Monster

– Хочешь узнать, почему я согласился помочь? – злобно бросил он, наблюдая за тем, как Бонни, медленно, вновь поворачивается к нему лицом. – Потому что это чёртово чувство вины, не даёт мне уснуть!

В глазах ведьмы отразилось непониманием. О какой вине Кай вообще может говорить? Ведь чтобы почувствовать вину, нужно хотя бы иметь сердце, а не кусок льда вместо него в груди.

– Вины? – с усмешкой переспросила Беннет, чем вызвала ещё большую ярость парня.

Он резко дёрнулся вперёд, не обращая никакого внимания на обжигающую боль от вербены, а клыки, всё же, против воли, прорезали десну, и сейчас, своими кончиками, неприятно царапали нижнюю губу. Бонни нервно сглотнула. Последний раз, она видела Кая таким, в тот день, когда он разорвал ей глотку в её собственной комнате. Наверное, то, что они сейчас крепко связаны, имело и свои плюсы – еретик больше не мог до неё добраться.

– В чём твоя проблема, Бонни? – приглушённо прорычал Паркер, взирая на ведьму налившимися кровью глазами, под которыми пролегла сеточка вен.

– В чём моя проблема? – девушка издала нервный смешок. – Ты действительно хочешь это узнать? Так вот слушай: моя проблема – это ты! Ты отравил меня. Ты разрушил меня, Кай. Уничтожил абсолютно всё, во что я верила, и на что надеялась. Сжёг дотла изнутри. Сделал из меня подобие себя самого, только вот, к счастью, без ненормальной и садистской тяги к убийствам, – она тяжело вздохнула, отводя взгляд в сторону, и понижая свой голос. – Я потеряла себя – в тебе.

Малакай внимательно следил за эмоциями девушки, при этом ловя каждое брошенное ею слово. Вот она. Настоящая. Раскрытая как книга, которую теперь можно было с лёгкостью прочитать. Ведь ведьме было больше нечего терять. Почему бы и не высказаться перед неминуемой смертью? Впрочем, и Каю тоже было что сказать.

– Я растерян, Бон, – прошептал он, чувствуя, как клыки втягиваются обратно, а с лица спадает обличие вампира, обнажая его истинные эмоции.

Это был страх. Поглощающий, рвущий и так мёртвую душу на части. Да, за свою жизнь, Кай повидал достаточно много, чтобы перестать бояться, но страх… наверное, это именно то самое чувство, которое можно найти в глазах даже самого циничного, озлобленного и ненавидящего весь мир социапата.

Бонни нахмурилась, слегка склоняя голову на бок. Однажды, ей уже казалось, что Кай был искренен в своих словах, но тогда, девушка больно об это обожглась, и повторять тоже самое во второй раз, ей хотелось меньше всего. Хотя, толика желания услышать, выслушать, прочно засела где-то в таком до дури мягком, и всепрощающем сердце. Наверное, всё-таки, каждый заслуживал получить второй шанс. И Кай не был исключением. Ведь теперь, когда молодых людей связала воедино связь, Бонни слишком отчётливо могла прочувствовать все эмоции парня. Сейчас, она словно видела мир его глазами, и, стоило признать – в нём отсутствовали все радужные краски. Лишь всепоглощающая тьма. И от осознания того, что кто-то, видит мир таким – Беннет становилось больно. Ведь когда-то давно, одна маленькая девочка, брошенная своими родителями, тоже потеряла в жизни краски. Она всем сердцем ненавидела весь этот жестокий и несправедливый мир! Но малышке повезло – нашлись люди, подарившие юной ведьме, надежду на лучшее будущие. У Кая же, таких людей не нашлось. Он был один – против всего мира. И сейчас, Бонни действительно было искренне жаль его. Никто не верил в то, что он способен стать лучше. Никто не пытался ему помочь. Никто не объяснил, что причиняя боль другим – ты не сможешь заглушить свою. И лишь каждый, раз за разом, продолжать навешивать ярлык, на котором, слишком большими буквами, было выведено ненавистное – выродок.

– Я растерян, – обречённо повторил Паркер, нервно проводя языком по нижней губе. – Я опустошён. Иногда мне кажется, что я больше никогда не буду прежним, и это… осознание этого, доводит меня до отчаяния.

Бонни замерла. Девушка была готова поклясться, что в один момент, пусть и всего на доли секунды, но она заметила слёзы, застывшие в кристально голубых глазах Малакая. В глазах, в которых, сейчас отражались лишь боль и обида. Никто и никогда даже не пытался понять его – разобраться в истинных мотивах. Не было ни одного человека, который, хотя бы попытался разглядеть под маской монстра, совсем другую личность – живого человека. Впрочем, наверное, ведьме это только показалось, хотя, так сильно хотелось верить в обратное. Ведь того, кто ищет прощения, ещё было можно спасти.

Беннет нервно сглотнула.

– Ответь мне только на один вопрос, Кай, – дрогнувшим голосом пробормотала она. – Всё то, что ты только что сказал… это была наша связь, каким-то образом действующая на твоё подсознание, или это был ты сам?

Бонни тяжело дышала, но и Кай тоже. Молчание затягивалось, а обстановка – накалилась до предела. Взгляд девушки, устремлённый на лицо Паркера, слегка скользнул вниз, останавливаясь на губах Малакая. Сейчас, они были так приветливо приоткрыты и… она резко тряхнула головой, избавляясь от наваждения. Какого чёрта?

А в голове, совсем неожиданно, всплыла столь странная, и доводящая до дрожи картинка: Кай, слегка поддавшись вперёд, прижимается к её губам своими.

Бонни судорожно вдохнула. Сейчас, ей казалось, что она буквально падает в пропасть. Всё зашло слишком далеко.

“Забудь обо всём, что сейчас произошло”.

Наверное, паника слишком ярко отразилась на лице мулатки, ведь Кай, всё это время, внимательно наблюдающий за ней – нахмурился, сводя брови у переносицы.

– Что-то не так?

Бонни медленно покачала головой. Всё было чертовски не так! Боже, почему внушение дало сбой? Почему она вспомнила сцену в мотеле, о которой вообще предпочла бы не знать? Связь… Похоже, она пробуждала не только чувства, но и общие воспоминания. Но самым пугающим было то, что сейчас – ведьма не испытала того отвращения от поцелуя Кая, что она ощущала в их прошлый раз. И единственное, что в этот момент чувствовала девушка, так это собственное учащённое сердцебиение.

Ведь это всё связь, да? Это она, вынуждает чувствовать всё совсем иначе.

– Почему ты это сделал? – едва слышно прохрипела Беннет, наконец, отрывая взгляд от губ Кая.

Но вот только, похоже, сегодня никому не было суждено услышать ответ на заданный вопрос. И, возможно, это было даже к лучшему. Ведь ещё ни один из молодых людей, не был готов к такой правде.

Раздавшиеся шаги, заставили Кая и Бонни, синхронно обернуться в сторону двери. В гостиную, не спеша, с лёгкой улыбкой на губах, вошла Лаура. Она остановилась, окидывая пленников спокойным, мягким взглядом.

– Я подумала, что вам стоит поговорить напоследок.

Кай зарычал, бросая на мать яростный взгляд, и сейчас, перед Бонни, вновь был тот самый Малакай Паркер, которого она знала уже более пяти лет. Импульсивный, сумасшедший, с безумным взглядом и яростным оскалом. Но всё же, теперь, она знала, что где-то глубоко внутри этого монстра, всё ещё живёт человек…

– Как только я разорву эти чёртовы верёвки, – глухо прорычал Кай, выпуская клыки, – я примусь за твоё горло.

Женщина недовольно покачала головой, смотря на вампирскую сущность собственного сына, со смесью страха и отвращения. Пройдя чуть вперёд, Лаура остановилась у журнального столика, при этом доставая нож из-за ремня своих джинс, и кладя его на стол. Бонни удивлённо вскинула брови.

Это ещё зачем?

Джонсон же, всё ещё продолжая сохранять молчание, шагнула к креслу – стоящему напротив, расслабленно усаживаясь в него. Губы женщины растянулись в улыбке, так схожей с улыбкой её старшего сына. И от этой схожести, Беннет становилось ещё более жутко. Ведь если девушка до сих пор не знала, что можно ожидать от Кая в тот или иной момент, то предсказать следующие действия Лауры, было ещё тяжелей.

– Признаться, я давно не практиковалась в магии перемещения, и рада, что в итоге, всё ещё смогла тряхнуть стариной, – Джонсон усмехнулась. – Знаете, – продолжила она, в один миг, становясь абсолютно серьёзной, – я очень долго думала над всей этой ситуацией. Над тем, что должна сделать, – женщина тяжело вздохнула, при этом медленно покачивая головой, – и я поняла, что не могу погубить невинную жизнь.