лестничной площадке. Тут один врач, правда, давно это было, эксперимент решил провести. Укол сделать. С какой-то африканской хренью, то ли чумой, то ли оспой. Лекарство он, вишь, искал. Убивать таких искателей надо.
— Хм, а чего он себе в сраку эту чуму не вмазал? — резко встала с кровати Макаровна. — Умный был слишком?