Момент истины для планеты Земля

— Сегодня, сейчас! — строго проговорил Игорь, он не хотел упускать его, три часа поисков не должны были пройти даром.

— Да как ты смеешь дерзить! — возмутился Будро, вскакивая и поднимая бластер. Товарищи бросились его оттаскивать.

«Все нормально, он не нападет, только пугает». Казалось, что Зео переживал на счет этого больше самого Игоря, который уже вошел внутрь лоджии и невозмутимо присел напротив усмиренного своими товарищами Будро.

— Выпьешь? — вдруг спокойным голосом спросил тот. Он увидел кольца на руках Игоря и понял, что имеет дело не с простым человеком.

«Нет!»

— Да, — ответил, улыбаясь, Игорь и подставил рюмку под вознесенную Будро руку с бутылкой вина.

«Так дела решаются проще, Зео, не волнуйся — у меня вакко-кольцо».

Игорь сморщился, опрокинув стакан. Это было самое худшее вино из всего, что он когда-либо пил, будучи адмиралом. Горло драло даже после закуски и сока. Вторую дозу уже и не хотелось. Тем более что командир практически клевал носом в стол.

— Так что у тебя за дело ко мне, незнакомец? — спросил Будро после второй совместной рюмки. Он еле держал свою голову над столом, пытаясь смотреть деловито и прямо в глаза Игоря.

— Нужно попасть в порт Дароэр, — ответил негромко тот. Лицо командира резко переменилось.

— С чего ты взял, что я смогу помочь? — изобразил удивление Будро.

Игорь не стал ему отвечать. Он вытащил из-под халата одну из трех алмазных медалей и в закрытой ладони передал командиру.

— Оставьте нас, — произнес тот, когда рассмотрел предмет, и трое его друзей без лишних вопросов вышли прочь. Будро заинтересовался увиденным.

— Ну так что? — продолжил Игорь, наблюдая, как блестят глаза командира, впившиеся в алмазную печать. — Мы сумеем договориться?

— Тишь, тишь… — Будро, видимо, засомневался и позвал работника, чтобы тот определил, не подделка ли это. Невозмутимый оценщик после тщательного осмотра кивнул, что печать настоящая.

Игорь затаился в ожидании. Зео почему-то не проявлялся.

— Настоящая… — прокомментировал Будро и залпом осушил стакан с раствором хихтины, чтобы быстрее протрезветь. — Где взял?

— От отца досталась, я не думаю, что это имеет значение, — улыбнулся Игорь, стараясь как можно больше расположить к себе командира.

— Алмазная печать героя Зинона, — усмехнулся тот, растирая пальцами граненые камни на медали. — Мечта любого военного, но не та, что куплена, а та, что заслужена…

— Она твоя, если переправишь меня в Дароэр без лишних вопросов…

— Хорошо! — воскликнул Будро. — Оплата заранее — это мое условие, согласен?

— Да.

— Как я могу к тебе обращаться, эр? — спросил командир, уже практически протрезвевший.

— Нил-оун, — ответил Игорь, едва поборов тоскливые мысли об императорской дочери, про которую не нужно было знать Зео.

— Нил-оун, в Дароэр путь гражданским закрыт, — начал унылым и усталым голосом Будро, — старые каналы уже не работают, военный транспорт туда не ходит. Но ввиду столь щедрой платы я найду вариант, придется лететь на крейсере. Если согласен…

— Согласен… — перебил Игорь. — Когда?

— Через 53 часа… — начал отвечать командир, но замешкался, посмотрев на свой дисплей на запястье. — Уже через 52 часа, 48 минут. Платформа Дроба-3, военная, как туда попадешь — проблемы твои. Пятый открытый ангар, второй грузовой шлюз, за три часа до вылета жду. Не будет тебя, тоже проблемы твои — улечу, на возврат оплаты не надейся, на подготовку отправки тоже средства нужны дать тем, дать этим…

«Обман не замышляет…» — отозвался наконец Зео.

«Проснулся?»

«Восстанавливал силы».

Игорь кивнул командиру, тот суетливо убрал медаль в карман и вышел с лоджии. Игорь подождал несколько минут и двинулся следом.

«Герой Зинона? Трижды, исходя из медалей на форме… кто ты был для Зинона, Игорь?» — поинтересовался Зео. Они решили идти на корабль, чтобы отдохнуть и обдумать дальнейшие шаги.

«Раньше тебя это меньше интересовало». Игорь решил не отвечать.

«Я долгое время не видел мир, очень долго не общался с другими расами, включая Шомеров. Мы сейчас одно целое, и хочу понять тебя».

«Вы же их ненавидите, Шомеров…»

«Из ненавистных остался только Гурон, нельзя ненавидеть всю расу из-за некоторых ее представителей».

Игорь шел уже полчаса. На платформе не было времени суток — всегда день, всегда много людей и кораблей.

Вот прошел человек, в его руках Игорь заметил похожий военный паек. Через пять минут — еще двое, несущих в охапках с десяток коробок. Но когда он увидел знакомые ему пайки, которые терзали в арке торгового павильона два местных жителя, напоминающие по одежде нищих и бездомных, тревога и опасения овладели им полностью. Уже не оставалось сомнений…

«Корабль!» — первая мысль в голове. Игорь ускорился, перешел на бег. Через полчаса он стоял на месте своей посадки. Корабля не было, осталась только еще не до конца растасканная куча выброшенных пайков, в которой копошился один нищий, пытаясь утащить побольше.

— Вот собаки… а! — огрызнулся Игорь, тяжело дыша. — Эй! — окрикнул он нищего и поспешил к нему. — Мое все! Все! Грязная ты собака! Мо-о-ое! Вали отсюда! — Нищий, испуганно оборачиваясь, со всех ног бросился прочь, рассыпая часть награбленного по дороге.

Игорь сел на пайки, развернул один и, откусив сухую чуть соленую массу и запив ее водой, повторил уже более спокойно:

— Вот суки… брезгливые — корабль угнали, а пайки выкинули. Вкуснятина же, — продолжал он, поедая и прищуриваясь от возникшего кисловатого вкуса. — Этому порту не жить, когда до флота доберусь. — После этих слов на душе немного полегчало. Он задумался ненадолго, уставившись тупым рассеянным взглядом в стальной пол перед собой. Зео молчал, возможно, продумывал ситуацию и искал варианты решений.

Перед Игорем возникли маленькие ноги в коричневых штанах. Он поднял голову. Стоял мальчишка лет десяти, по земным меркам, в коричневом балахоне, белый, кучерявый, как Ламберт, его голубые глаза жалобно впились в глаза Игоря.

Позади, немного подрагивая, стояла его мать, одетая примерно в том же стиле, ее белые волосы были небрежно обвязаны тускло-желтыми, будто выцветшими, лентами. Лицо худое, под глазами мешки. Это были нищие.

— Вы что-то хотели, молодой человек? — улыбнулся Игорь мальчишке.