Молчание

Анна, взглянув на поверженных мужчин, улыбнулась. Повернувшись к своим невольным слушателям, она спросила:

— На чем я остановилась?

И неприятно засмеялась, будто это фраза была какой-то очень смешной шуткой.

Глава 9 Безвыходное положение

1

Тем же утром в подвале больницы, по узкому коридору навстречу Марии быстро двигались «ногогрызы», они ревели и визжали своими пилами. Молодая женщина, широко раскрыв глаза и кусая губы, смотрела на ужас, приближающийся к ней.

Мария понимала, что это приговор не только для нее, но и для всего отряда, попавшего в западню, и не верила в благоприятный исход битвы. За ее спиной стоял перепуганный до смерти Жуков.

— Помогите же мне, я вас умоляю! — закричала она.

Сергей резко обернулся и взглянул на Марию и Жукова. Женщина впустую размахивала «кочергой». Она была в истерике и не соображала, что делает. У нее тряслись колени и руки. Жуков тоже никак не мог перебороть свой страх, его подбородок ходил ходуном.

— Вот же блин!!! — выругался Сергей.

Он стремительно проскочил мимо Жоры и Оли и крикнул по ходу движения:

— Жора, защищай ноги Капрона!

Жора, округлив глаза, повернулся к Сергею.

— Я? — испуганно переспросил он. — А? Что?

Оля прорвалась вперед Жоры и со всего размаху ударила «кочергой» по «ногогрызу», который подскочил к ногам Капрона и угрожающе зашумел своей острой пилой.

— Я здесь сама справлюсь! — крикнула смелая девушка, от удара «кочерги» в разные стороны разлетелись искры и желтые брызги.

— Молодец, боец! — похвалил Сергей. — Так держать!

Мария, закрыв глаза, случайно попала «кочергой» по приблизившемуся к ее ногам «ногогрызу».

— Нате вам! Получайте, суки! — заорала она и нанесла еще несколько таких слепых ударов по ползучим тварям.

Жуков в это время стоял с раскрытым ртом и смотрел за действиями Марии. Сергей оттолкнул его в сторону и рявкнул:

— Чё стоишь, зажав яйца? Думаешь, молоко прибудет?

Сергей схватил за локоть Марию и притянул ее к себе, одновременно ударив «кочергой» по «ногогрызу».

— Получай, падла! — крикнул он, встал впереди Марии и обрушил с десяток ударов по противнику.

Строй «ногогрызов» превратился в кучу бестолковых тварей, они лезли с разных сторон и мешали друг другу при передвижении.

«Ногогрызы» уже не строем, а один за другим нападали на отчаянного парня. Сергей бил по ним со всего размаху, не жалея сил. Твари отлетали от ударов на большое расстояние.

И все-таки один из «ногогрызов» проскочил возле ног командира отряда. Сергей развернулся и разрубил пополам шустрого монстрика. В это же время к его ногам подскочили еще два «ногогрыза». Сергей и им уделил свое внимание.

— Жуков, не тормози! — закричал он. — Давай сюда! Защищай мои ноги!

Жуков не заставил себя ждать, он уставился на одного из «ногогрызов», который вот-вот собирался полоснуть пилой по ноге Сергея.

— Я здесь! — обрадовал своей расторопностью Жуков. — Я здесь, Сергей!

Он размахнулся и со всей силы опустил «кочергу» в сторону «ногогрыза», но попал по ноге командира. Сергей, вскрикнув, отступил шаг назад и спиной налетел на Жукова.

— Что ты творишь, падла? — спросил он.

Жуков отскочил от Сергея на целых два шага назад.

— Прости, — заныл «падла». — Прости, Серега!

Лицо Сереги перекосило от боли. Он сжал зубы и продолжил лупить по «ногогрызам», один за другим они улетали от его «кочерги». Затем, положив согнутую арматуру на плечо, дал несколько секунд отдохнуть рукам.

— Капрон, быстрее прорывайся к дверям! — скомандовал он. — На тебя вся надежда!

2

Смутная тревога потянула Федора Ивановича к окну, на котором мороз оставил свои рисунки. Он не мог объяснить себе причину резко возникшего волнения. Но что-то не давало ему покоя. Что-то было не так, он это чувствовал.

Старик встал у окна и провел рукою по стеклу, точно так же, как это сделала Анна, и хмыкнул.

Федор Иванович медленно повернулся и взглянул на Василия и Пузыря, которые как бедные родственники, уселись на одной кровати и уставились «стеклянными глазами» в никуда.

— Скажите, как это так получилось, что из моей тумбочки исчезла одна очень важная папка? — спокойным тоном спросил Федор Иванович.

— Так это… — заговорил Василий, после того, как его глаза стали живыми. — Вчера вечером в палату неожиданно ворвались два врача, сказали, что проводят обыск, открыли вашу тумбочку и забрали из нее папку.

Федор Иванович бросил изумленный взгляд на Василия.

— И что получается: вы тупо сидели и смотрели, как они достают эту папку из моей тумбочки?

Глаза Пузыря вмиг растаяли, и он искренне возмутился:

— Но с вашей стороны не было никаких указаний по поводу этой папки. Откуда мы могли знать, стоит ли реагировать на действия врачей?

Федор Иванович замычал, пытаясь перебороть эмоции.

— Ладно, проехали! — выкрикнул он. — Эта папка в принципе для меня уже не имеет никакого значения. Меня больше всего злит сам факт ее исчезновения.

Взволнованный досадными мелочами старик отвернулся от Василия и Пузыря и вновь посмотрел на разрисованное морозом окно, потер по стеклу пальцами и взглянул на улицу через образовавшийся просвет.

— Что это… я не пойму… никак, — прошептал Федор Иванович и потянулся руками к форточке, открыл ее и выглянул во двор.

— Твою мать! — заорал он. — Да что же это такое!

Старик бросился к выходу из палаты. Он распахнул дверь и кинул испуганный взгляд на Василия и Пузыря.

— Я не совсем понимаю, что происходит, — пробормотал он. — Но один рассказчик обязательно должен замолчать.

Федор Иванович выскочил из палаты и побежал по коридору ожогового отделения, как молодой мальчишка, не знающий, что такое аритмия.

3

Погодин сел на полу возле кровати Аллочки. В его душе закипала обида на ее злые и несправедливые слова. Она лежала, закрыв глаза, под грязным одеялом и стонала от боли, разрушающей ее тело. В палате не хватало свежего воздуха, воняло испорченным мясом, тухлой капустой и еще непонятно чем.

— Аллочка, я хочу понять, о каком ужасном поступке ты говоришь? — тихо произнес Петр Алексеевич, не надеясь на то, что его возлюбленная найдет в себе силы для того, чтобы ответить.