Морской змей
Шрифт:
Лиза проснулась и сразу поняла, что она в доме одна. На всякий случай обошла все комнаты, облачившись в длинный махровый халат, спустилась в гостиную и со вздохом растянулась в кресле. Положила руку на живот. Никакого намека на недомогание, никакой депрессии.
– Какой же ты была дурой, Елизавета, – вслух сказала она себе по-русски. – Впрочем, дурой и осталась.
Следуя привычке последних дней, насыщенных событиями и переживаниями, интеллектуальный аппарат услужливо продублировал эти фразы на всех известных ей языках. Это было так нелепо, что она расхохоталась.
Пепельница на журнальном столе была полна
Лиза выбросила окурки в мусорный контейнер, вымыла пепельницу, тщательно вытерла полотенцем. Взглянула на часы. Пять утра. Ну и что делать дальше? Выпить кофе и заняться уборкой или снова лечь спать? Лечь-то она ляжет, да только вряд ли уснет... Позвонить ему? Наверняка они у Леграна. Где же им быть в пять утра? Ох, да где угодно: в полицейском участке, в борделе, на набережной Сены... Подумав о полицейском участке, она вспомнила про пистолет и медленно обвела глазами гостиную. Интересно, где здесь можно спрятать пистолет?
Плоская коробочка соблазнительно поблескивала на матовой поверхности стола. Лиза протянула руку. Сердце почему-то зачастило, как бывает в минуты опасности, во рту появилась горечь.
Она ведь женщина. Ясно было, что она не устоит.
Компьютер стоял в той же комнате, что и книжный шкаф. Нажать на пару кнопок, увидеть светящийся экран, вставить диск в дисковод, поудобнее устроиться в кресле... «Ну и что потом? Ты уверена, что хочешь увидеть то, что увидела медноволосая жена Анри Леграна?» Да, любопытство – страшная вещь. А что скажет Венсан? Стоп, минутку. Вот это действительно свежая мысль: оставил ли он диск на столе просто потому, что забыл, или таким образом намекал, что Лиза может, если захочет, ознакомиться с его содержимым?
Соблазн был мучительным, непреодолимым. Не в силах принять решение, Лиза кружила по комнате, то преисполняясь твердого намерения сесть и посмотреть-таки этот фильм ужасов, чтобы составить собственное мнение обо всех его персонажах, то пасуя перед перспективой своей бес–тактностью разочаровать или даже глубоко оскорбить Венсана. В итоге она не придумала ничего лучшего, чем пойти и забраться под одеяло. Поплотнее задернуть шторы, свернуться калачиком и забыться сладким сном под трели соседских канареек.
Когда Венсан потихоньку запер за собой входную дверь, прошел в гостиную и внимательно осмотрел угол стола, где, уходя, оставил пепельницу и диск в коробочке, а вернувшись, нашел только диск, она все еще спала. К диску она даже не прикоснулась.
– Лиз, проснись, уже двенадцатый час... я здесь, с тобой, и я страшно проголодался...
Его шепот и настойчивые ласки будят ее, хотя ей кажется, что она только-только закрыла глаза. Вот эгоист!
– Проголодался? – спрашивает она сонно. – В смысле – хочешь есть? Или хочешь меня?
– И то и другое. Но тебя в первую очередь.
Улыбаясь, Лиза перекатывается на спину, сгибает ноги в коленях и, все еще пребывая в сладкой дреме, с готовностью принимает его – сразу и до конца. Вскрикивает, изумленная его напором. Это несколько обескураживает. Она ждала долгого, нарастающего наслаждения, а он с первых мгновений впал в такое неистовство, что
ей стало страшно.Прижимая ее руки к кровати, он овладевал ею, как супругой плененного царя – не любя, но вожделея; не пользуясь своим правом, но утверждая новую власть. Он безумствовал, он бился насмерть, он почти рыдал...
– Ты правда любишь меня? – спросила она чуть слышно, когда он уже лежал, без сил откинувшись на подушки.
Он повернул голову, и она увидела, что черты его лица смягчились, а глаза посветлели. Что бы его ни мучило, теперь уже отлегло.
– Не то слово. Я по тебе с ума схожу, Лиз. Я влюбился в тебя сразу, как только увидел. Tu me fais toujours confiance, j’espe?re? [108]
– Ты не говорил так раньше. И вообще раньше ты был другим.
108
Надеюсь, ты мне веришь? (фр.)
– Я был таким же. Просто я не показывал себя тебе. Да ты и не хотела на меня смотреть. Во всех зеркалах ты видела только свое лицо, а я был мальчиком для любовных утех.
Лиза ущипнула его за руку.
– Ты будешь припоминать мне это до конца жизни?
Какое-то время они лежали молча, после чего она позволила себе нескромный вопрос:
– Ну и как это было?
– Что? – недовольно шевельнулся Венсан, хотя отлично знал «что».
– У вас с Анри.
– Ты думаешь, у нас был секс?
– А разве нет?
Он затормошил ее, вынудив обороняться когтями и зубами.
– Гадкая, испорченная девчонка! Не кусайся... Не кусайся, я сказал!
– Только не говори, что этого никогда не было! Достаточно один раз увидеть, как вы смотрите друг на друга...
– Ничего я не собираюсь говорить! Думай что хочешь.
Скомкав все простыни и одеяла, они затихли. Прижались друг к другу, как две ленивые кошки.
– Я обещал Филу, что мы сегодня приедем.
– Он звонил тебе?
– Нет. Я звонил ему.
– О, Венсан... ты просто молодец.
– А что было делать? Да, кстати... я заказал билеты. Послезавтра мы улетаем.
– Обратно на Корфу?
– Ну а куда же?
– Господи, как я рада!
В порыве благодарности Лиза заключила его в объятия и тут же почувствовала внутри себя... о нет, это уж слишком! Этого просто не может быть!
– Когда же ты угомонишься? Ты... сексуальный маньяк!
Движения его бедер – мощные, ритмичные, чувственные, грациозные – напомнили ей тот зажигательный танец, которым он поразил всех в зале ресторана.
– Твоя беременность меня дико заводит.
– Ты никогда не спал с беременными женщинами?
– До тебя – нет. Боюсь, теперь я буду стремиться сделать это снова и снова.
– Сделать меня беременной?
– Да.
– Ну что ж, если в первый раз все пройдет успешно, потом я смогу родить еще раз. Или два. Но не больше, ты слышишь, не больше!..
Глава 15
И вот они снова здесь, на этом купающемся в золотистом солнечном сиянии зеленом острове, обрамленном в лазурный и кобальтовый блеск трех морей. Лиза никак не может поверить своему счастью. Удивительное дело: когда они были в Париже, все события минувшего лета казались ей сном – временами страшным, временами чудесным, – теперь же, когда они вновь оказались на Корфу, сном стал казаться Париж.