Молчите рефери!

Выкроить время на встречу Леша так и не сумел. Обидно. И я не расспрашивала, чем именно он был занят и где, просто по его просьбе приехала на вокзал, чтобы провести на поезд. Холодный ветер раскачивает плохо прикрепленные к щитам листовки и скрип покрытых морозом знаков, раздражает уши противным «Кыыыырц!»

Мой рыцарь в толстом пуховике с меховым воротником улыбается не смело, и протягивает кладь из дома в двух спортивных сумках. При встрече ограничился объятием и, пряча взгляд красивых глаз, тихо извинился за неудавшееся рандеву . А вот теперь ставит в известность, что звонил чтобы передать «привет» от родных:

– Это тебе Димка прислал, это от мамы, - стараясь не показать, насколько он меня обидел беру сумки.
– А вот это от меня.
– Леша из-за пазухи выудил маленькую картонную коробочку с простым красным бантиком.

– Что это?

– Поздравление с наступающим 8 марта. – Неуверенно наклонился и поцеловал в щечку, как младшую сестрицу. Для полноты образа ему осталось лишь похлопать меня по плечу с Димкины словами, молодец малая.

– Спасибо.
– Закусила губу, стараясь не расплакаться. А ведь так хотелось, чтобы он мне уделил хотя бы 30 минут времени, дал возможность поздравить с прошедшим Днем Защитника. А ему и трех минут жаль, коснулся-таки моего плеча по-братски и добавил: - Ну, бывай. Извини, что не встретились.

– Да… ничего.
– Соглашаюсь, чтобы замять затянувшуюся паузу. Неужели он не понимает? Я смотрю в голубые глаза рыцаря и не могу найти ответа на свой вопрос. Не понимает? Совсем?

– Я не люблю долгих проводов, так что… - Леша отступил, и бросил взгляд в сторону: - Беги. Тебя уже ждут.

А в пятидесяти шагах от нас на платформе мерзнет, самостоятельно вызвавшийся подбросить, хмурый и опять чем-то недовольный младший Краснощек. Стоит с таким видом, будто бы я Ричарда забыла выгулять и покормить.

Подняла расстроенный взгляд на Лешу, а он, подмигнув с кривой ухмылкой, взял свои сумки и направился к вагону.

Слезы подступили сразу. Он ушел, поднялся в вагон, и занял свою полку, ни разу не обернувшись и не заглянув в окно. Красный бантик, как предатель и единственный знак щепетильности в выборе подарка, сорвался ему в след. Накатила такая боль, что в эту минуту я бы разбила чертову коробочку, не взглянув внутрь и не оценив подарка, если бы Сергей не подошел вплотную.

– Пошли. Тут холодно.

– Я…

– Сейчас замерзнешь. – Он забрал сумки и вопросительно поднял бровь, указав на коробочку: - Это сама понесешь?

Оглянулась на темные окна, уходящего поезда, чтобы удостовериться, что Леша уехал и даже махнуть на прощанье рукой не захотел.

– Нет. Держи и это.

Обратно ехали в тишине, медленно и очень осторожно. Сережа задержался, пока ставил машину в гараж, а я как призрак осталась стоять на крыльце. И почему одолевает ощущение, что часть меня летит за тем поездом, а вторая так и не поняла, как жить дальше.

– Оля, выходи из ступора и заходи в дом. – Голос младшего вернул меня на землю.

– Иду.

Разулась в прихожей и, забыв о куртке, прошла в гостиную. Странно, но распаковать посылки от Димы и мамы я не спешила. А открыть коробочку от Леши руки потянулись сами собой. Через минуту я вытащила из нее небольшую свечку в прозрачной вазочке с волнистым краем. Наполнителем для свечи гелевое яркого малинового цвета с примесью круглых блесток, на дне вазочки находился какой-то маленький механизм, плохо скрытый композицией из двух бархатных сердечек с глупой надписью.

Я рухнула в кресло, продолжая сжимать в руках подарок. Кажется, время вновь остановилась. В какой-то момент рядом оказался младший:

– Ты все еще не разделась?

Не дожидаясь ответа, он сел на соседнее кресло, а затем аккуратно высвободил из моих рук презент.

– Миленькая свечечка. – Забавляясь, протянул Серега. – Он тебя действительно любит? Или это новая форма издевательства над девушкой дарить предметы с надписью «I love you!»

Ответила не сразу: - Он… женат почти. Надпись ничего не значит.

– Поэтому может названивать тебе, как только приезжает в город, а потом динамит десять дней так и не найдя времени для встречи.

– Я не … - к горлу подкатил горький ком, и дыхание оборвалось.

– И зачем нужно было мчаться на вокзал ни свет ни заря? Любишь, когда умышленно ранят?

– Сережа…! – слезы отступили перед чувством негодования и вновь вернулись, как только смысл его слов дошел до замутненного сознания.

– А ну да, - продолжил он наигранно и сухо, - у него же был предлог: несколько предметов от твоих родных и свечка, купленная в одном из наших магазинов. Да, ради них нужно было в холод выдернуть тебя из дома с утра пораньше…

– Прекрати… - прошептала тихо.

Я никогда не смотрела на нашу историю под этим углом, и просто боготворила его таким, как есть в отдалении, ни на что не притязая и не смея рисовать радужные пасторали. Ведь у него есть Наташа – любовь всей жизни. Мне хватало того, что он есть, он живой, он счастлив. Все! И больше никаких мыслей. А теперь с ужасом уверяюсь, что в нашей истории я третье колесо в телеге и даже не запасное, а просто ненужное третье.

– Это ты прекрати. – Оборвал Сережа.
– Неужели не ясно, что тобой пользуются.

Злость прорвалась неожиданно: - Он ни-че-го от меня не хочет!

– Конечно, ему достаточно и того, что ты безропотно выслушиваешь, ждешь звонка, а затем приезжаешь по первой просьбе, когда и куда ему нужно. И знаешь, что я тебе скажу?

– Не хочу…, знать не хочу!

– То, что ты слишком хорошенькая и очень удобная игрушка. Содержать не нужно. Искать место для тебя не нужно! Беспокоиться о тебе не нужно! – Он говорил с каждым словом все громче, вбивая в меня простую до боли истину.
– Но можно позвонить и ты сама все сделаешь: выслушаешь, додумаешь и приедешь хоть среди ночи! От такой игрушки он отказаться не в силах. И дергая за ниточки, с удовольствием раз за разом проверяет, в рабочем ли состоянии кукла!

– Ты не смей! – вскочила, не зная куда бежать, лишь бы ни слышать его.
– Не смей так о нем говорить! Ты даже не знаешь, что он для меня сделал!

– Интересно, и что же? – парень откинулся в кресле, прожигая взглядом.
– Учитывая твой заскок на Лешике, наверняка спас… Я прав.

Он даже не спрашивает, а ставит в известность.

– И от кого спас?

– Я… я – чувствую, что горло сдавило не на шутку, и всхлип вот-вот прорвется наружу.

– От грабителя, от убийцы, от шантажиста, от насильника…?