Морской круиз

— Меня убьют выстрелом из-за угла на тропическом острове? Я свалюсь под стол с кинжалом в груди в собственном кабинете? Или роковая красотка подсыплет яд в бокал с вином, когда я попытаюсь ее соблазнить? — его глаза горели яростным огнем.

Просто удивительно, сколько жизни в старом человеке! Я-то думала, он скорее дремлет в путешествии, устав от светских разговоров, но нет! Мэтр Монти даже в таком почтенном возрасте живет полной жизнью. С легкостью говорит о предполагаемом убийстве, едва узнав о своей кончине.

— Нет, мэтр Филипп. Вас не убьют. Это случится здесь, на корабле, — говорить удавалось рваными фразами.

— Вот как?! — заинтересованно воскликнул он.

— Я видела вашу смерть в собственной постели. В каюте «Любимца богини». Простите, мэтр Филипп, вы не доживете до конца путешествия, — я всхлипнула от переполнявших меня чувств.

Из ворожейного предсказания помнила взгляд умирающего, его исказившееся от боли лицо, а сейчас передо мной сидел живой человек, и я точно знала, что дни его сочтены. Страшно сообщать такую новость!

— Какой позор на мои седины! Умереть в собственной постели! — невесело рассмеялся каркающим, старческим смехом мэтр Монти. — Этого никак не мог предположить. Голубушка, это произойдет сегодня?

В ответ замотала головой. К горлу подступали слезы, в носу защипало, но ответить, постараться хоть немного успокоить мужчину надо.

— Не сегодня. Это точно, — всхлип.

Прижала ладонь к пылающим щекам, а затем утерла нос. Мэтр Монти тут же протянул мне свой платок.

— Спасибо, — уткнулась лицом в ткань, пахнущую запахом крепких сигарет.

— Ты знаешь, когда это произойдет? — отмахнулся от благодарностей он.

— Ночью. В вашей каюте. Но не сегодня. Я не могу сказать точную дату, — виновато посмотрела на него.

— Уже неплохо, — задумчиво произнес мэтр Филипп, погружаясь в собственные мысли. — Значит, у меня есть время привести дела в порядок.

— Угу, — ещё раз шмыгнула носом, но от слез удержалась, — время еще есть.

Мэтр Монти отрешенно смотрел перед собой, а я боялась нарушить его состояние. Ведь ему надо осмыслить и пережить неожиданное предсказание. Помню свои переживания, когда увидела собственную смерть. Эдит и Этьен стояли поблизости, ожидая конца нашего разговора. Они оба смотрели на нас взволнованными взглядами.

— Мэтр Филипп, вам бы к целителю обраться. Здесь на корабле наверняка есть специалист. Он может помочь, присмотреть за вами, — решилась нарушить затянувшееся молчание.

— Целитель? — оживился он. — Интересная идея! Обязательно надо будет поговорить с ним!

В его глаза снова горели живым огнем. Пропала задумчивость, похожая на обреченность приговоренного к смерти. Пожилой мэтр решил действовать, и его боевой настрой немного успокоил и вдохновил меня.

— Клер, я благодарю тебя за предсказание, — он взял высохшими руками мои и крепко пожал.

— Я бы предпочла увидеть что-то хорошее, — печально покачала головой.

— О, не переживай! Я бы тоже предпочел, чтобы ты меня увидела в объятиях молодой кокетки, но как уж есть. Не каждому удается узнать о своей кончине. Теперь у меня есть возможность отдать последние распоряжения и провести остаток дней, занятый делами, а не скучать от пустой болтовни на этом диване, — мэтр Филипп сделал знак, позволив подойти Этьену и Эдит, — Оставляю Клер на ваше попечение, а мне пора удалиться.

Пожилой мужчина твердой поступью направился к дверям. Эдит присела на его место рядом со мной.

— Этьен мне рассказал о плохом предсказании для этого старика, — она качнула головой в направлении, в котором удалился мэтр Филипп.

— Что с ним произойдет? — спросил муж, и я с тревогой посмотрела в его лицо.

Нет. Он не сердился, хотя я нарушила данное ему слово. Этьен смотрел внимательно, но не холодно, не отталкивал от себя, а скорее сочувствовал.

— Мэтр Филипп в таком возрасте, когда естественная смерть может прийти в любой момент, — ответила ему.

Этика ворожбы не позволяет распространяться о личном предсказании клиента. Это как целитель не имеет права рассказывать о состоянии больного посторонним. Иначе кто захочет прийти на сеанс, если ворожея не будет держать предсказание в секрете? К такому «специалисту» никто обращаться не будет. Даже если спрашивает подробности близкий человек. Эдит это понимала.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросила подруга, — Увидеть чужую смерть, наверное, жутко.

— Ничего. Я уже справилась с волнением. Мэтр Филипп поразил выдержкой. Да и не в первый раз я видела в предсказании кончину человека, — с благодарностью отозвалась ей.

— Не в первый? — Этьен забеспокоился. — И когда это случилось?

— Я рассказывала, что участвовала в расследовании в Дубье. Оно началось с моего предсказания об убийстве жениха на свадьбе. Тогда королевский судья мэтр Одилон серьезно отнесся к моим словам, — ответила прямым взглядом в серьезные серо-голубые глаза мужа.

— Припоминаю, — медленно кивнул головой Этьен. — Я не придал этому значения, подумал, тебя привлекали вместе с наставницей, и именно она оказала помощь в расследовании.

— Почти так и было, — уклончиво ответила я.

Эдит слегка приподняла брови, заметив мой маневр, но уточнять ничего не стала.

В каюте на столике меня ожидал ворожейный шар. Во время нашего отсутствия стюард распаковал чемоданы, развесил на плечиках одежду. Так что не удивительно, что мэтр Броссар легко нашел и принес в салон мой шар. Я ведь не предупредила Жиля о нем.

— Ложись спать, Клер. Я еще немного почитаю документы, — Этьен прижал к себе и коснулся губами моего лба.

— Уже поздно, — напомнила ему.

Ужин и общение в салоне корабля затянулись. Через несколько часов начнется рассвет, первый в этом путешествии. День оказался длинным и волнительным. Хотелось скорее устроиться в постели и отдохнуть.

— Я не долго, — улыбнулся в ответ Этьен.

Он дождался, когда уютно устроюсь под атласным одеялом, и присел с моего края кровати.

— Клер, я просил не брать с собой ворожейный шар, потому что хотел уберечь тебя. Мэтр Алузье немного рассказал о твоем участие в расследовании при дворе, описал опасности, которые пришлось пережить, и твой отец взял с меня клятву оберегать тебя, — Этьен провел пальцами по моему виску, убирая выбившуюся прядь. — Поверь, я хочу для тебя только добра.