Морской круиз

— Мне кажется, у вас нет никаких трудностей в общении, — от откровенного комплимента щеки вспыхнули мгновенно, — Просто вам, мэтр Филипп, как более опытному и мудрому нужно принять произошедшие изменения в вашем воспитаннике и позволить ему жить своей жизнью.

— Он уже сделал неимоверное количество ошибок! — возмущенно фыркнул пожилой мужчина.

— Но ведь это его ошибки, — улыбнулась в ответ, — Как часто повторял мой папа, опыт это то, что берет дорого, но объясняет доходчиво.

— Я согласен! Клер — маленький философ, — рассмеялся Христас.

— Теперь согласен присмотреть за ней? — мэтр Монти все еще улыбался, только глаза стали серьезными. В выражении их угадывалась сила и настойчивость, с которой он требовал ответа у бывшего воспитанника.

— Запрещенный прием! — запротестовал священник. — Для служителя богини все ее дети равны, и я не имею права кого-то особо выделять.

— Но ведь ты выполнишь мою просьбу? — даже и не думал отставать мэтр Монти.

— Разумеется, присмотрю. Но сделаю так, как посчитаю нужным, — твердо, без малейшего шанса уговорить на что-то иное произнес Христас.

— Видимо выбора у меня нет, — задумчиво забарабанил пальцами по подлокотнику шезлонга мэтр Филипп.

— Простите, но я достаточно взрослая, что бы позаботиться о себе сама. Да и замужем я теперь, — на душе стало немного обидно.

Что я, несмышленыш какой? Ведь сами только что хвалили за разумность суждений. Или это особенность всех мужчин: ты молодец, только решать как тебе жить будем мы?

— Только не говори, что и за Этьеном мне смотреть придется, — возмутился Христаc, едва высказала недовольство.

— Нет. На Этьена у меня другие планы. Ему карьеру надо делать, — лицо мэтра Филиппа посуровело. — Что ж, письма написаны, осталось доставить их адресатам.

— Письма? — переспросила его, все еще не успокоившись по поводу патронажа надо мной.

— Последние распоряжения, — пояснил он.

Ах, да, конечно! За время непринужденного разговора совсем забыла о своем предсказании. Мэтр Монти выглядел полным сил мужчиной. Не удивительно, что он упоминал о желании встретиться с какой-нибудь красоткой на тропическом острове. Глядя как он двигается, высказывает мудрые мысли, в голове не укладывалось, что он может не дожить до конца путешествия.

Помню, когда предсказала собственную смерть, очень переживала. Единственное спасение оказалось это погрузиться в расследование, что бы прекратить задумываться о неизбежном. Тогда Кристоф ценой собственной жизни спас меня от удара кинжалом. Сейчас же я прекрасно понимала мэтра Филиппа и одновременно восхищалась его стойкостью. Он ведет непринужденную беседу, шутит, спорит с бывшим воспитанником, да еще и меня пытается отдать под опекунство священника. Худшей участи для себя представить не могла, но идти на открытый конфликт с умирающим казалось неправильным. Ему осталось немного, так зачем омрачать последние несколько дней? Вдруг его срок придет именно сегодняшней ночью? Тогда я буду корить себя за несдержанность.

Серебристый лепесток послания закружился передо мной. «Ты где?» — вопрошала Эдит.

— Это от подруги. Разыскивает меня, — пояснила собеседникам, прочитав сообщение.

— Иди, Клер. Христас составит мне компанию, — махнул рукой в направлении палубы, откуда мы пришли.

Я поторопилась воспользоваться возможностью подробно расспросить Эдит о мэтре Броссаре.

Солнце стояло в зените, времени за разговором прошло много. По своему опыту знаю, что наставник будет вдалбливать знания, не обращая внимания на время, пока голова окончательно не закипит. Видимо терпение или усидчивость у Эдит закончилась и ей дали свободу. Интересно будет услышать ее мнение о методах преподавания.

— Ты, кажется, жена Этьена? — меня остановил внезапно произнесенный вопрос мелодичным голосом.

Резко развернулась и встретилась с внимательным и изучающим взглядом выразительных синих глаз. Она не казалась сейчас скучающей, как это было за завтраком в присутствии моего мужа. Молодая метресса лениво откинулась на мягкую спинку небольшого дивана, стоящего вдоль стены на палубе. Рядом с ней сидел выдающийся мужчина. Даже не сразу сообразила, что именно привлекло мое внимание. Если метресса Кавье смотрелась искусным изделием богини, то мужчина скорей походил на варвара, как нам их представляли в Школе колдовства, целительства и ворожбы. Неподдающиеся парикмахерскому искусству волосы завивались спиралью. По этой причине их остригли максимально коротко, насколько позволяли приличия. Темно-коричневая кожа, огромные, черные, выразительные глаза в обрамлении густых ресниц, слегка приплюснутый нос и полные губы делали его непохожим ни на одного моего знакомого. Даже представители южной провинции Камарг, славящиеся загаром, показались бы рядом с ним светлыми. Что уж говорить о метрессе Кавье с белоснежным лицом и грудью в откровенном декольте. Они держались за руки, переплетя пальцы, словно старые знакомые. Крохотные, идеальной формы розовые ноготки еще сильней оттеняли почти черные пальцы мужчины.

— Я вам не позволяла обращаться ко мне в столь вольной манере, — высокомерно произнесла я, вздернув вверх носик.

Кажется, перья на широкополой шляпе возмутились вместе со мной, затрепетав на ветру.

— Хм. Этьен женился? — задумчиво осмотрел меня с ног до головы незнакомец.

— Пришлось. Его шансы катастрофично малы, вот ему пришлось быстро найти жену, что бы попасть на корабль, — пожав плечами, ответила нахалка, проигнорировав мой выпад.

— Но почему на этой метрессе? — теперь его взгляд разгорелся интересом.

— Наверное, не смог найти ничего лучше, — развеселилась метресса Кавье.

Ах ты, сучье вымя! Наглеющая на глазах красавица превращалась в гадину, плюющуюся ядом. Я считала ее красивой? Да она моральная уродка! Никаких представлений о порядочности и правилах приличий. Могла бы понять злословие вдали от ушей предмета обсуждения, но вот так не стесняясь, глядя в глаза, высказывать откровенное пренебрежение может только далекая от норм морали сплетница! А я ещё на аристократок в высшем свете возмущалась! Они по сравнению с этой змеей просто дети, не поделившие игрушку.

— Ты не права, Флоранс, эта девушка прелестна, — его полные губы чувственно улыбнулись, а в глазах засветился определенный интерес.

— Да неужели? — с сарказмом произнесла она, — мэтр Филипп в нее вцепился, не уподобляйся ему, а то посчитаю, что ты стареешь.

— Вот как! — с этим восклицанием темнокожий мужчина поднялся на ноги и подошел ко мне.

Он двигался плавно, но в каждом жесте чувствовалась сила и уверенность. Словно хищная кошка пытается спрятаться под внешностью домашней любимицы. Глаза смотрели неотрывно, удерживая контакт и не позволяя нарушить наваждение. Мужчина излучал опасность, хотелось убежать от него на другой край корабля, и в тоже время привлекал необузданной мощью.

— Благословенного дня, метресса Атталья, — произнес он, будто ничего не случилось, и он не обсуждал только что меня со своей собеседницей. — Позвольте представиться. Я Ален Бланкар.

Целитель! О нем говорил мэтр Филипп. Неужели этот странного вида человек обладает магией?

— Я слышала о вас, мэтр Бланкар, — сделала короткий реверанс, соблюдая приличия при знакомстве.

— Неужели? От кого же, позвольте спросить? — и тон и слова дышали этикетом, пугал только раздевающий взгляд и полные губы, продолжающие соблазнительно улыбаться.