Монохром

поясницу и проводя ногой по его голени, то отдаляясь и притягивая Бернарда к

себе, на себя. Домашние спортивные штаны едва ли не сами медленно сползали

с него. Бернард коснулся его пресса, подушечками пальцев обводя

напрягающиеся мышцы, и опустил руку ещё ниже.

Довольно прорычав в губы, Юэн подался тазом вперёд, когда Бернард погладил

его между ног. Мягко сжал ладонь и ответил низким стоном, чувствуя горячую и

твёрдую плоть через ткань штанов. Бернард и сам был в не менее возбуждённом

состоянии и как-то совершенно бессознательно притирался к почти

оголившемуся бедру, но сейчас голову сильно кружило желание всячески ласкать

Юэна, гладить его, целовать, касаться обнажённой кожи и других

чувствительных точек, услаждать свой слух его необычайно сексуальным

голосом. Юэн в такие моменты словно бы превращался в гитарную струну, издающую мелодичные звуки при любом прикосновении.

Бернард опустился с поцелуями к шее, обвёл языком кадык, задержался там, где

вибрацией рождается голос, потом прильнул губами к соскам. Юэн сбивчиво

постанывал, зарываясь «музыкальными» пальцами Бернарду в волосы.

Поглаживал и очерчивал лопатки. Основанием ладони тёрся о плечи. Ловя его

прикосновения и смакуя их, Бернард, прерывисто дыша, перебирался от одного

соска к другому, широко проводил языком, оставляя влажный след, мягко

приминал губами, втягивал, дразнил самым кончиком, попутно поглаживая

Юэну бедро и стягивая с него штаны вместе с нижним бельём. А тот только был

рад избавиться от лишней одежды побыстрее, поэтому двигал тазом и ногами

интенсивнее прежнего. В итоге штаны в скором времени оказались где-то у

колен, а потом и вовсе на полу. Как и носки с рисунком креветок.

Юэн сбивчиво выдохнул и повёл плечами, когда Бернард провёл рукой по его

члену снизу вверх и заботливо сомкнул пальцы. Горячая плоть так приятно грела

ладонь и отдавалась пульсацией, что Бернард промычал с придыханием и

прикусил губу от накатившего удовольствия.

— А, чёрт… — разнеслось довольное шипение над ухом.

Бернард впился поцелуем Юэну в губы. Тот заскулил громче прежнего, ласкаясь

истосковавшимся языком. Бернард уже успел выучить, как Юэну нравится, когда

он трогает его внизу. Сначала неспешно, потом чуть быстрее и резко медленно, но недолго, после снова быстрее. Больше однако он просто полагался на

интуицию и рука его двигалась сама собой. Порой Бернард опускался ниже, проводил пальцем по естественному «шву» и неторопливыми круговыми

движениями поглаживал другую, не менее чувствительную точку, которая от

прикосновений то напрягалась, то расслаблялась.

Пока они пылко целовались, не в состоянии друг от друга оторваться, Юэн

перебирал Бернарду волосы у висков и на затылке. Мягко прикусывал его губы, играясь поочерёдно то с верхней, то с нижней. Сминал острыми пальцами плечи, отчего Бернард приходил в экстаз и интуитивно крепче сжимал ладонь на его

члене. На самом деле было очень много вещей, которые повышали

чувствительность во время таких моментов, но когда Юэн касался плеч — это

было что-то особенное. Бернард и подумать не мог, что плечи могут оказаться

эрогенной зоной, однако ему действительно чертовски нравилось, когда Юэн с

силой их сжимал, впивался пальцами, а мышцы после немного ныли и кожа

хранила воспоминания горячих прикосновений.

— Давай уже, Би, — хриплым шёпотом простонал Юэн, откидывая голову на

подлокотник дивана, когда Бернард вновь пальцем очертил круг у его нижнего

входа. — Невыносимо.

Бернард желал это услышать. Не то чтобы он специально дразнил Юэна или не

чувствовал, когда тот ещё не успел расслабиться, но было в его хрипловатой

просьбе тоже что-то особенное. Из-за чего вдоль позвонков пробегались

приятные мурашки. Бернард обожал долгие прелюдии, особенно если у них с

Юэном было много свободного времени. Никуда спешить не надо и можно долго

растягивать удовольствие, всячески лаская друг друга. Юэн из-за особенностей

характера не всегда мог такое выдержать, просто потому, что у него зашкаливали

эмоции, он хотел всего и сразу. И много. И почти без перерывов. И не стеснялся

своих желаний. Однако Бернард знал, что Юэну всё же нравится, когда они

неспешно наслаждались друг другом, не приступая к чему-то более серьёзному.

После долгого ожидания ощущения всегда были ярче, и тогда Юэн стонал

чересчур эротично.

Бернард вновь коснулся его горячей и пульсирующей плоти. Аккуратно вытер с

головки капли прозрачной вязкой жидкости. Перетёр их между пальцами и

сначала хотел использовать как смазку, но не смог сдержаться. С низким

довольным стоном, он облизал свой палец, обильно смочив его слюной, вновь

опустил руку и застыл у «входа». Бернард заглянул Юэну в глаза, медленно

поцеловал его в щёку и аккуратно надавил внизу, пробираясь через узкое кольцо

внутрь. Тихо заскулив, Юэн вздрогнул и напрягся, потом мгновенно расслабился.

Бернард сразу нащупал бугорок и от накатившей волны морального

удовлетворения, горячо и сбивчиво выдохнул Юэну в щёку, потом чуть

отдалился, желая наблюдать за его реакцией.

Юэн накрыл ладонью руку Бернарда и прикрыл веки, поглаживая костяшки его

пальцев. Он не направлял, не контролировал, просто наблюдал прикосновениями.

Мягко массируя подушечкой среднего пальца бугорок, Бернард с особым

удовольствием смотрел, как Юэн покусывает собственные губы и с лёгким

стоном громко сглатывает, как серебрятся его глаза, как греет его бледные щёки