Монастырь дьявола

– Вот как?

– Вас ведь именно его фигура интересует, не так ли? В этой книге, которая сейчас у меня, написано о нем все. Он был хитрым, жестоким, умным человеком, научился играть на людских душах. Но, в отличие от Конрада Марбургского, он был неудачником, и не умел добиваться результата. Если вы увлекаетесь историей именно этой земли, вы обязательно должны все о нем узнать! Отец Карлос и был историей. В моей работе много глав будет посвящено лично ему. Я мола бы рассказать вам много интересного… – она приблизилась к нему почти вплотную, и словно случайно положила на его руку свою. Он слишком много знал, долго жил и достаточно видел, чтобы поверить в эту случайность… Ее прикосновение жгло, словно сквозь его кожу пропустили электрический ток. Ее глаза были развратны, без дна, без границ, они притягивали, как магнит или раскаленное пламя, и против своей воли он почувствовал, как его притягивает к ней….

– Это было бы неплохо!

– Тогда давайте сделаем так: я приглашу вас к себе и разрешу посмотреть книгу в моей квартире, а сама дополню рассказ… – в ее глазах появилось какое-то довольство… Ее зрачки расширились, как у сытой (просто обожравшейся) кошки, и, заслоняя возбуждение, в мозгу ярким красным сигналом загорелся страх. Он даже попытался ему подчиниться:

– Я не уверен…..

– О, не волнуйтесь! У меня нет страшного ревнивого мужа, и нет никаких других проблем! Да я и не хочу их иметь. Я живу недалеко отсюда в маленькой квартирке, и всегда рада друзьям! Кстати, я иностранка, как и вы. Живу в этой стране не долго.

– Откуда вы знаете, друг я вам или нет?

– Я надеюсь, мы станем близкими друзьями, – она бросила на него особый многообещающий взгляд, и он просто задохнулся от предвкушения, не оставившего никакого места страху… – вы заинтересовали меня сразу же. Редкость встретить человека, который увлекается тем же, что и ты. В восемь вечера вы свободны?

– Да.

– Тогда я напишу вам адрес… Нарисую, как пройти…

Она достала из сумочки блокнот, и что-то быстро начертила на отрывном листке, потом отдала ему.

– Но я не знаю вашего имени! – на листке бумаги была только схема и номер дома.

– Я скажу вам его при второй нашей встрече. Мое имя узнает лишь избранный! – и, бодро вскинув голову (от чего ее волосы рассыпались шелковой волной по спине), быстро пошла прочь, постукивая каблучками.

Он спрятал листок с адресом в карман.

От книги по-прежнему пахло плесенью и пылью, и этот запах древности его притягивал. Он начал читать…..

1413 год, Восточная Европа

Огонь в камине мягко лизал сухие дрова. Зал был огромный, с позолоченным потолком, мраморными колонами, изящной мебелью. В кресле, оббитом золотой парчой, в самом центре зала, восседал инквизитор Карлос Винсенте. Опираясь локтями о мраморный столик, он рассматривал свои длинные тонкие пальцы, унизанные драгоценными перстнями. В огромные окна с разноцветным венецианским стеклом струилась глубокая ночь. Чуть поодаль от инквизитора, на простой деревянной скамье, съежившись, сидел щупленький монах в коричневой рясе францисканца. На коленях монах держал специальную дощечку для письма. Чернильница была прикреплена к его поясу, он старательно водил по бумаге остро отточенным гусиным пером. Сумрак залы, мягкий свет камина показался бы даже уютным, если б не застывшее, высокомерное лицо инквизитора, напрочь уничтожающее любую мысль о земном уюте… Карлос Винсенте диктовал монаху письмо, и монах, старательно выполняя приказ своего «командира», даже вспотел от напряжения.

Голос инквизитора звучал монотонно и ровно:

– Странные вещи происходили на землях поселка по свидетельству очевидцев. Так без всяких причин умирал скот, на землю наступали густые туманы и бури, из своих колыбелей исчезали маленькие дети, а женщины, подсыпая что-то своим мужьям, чтобы те крепко спали, уходили по ночам. Один крестьянин добровольно явился к инквизитору… – Карлос Винсенте запнулся. Возможно, вспомнил окровавленное тело, падающее на каменный пол подземелья под ударами палача – залитое кровью лицо, выпученные глаза, рот, искаженный, распяленный в нестерпимой муке, и черные брызги крови, вылетающие изо рта, пока кричал, все время кричал… Но безмятежность лица инквизитора не могли поколебать такие воспоминания. Оторвавшись них, Карлос Винсенте продолжал так же монотонно и ровно:

– Один крестьянин добровольно явился к инквизитору и показал следующее…. Разумеется, по доброй воле! Он не стал есть ужин, приготовленный женой, но притворился спящим, как обычно. Ночью он увидел, как его жена встает с постели, одевается и уходит из дома. Он пошел следом за ней и увидел, как супруга взбирается на гору, на которой собираются демоны и происходит дьявольский шабаш. Голые ведьмы летали на метле и целовали в зад большого черного кота, а потом плевали на землю и отрекались от Господа. Все это крестьянин подтвердил добровольно. Подчеркни! Местным священником подтверждены факты. Мною, инквизитором Карлосом Винсенте, установлено, что до приезда в эти земли представителя Священного судилища, и крестьянин, и местный священник были мертвы. Их убили дьяволопоклонники, не позволив дать более полные показания. Начатое мною, инквизитором Священного судилища, расследование подтвердило присутствие страшной ереси дьяволопоклонников люцифериан в этих местах. Принятые меры вернут поселок в лоно Святой матери церкви, уничтожая ересь и присутствие Сатаны без пагубного следа. Сим удостоверяю – инквизитор Священного судилища, отец Карлос Винсенте… Дальше – места для подписей епископа, бургомистра…

Инквизитор запнулся, потом приказал:

– Привести бургомистра! Немедленно!

Встрепенувшись, монах помчался выполнять приказание, и через несколько секунд в зал уже входил бургомистр. С большим трудом в нем можно было узнать того полного жизнерадостного человека, которому офицер, возлюбленный Катерины, когда-то вручал письмо. Теперь это был глубокий старик. Он истощал, и кожа даже на лице висела, как потерявшие вид и цвет лохмотья. Седые волосы свисали неопрятными прядями сзади, а руки тряслись. Серые губы дрожали, как листья на ветру, а глаза бегали по сторонам, полные ужаса. На эту сломленную фигуру было страшно смотреть.

– Вы звали меня, святой отец?

– Да, звал, сын мой.

Отец Карлос был намного моложе бургомистра, обращение «сын» звучало издевательски, но никто из них, в том числе и монах (невольный свидетель страшной сцены) этого не заметил.

– Да, звал, сын мой. Здесь нужна ваша подпись.

Монах протянул бургомистру бумагу. Лицо старика затряслось:

– Я не могу…. Не могу это подписать….

– А почему? – в голосе инквизитора звучало неприкрытое издевательство.

– Но это… это ужасно… я… никогда не видел….

– Конечно. Вы не можете видеть. Для этого есть я.

– А поселок? – бургомистр внезапно осмелел – это было последней вспышкой отчаяния, – вы сравняли с землей поселок, уничтожили мой город! А люди…..

– Кого вы называете людьми? Слуг дьявола?

– Нет…я… – смелость иссякла, от нее не осталось теперь даже следа.

– Поселок был центром слуг дьявола. Они совратили и ваш город. Я вернул эти земли господу Богу. Ради этого я и приехал сюда. Впрочем, вы меня уже утомляете! Это глупый, бессмысленный разговор! Подписывайте!

Молча глядя на бумагу, бургомистр трясся всем телом. Но перо, предложенное монахом, не взял.

– Подписывайте! Немедленно подписывайте! Чего вы ждете?

– Я не могу… не могу… я… должен подумать…..

– Времени уже нет! Подписывайте сейчас!

– Я не могу… нет….

– Впрочем, мне все равно – ваша подпись, без вашей подписи… мне абсолютно все равно… Стража!

Дверь распахнулась, тяжелое бряцанье доспехов заглушило приглушенный всхлип старика… Карлос Винсенте сделал незначительный жест рукой. Стражники схватили бургомистра. Из горла старика вырвался страшный крик: