Молитва о любви. Том III

– Ты сегодня просто красавица. Красный цвет очень тебе идёт. И волосы у тебя роскошные, – говорил Женя и кончиками пальцев нежно гладил Дашины волосы, дотрагивался до ресниц, щёк, губ.

Даша не выдержала, обняла Женю, и прижалась к его губам.

– О, да ты у нас страстная натура, скрипачка, – сказал Женя после того, как они прекратили целоваться. – Родители твои дома?

– Не знаю. Бабушка точно дома. А зачем тебе?

– Ну, так. Хочется посмотреть, как ты живёшь. Только с родителями знакомиться не хочу. Рано ещё.

– Мы скоро все в загородный дом переедем, на Николину гору. Я тогда вас всех к себе и приглашу.

– Отлично. А Наташку зачем? Ты меньше её слушай. Она тебе наговорит.

– Я не слушаю. Хочешь, я в следующий раз борщ принесу?

– Хозяюшкой хочешь стать? Приноси, оценим. Всё, пошёл я. Смотри там, в консерватории, ни с кем не заигрывай. Я этого не люблю, скрипачка, – сказал Женя и засмеялся.

Даша не собиралась ни заигрывать, ни кокетничать. Юноши, с которыми она училась в консерватории, делились на две категории. В первую входили маменькины сыночки, которых «за ручку» водили на занятия, а во вторую – влюблённые в своих преподавателей студенты, которых ничто, кроме музыки и своих педагогов не интересовало. Женя отличался от них своими раскрепощёнными манерами, смелостью высказываний, небрежностью в одежде и уверенностью в себе, как в мужчине. Одним словом, он был похож на настоящего мужчину: смелого, немного грубоватого и искреннего.

Дашина жизнь превратилась в настоящую сказку. Всю неделю она посвящала музыке, а воскресенье принадлежало ей и Жене. В этот день она рано вставала, готовила очередное домашнее блюдо, и мчалась в общежитие к Жене. После обеда они вдвоём гуляли по Москве, часами целовались в подъездах, ходили в кино только для того, чтобы продолжить свои поцелуи в последнем ряду, затем Женя провожал её до подъезда и шёл домой. Перемену, произошедшую с Дашей никто, кроме бабушки, не заметил.

Изольда Викторовна несколько раз пыталась расспросить Дашу о том, что с ней происходит, но девушка молчала, не желая подводить Женю. Если он считает, что рано знакомить его с родителями, значит для неё это закон.

Однажды Женя пригласил Дашеньку в театр. Билеты купил Володя для себя и Наташи, но у той разболелась голова, и она наотрез отказалась выходить из дома. Женька «выручил», сказав, что расплатится за билеты позже.

– Пользуйся, пока я добрый, – ответил друг. – Дашу порадуй. Везёт тебе, старик. Такая девушка в тебя влюблена. Просто Татьяна Ларина. Жаль, что ты не Онегин.

– Хоть я не Онегин, зато я Евгений. А твоя Дашка – не Татьяна. Так, ещё одна прислуга в моём гареме.

– Сволочь ты, Женька. Зачем ей голову морочишь? Она ещё совсем ребёнок. Не порть её.

– Скажи спасибо, что я Наташку твою оставил в покое. Ещё одно слово, и не видать тебе свадьбы, как своих ушей.

– Врёшь, гад. Натка о тебе и думать забыла, – ответил Володя и с кулаками пошёл на Женю.

– Угомонись. Пошутил я. Конечно, забыла. А о Дашке не беспокойся. У нашей москвички всё просто отлично. Квартира, дача, родители богатые. Не пропадёт и без меня. По любому я через два месяца отчаливаю, – ответил Женя и засмеялся, – Хотя… Вдруг передумаю и решу жениться. Вместе в Москве будем жить. Домами дружить будем. Опять же, Олимпиада скоро. Думаю, её папаша билеты сможет достать. Как ты на это смотришь?

– Как смотрю? Сволочь ты – вот как смотрю.

Володя выскочил из комнаты и столкнулся с Дашей, которая возвращалась из кухни с вымытой посудой.

– Даша, мне поговорить с тобой надо, – возбуждённо сказал Володя.

– Если о Жене, то я ничего слушать не хочу. Вы его не понимаете. Он смелый, честный и душой не кривит.

– О какой душе ты говоришь? Зачем ты ему готовишь? Это тебя унижает.

– Володя, я же забочусь. Ну что вы здесь видите, в этом общежитии? У вас же денег ни на что не хватает. Мне не сложно. Даже приятно.

– Мне кажется, что Женя не относится к тебе серьёзно.

– Вова, мне Женя рассказывал, как они с матерью жили. Она мужчин домой приводила. Каждую ночь – разных. А комната одна. Как он может относиться к женщинам после того, сколько пережил? Я его спасу. У меня хватит терпения.

– Понятно. Ещё одна терпеливая нашлась. Ладно, забудь. Поступай, как знаешь. Удачного похода в театр.

Поход в театр удачным назвать было нельзя. Во время первого антракта, к Даше подошёл знакомый педагог из консерватории. Поздоровавшись с ними, он с удивлением оглядел Женю, не пытаясь скрыть своего разочарования от внешнего вида спутника своей любимой ученицы. Игорь Станиславович, попросив разрешения у Жени, отвёл Дашу в сторону.

– Дашенька, – шепнул он ей на ухо. – Что это за рыцарь рядом с тобой? Явно не из наших. И явно не москвич.

– Да, он не музыкант.

– Родственник из провинции? Может быть, ты его оставишь? Мы с друзьями после спектакля собираемся в ресторан. Ты сегодня выглядишь просто потрясающее. Настоящая королева. Не составишь нам компанию?

– Извините, Игорь Станиславович, я не могу, – смутившись от такого комплимента, ответила Даша. – И в ресторан не пойду. Простите.

– Жаль, очень жаль. Ну, что ж. В следующий раз, надеюсь, не откажешься. До встречи на занятиях.

Даша попрощалась с педагогом и подошла к Жене.

– Это кто? Твой бывший любовник? Он так нежно на тебя смотрел, – спросил Женя с угрозой в голосе.

– Это наш педагог, Женя. И любовников у меня никогда не было.

– Ну, это мы ещё проверим. Время покажет. Что он хотел?

– В ресторан звал. Но я отказалась.

– Да? Педагог – студентку? Ну и нравы у вас там, у богемы. Культуру, говоришь, в массы несёте? Смотрите, не расплещите. Зачем вообще с ним отошла? Ты же со мной пришла. Могла бы и отказаться.

– Но это неудобно. Он мой педагог.

– А меня одного оставлять удобно? Интеллигенция. Вечно вам всё неудобно. Знаешь, я передумал спектакль смотреть. Я ухожу. Хочешь, оставайся. Иди с этим в ресторан. Тебе этот хлыщ больше подходит. Один костюмчик чего стоит. На меня посмотрел, как на ничтожество.

– Я без тебя не останусь. Вместе уйдём, – расстроилась Дашенька, и на глаза навернулись слёзы.

– Ладно, крошка, не плачь. Я погорячился. Правда, давай уйдём. Я просто ревную.

Даша ликовала. Ведь не зря говорят, что если мужчина ревнует, значит любит. Она так мечтала, чтобы Женя её полюбил. Слов о любви она ещё ни разу от него не слышала, да и не требовала их. Она любила, заботилась и ждала. Раньше, до встречи с Женей, она мечтала о необыкновенной любви, о такой, как у Ромео и Джульетты, или, как у Петрарки к Лауре: возвышенной, чистой и безграничной. Она часто представляла рядом с собой юношу, который, как и она, будет музыкантом, и они вместе пойдут по жизни, влюблённые в музыку и друг в друга. Иногда ей казалось, что обязательно познакомится с самым знаменитым скрипачом, который приедет на гастроли в Москву. Он оценит её талант, полюбит, и они вдвоём исколесят весь мир с концертами, и публика всех стран будет им рукоплескать. Мечтала, как он будет восхищаться ею и её талантом.