Морозко или тот ещё подарочек

И я, недолго раздумывая, кивнула, принимая для себя одну простую истину — если я и правда не доживу до утра, уж лучше сделаю это в такой вот компании, чем потом буду всю оставшуюся жизнь вспоминать эту ночь. А стило зверьку получить моё согласие, он, как в сказке, обернулся добрым молодцем с белыми, как снег длинными волосами, взмахнул рукой, и для нас открылся портал, вихрясь потоками снега.

– Тогда поторопимся, красотка — он может освободиться совсем скоро!

Решив, что потом подумаю обо всём, что увидела, я рванула к незнакомцу, вручая ему свою жизнь и совсем не думая, что он может мне навредить.

Но ему я сейчас доверяла гораздо больше, чем тому, кто совсем не считался с моими чувствами.

17

Настя

Новый знакомец, вернее, пока что незнакомец переместил нас в лесную избушку, но я по-прежнему не считала его опасным. В крови гулял огонь, щёки пылали, будто алкоголя крепкого выпила, и я не понимала, что конкретно сейчас произошло, кроме того, что мне удалось избежать большой опасности.

Блондинчик и сам, похоже, не верил в такую удачу, и едва мы оказались далеко от замка, чуть не рухнул на пол, чудом не утащив за собой меня, да удержался.

– Фух, оторвались!
– так и не отпустив моей руки, выдохнул он, а я вроде начала приходить в себя.

– Эм, прости, но как тебя зовут?
– осторожно высвободила свою конечность.

Парень жест оценил и навязываться не стал.

– Я Елисей или просто Лис, - представился он, наконец, и на месте нормальных человеческих ушей вдруг прорезалось два лисьих ушка, одно из которых забавно дёрнулось, а я вспомнила, что вообще-то нахожусь отнюдь не дома.

Мне впервые захотелось не то смеяться, как умалишённая, не то рыдать. Я только что едва унесла ноги от чудовища, перенеслась в пространстве с оборотнем, и сама, похоже, обладаю какой-то неведомой силой! Может быть всё ещё хуже? Только вместо необходимой для нервов истерики с губ сорвался вопрос:

– Почему ты мне помог?

Хитрая усмешка, скользнувшая по губам, меня немного насторожила, но бояться надо было раньше, а время уже упущено.

– Потому что есть сведения, что ты бы не пережила ночь с нашим злобушкой, - хмыкнул Лис.

Мне и без того это было ясно, судя по тому, как вопила моя интуиция под тяжёлым телом Дара, но хотелось хоть немного конкретики в этой нестабильной ситуации.

– Объяснишься?

– Разумеется, но сперва надо бы тебя приодеть!
– решительно блеснул взглядом он, а в следующее мгновение моё скромное одеяние превратилось во вполне приличный сарафан и рубаху, сдобренную меховой накидкой. На ногах теперь имелись красивые сапоги, в которых было так уютно, что напряжение, сидящее в теле, начало потихоньку отпускать, однако я заметила, что это чудо далось пареньку непросто.

– Спасибо, а то было как-то неудобственно, - кивнула я, и Лис лучезарно улыбнулся, довольный моей реакцией.

– Ты голодная?

Я оглянулась, отмечая некую заброшенность помещения, и с прискорбием поняла, что вечно тут прятаться — идея провальная.

– Всё нормально, - отмахнулась я.
– Он ведь сможет нас найти, да?

– Нам главное ноченьку переждать, а там уже видно будет, - довольно зажмурился парень, легко передвигаясь в пространстве, и на том месте, где он был, появлялась мебель.
– А что по поводу вопроса твоего, Настенька… Не знаю даже с чего начать.

Я присела в кресло рядом с полузамёрзшим окошком, и Лис устроился напротив, закинув ногу на ногу. Если учесть, что одет он был в один шёлковый халат, непонятно как согревающий стройное тело, мне тут же открылся весьма и весьма интригующий вид, но мой новый друг совсем меня не стеснялся.

– Начни с конца, раз не знаешь, - сказала, перестав таращиться на чужие бёдра.

Его брови поднялись в немом удивлении, и блондин явно подумал о чём-то не том, а мне в лицо бросилась краска, да и в теле опять стало подозрительно горячо.

– Вот охальник, - нахмурилась я, ловя очередную ухмылку.

– Таков уж я, - пожал он плечами.
– Но не поверишь, как приятно разговаривать с такой яркой и живой девушкой, в отличие от этих стерлядей заторможенных. Хоть и не вина их то…

– Значит, они действительно невесты?
– нахмурилась, припоминая два ряда красоток.

– Да. Всё началось с той, кто первой попала сюда однажды. Попала и сделала хозяина таким.

Стало быть, Дар и правда раньше не был хладнокровным маньяком с замашками насильника?

– Расскажи мне всё, - потребовала я, подаваясь вперёд, и Лис, какое-то время подбирая слова, начал утягивать меня в далёкое прошлое.

– Та зима суровой выдалась для местных, и умник один возьми да и ляпни, что дескать богу ледяному жертва нужна, задобрить его надо — тогда и пощадит он людей простых, да честных, ведь ничего плохого они никому не сделали, - жёстко усмехнулся парень.
– Ты и сама, наверное, уже испытала на себе, какими «честными» могут быть люди?

Я кивнула, прекрасно понимая, о чём он, и Лис продолжил.

– В тот раз выбрали они самую красивую, самую целомудренную… и самую, как потом оказалось, ядовитую красавицу. Привязали в лесу в месте заповедном, одели в лучшие драгоценности, а ведьма призвала Карачуна.
– Я вздрогнула, стоило этому слову добраться до ушей, и сама себе не смогла объяснить, что меня так напугало.
– В то время морозы по людям ударили, потому что старый бог отдал свои полномочия сыну, решив, что хватит с него, да и свалил, куда глаза глядели, но народу-то этого ведь не объяснишь…

– И на зов явился Дар, - догадалась я.

– Явился. И зол был, что стая голодных волков от того, что его потревожили, едва он ношу на себя такую взвалил, но как увидел причину, мигом о своей злости позабыл, голову потеряв от девицы той. Подарок взял и слово дал, что зима милостива будет ко всем, кто её так уважает, да и был таков.

В голове так и вспыхнула картинка, как девушка невинная стоит в ожидании чудища, а чудище видит её, и его сердце сходит с ума от волнения. И почему сразу так неприятно сало, будто я ревную?

– Наивным был наш Дарушка, да добрым слишком. Влюбился без памяти в девицу эту, а она его до одури боялась, и чтобы страх перед ним ушёл, чтобы доказать чувства свои, всё к ногам её решил положить, даже о себе позабыв, - с неподдельной печалью сказал Лис.
– Страшное задумала невеста, что он женой единственной сделать хотел, да не ведал о том никто, кроме меня. Он ведь в ночь первую не взял её, боясь сильнее напугать, ждал, когда сама придёт… И однажды всё-таки дождался.

Меня передёрнуло вовсе не от подлости невестушки, а от дурацких кадров, которые я упорно продолжала представлять, и ничего не могла поделать с разъедающими душу образами.