Морок Забвения

– Да заманался уже трупаки таскать, вот и хочу узнать чего они стали помирать толпами?

– Тебе-то чего? Чем больше мрут, тем больше нам работы, тем больше денег!

– Так-то оно так, только вдруг зараза какая?

– Да какая зараза? Вон, никаких язв, разложений наркотских, чистенькие все.

– А чего тогда разные?

– В смысле разные?

– Ну не только хрычи, да огрызки, но и малолетки, ну и вон даже вполне себе богатенькие, как этот.

– Ага, а ты не заметил, откуда его мы достали?

– Ну модуль, и что?

– А то, Петрунь, ты, когда в следующий раз на выезд покатишь, не перебирай с выпивкой, и сразу поймешь.

– Что пойму?

– Что ты пропитый баран. Гы-гы-гы.

– А в морду?

– Я могу, хочешь? Да ладно, не обижайся, подними ноги, волочить этого толстяка тяжеловато, хоть у него и ноги нет. Да еще та баба адвокатша заметит, подаст на нас в суд, тогда не то, что премии, работы не видать.

– Тогда нормально скажи, не видишь что ли, мне хреново после вчерашнего, котелок совсем не варит.

– А он у тебя всегда не варит. Ты вообще чем-нибудь кроме стакана интересуешься?

– С такой работой мне хватает впечатлений.

– Понятно, короче, жмурики эти окочурились в капсулах, вроде как из-за сбоя какого-то, и его починить никак не могут, вот и мрут геймеры долбанные десятками.

– А-а-а, ну тогда нормально, а то боялся, мол зараза, даже ради дезинфекции на пол-литра больше выпивал.

– Дезинфектор долбанный, поднимай выше, а то точно засудят.

– Да несу, несу, поднимаю. Ну и толстый же урод.

– И не говори, надо уже за сложность и сверхурочку требовать надбавку.

– Точно, давай, так Альбертычу и заявим!

Глава 7.

– Ну вот, мы почти дошли, - выдохнул выделяющийся из всей людской массы своими одеждами воин, стаскивая черный капюшон с головы и крестясь, глядя в небо: - Слава богу, дошли.

– Дошли? – переспросила идущая рядом женщина, не смотря на внешность, пригибающаяся подобно возрастному человеку.

– Дошли, - воин кивнул, после чего обернулся и крикнул: - Дошли-и-и!

Несколько десятков людей заликовали от радостной новости и прибавили шаг, хотя серьезно устали, пытаясь уйти от погони. Другие, может быть, остановились и дали бы отпор, но не этой группе, в которой только воин оказался серьезным орешком для преследователей, остальные едва добрались до десятых уровней.

– Дядя Емеля, - всегда жизнерадостная девчушка подбежала к воину: - Уже дошли? А где город?

– До города еще идти, мы дошли до земель, где начинаются новые границы. Дальше будет проще.

– А эти твари больше не будут нас преследовать?

– Не будут, - воин улыбнулся, подняв взгляд, всматриваясь в заросли лесов и кустарников, оставшихся позади: - Не будут, дальше им хода нет. Не бойся.

– А я и не боюсь, - девчушка ожила: - С вами, дядя Емеля, бояться нечего, они вон как даже подойти боятся.

– Это потому, что знают, я им не по зубам, - Емеля улыбнулся, поправляя растрепавшиеся рукава, не защищенные легкой кольчугой: - Куда им против боговерца-то?

– А я тоже хочу быть боговерцем! – заявила девчушка.

– Катенька, станешь, если веру в бога в себя впустишь, - Емеля погладил девочку по голове.

– А в какого бога ты веришь?

– В нашего.

– А какой бог наш?

– Наш бог во всем, он везде, в каждом из нас, вот я в это и верую.

– Наш бог, - женщина включилась в разговор: - На небесах, Катенька, он Всевышний.

– Нюра Геннадьевна, у каждого из нас свой бог, главное, чтобы мы в него веровали, тогда никто нам не будет страшен и твари темные на нас не нападут.

– А эти нападут? – Катя указала рукой в сторону.

– Эти? – Емеля посмотрел в сторону, куда указывала девочка: - Эти могут напасть, если мы подойдем к ним, но подходить не будем. А сами они не полезут, хотя и агрессивные, но только в пределах своей территории.

– Понятно. А долго еще идти?

– Не знаю, может день, осилишь?

– Конечно, у меня еще много сил! – звонко выкрикнула Катя и побежала вперед, распугивая выскакивающих из травы кузнечиков.

– Далеко не отбегай! – баба Нюра крикнула вдогонку: - Радость моя ненаглядная, все смотрю и не могу поверить, что живая такая.

– Не плачьте, - Нюра Геннадьевна, вот скоро дойдем до города, там возьмем браслеты, и все наладится.

– Сколько тебе говорить, зови меня бабой Нюрой, мне так привычнее, не люблю я, когда меня по отчеству.

– Извините, привычка у меня такая, родители так воспитали, что, если человек старше меня, то надо по имени и отчеству обращаться.

– Хорошему тебя родители воспитали. Ох, Емелюшка, не знаю, сколько еще проживу, страшно внученьку бросать одну. Как подумаю, что она без меня одна-одинешенька останется.

– А вы не думайте, все будет хорошо, да и я не брошу, девчушка задорная, вместе веселее.

– Ох, спасибо тебе, Емелюшка, сразу на душе легче стало.

– Да вы не переживайте, вот дойдем до Новограда, возьмем по браслету, да и перенесемся сюда навсегда, и заживем.

– Ты думаешь, что браслеты эти действительно работают? Не обманывают с ними, требуя денег?

– Уверен, повсюду куча роликов уже и много людей пишут, что их перенесло, да и не надо за них ничего платить, главное желать и верить.

– Ой, дай бог, чтобы было правдой.

– Ну что отстали? – выкрикнул Емеля, обращаясь к растянувшейся колонне: - Народ, осталось совсем малость!

Люди брели следом уже несколько дней, все со схожими судьбами и пришедшие в игру за одним и тем же, но мало кто из них разбирался в играх и имел такой опыт, поэтому они не могли самостоятельно добраться до нужного места, а попытки узнать дорогу у опытных игроков вызывали лишь насмешки и оскорбления.

Емеля, очередной раз зайдя после похода с группой в подземелье в Аркону, удивился большому наплыву новичков, а когда узнал причину наплыва, судорожно полез в поисках информации…. Через три дня уже не были важны ни членство в клане, ни группа для походов, привычная реальность бытия надломилась, и он решил, что это именно то, о чем он постоянно молил бога, хотя и не только об этом. Бывало, в моменты сильного отчаяния он молил о смерти, но даже совершить самоубийство не мог, и вот, теперь появился шанс все изменить.