Мошенник

– Тогда на этом я тебя и оставляю, товарищ бунтарь.

– Привет, просто из любопытства. Что ты собираешься делать с машиной?

– Ах, это? Он оценивающе проводит руками по кожаному рулевому колесу. “Вероятно, оставлю его на парковке для инвалидов в городе. Мудак, которому он принадлежит, сам напросился”.

Я сдерживаю смех.
– Что ж, удачи с этим.

Я хватаю свой рюкзак с пола пассажирского сиденья, затем выпрыгиваю из "Порше" и стремительным бегом пересекаю кампус и возвращаюсь домой.

Я испытываю некоторое облегчение, видя, что передний двор не забит патрульными машинами, но во всех домах горит свет, и напряжение, исходящее изнутри, становится ощутимым, когда я подхожу ближе. Я медленно поднимаюсь по подъездной дорожке, чтобы перевести дыхание, но ничего не могу поделать с тем, насколько я вспотел после этой пробежки.

Перед тем, как зайти внутрь, я выключаю телефон.

– Привет, я дома, - окликаю я, надеясь, что это звучит как небрежность.
– Извини, я опоздал.

Прежде чем я успеваю закрыть за собой дверь, папа врывается в прихожую. Слоан выскакивает из кухни. Они набрасываются на меня и бессвязно перекрикивают друг друга, охваченные паникой и гневом.

– Где ты был всю ночь?
– спросил я.

“Почему ты не отвечал на звонки?”

– Я пытаюсь дозвониться до тебя уже несколько часов.

– Вау. Что происходит? Я изображаю удивление, скидывая туфли. “Я не знал, что мой телефон разрядился”.

Слоан фыркает. “ Чушь собачья. Дай мне взглянуть.

“Почему ты не пошел домой со Слоан после школы?” Вмешивается папа. Его лицо красное и практически пульсирует, на лбу прорезаны глубокие борозды.

“Джазмин спросила, не хочу ли я потусоваться и вместе сделать домашнее задание. Поэтому вместо этого мы отправились к ней в общежитие. Позанимался, посмотрел пару фильмов. Потом она подбросила меня домой, и вот я здесь. Не уверен, что в этом такого особенного — я сказал Слоан ”.

Они оба следуют за мной по пятам, когда я иду на кухню, чтобы залпом выпить стакан воды и налить еще. Судя по всему, они начали готовить ужин — нарезать овощи и поставить кастрюлю с водой на огонь, — но, должно быть, прервались, когда я не появился.

“Чушь собачья”, - снова говорит моя сестра.
– Ты сказал мне, что Джазмин подвозила тебя домой, а не что ты прохлаждался в ее общежитии.

“О Боже мой. Планы изменились. Мне не нужно твое разрешение, чтобы заводить друзей”.

“Хватит так себя вести”, - огрызается папа.

“С каких это пор меня допрашивают за опоздание на ужин?” От гнева мои щеки запылали. Слоан шныряет по всему городу, а папа едва замечает. Однажды я прихожу домой поздно, и это похоже на побег из тюрьмы в Алькатрасе.

“Это серьезно, Кейси!” Папа кричит так громко, как я не слышала много лет. “Я не могу поверить, что ты могла быть такой легкомысленной и безответственной”.

“Мне семнадцать!”

– Это не значит, что ты можешь делать все, что захочешь.

Что-то в его интонации, а может, и во всей этой неделе, выводит меня из себя, и я не могу сдерживаться. “У всех остальных, кого я знаю, будет своя жизнь, папа. А как же я? Когда я стану нормальным? Я больше не ребенок ”.

Он фыркает в ответ на вопросы, в отчаянии потирая переносицу. “Ты не можешь просто решить, когда тебе захочется, остаться на всю ночь и никому не говорить, где ты”.

“Всю ночь? Уже девять, мать твою,часов”.

“Выражайся!”

“Извини. Но давай, еще не так поздно. И мы были в общежитии католической школы для девочек. Я хмуро смотрю на него. “Мне что, нельзя иметь друзей? Это все?”

– Это не то, что я сказал. Он крепко скрещивает руки на груди. “Комендантский час - это время ужина в будние дни. Ты это знаешь. Если будет исключение, твои друзья могут прийти сюда и представиться. Или с тобой будет твоя сестра.

“Подожди”, - мрачно возражает Слоун. “Почему я впутываюсь в это?”

– Это так несправедливо. Ты не можешь держать меня взаперти в этом доме. Я не твоя пленница. Я ставлю стакан в раковину, затем иду к холодильнику за молоком для котенка.
– А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно покормить Сильвера.

Я влетаю в свою комнату и с грохотом захлопываю дверь, затем бросаю рюкзак в угол и снова включаю телефон. Слоан, конечно, не уважает границ и врывается в дом, потому что она единственная в этом доме, у кого есть хоть какое-то право на частную жизнь.

Игнорируя ее, я заглядываю в коробку из-под обуви. В тот момент, когда луч света проникает в темноту, Сильвер скрипит и ерзает на мягком розовом полотенце, которым я застилаю ее постель. Облегчение пронизывает меня, вырываясь в виде прерывистого вздоха.

– Она еще жива?
– Спрашивает Слоан.

– Да.

Я закрываю коробку и ставлю ее на место, пока готовлю шприц для молока и беру несколько ватных шариков из пластикового контейнера на моем столе.

“Я знаю, что ты лжешь”, - обвиняет она.

– Зачем мне лгать об этом? Она жива. Посмотри сам.

– Не об этом. ” Моя сестра принимает боевую стойку у моей книжной полки. Руки скрещены на груди, голова поднята. “ Ты не гуляла с каким-нибудь новым другом. Кто это был?

– Герцог.

Ее глаза чуть не вылезают из орбит, а рот приоткрывается.

Но я не могу сохранить серьезное выражение лица и сразу же расколоться. “Господи, расслабься. Конечно, это был не Дюк. Я просто должен был увидеть твое лицо.

Ее шок сменяется разочарованием. “ Я серьезно, Кейс. Ты же знаешь, я узнаю. Не заставляй меня заниматься этим дерьмом криминалиста”.

– Успокойся. Мы с Лоусоном...

“Лоусон? Ты, блядь, издеваешься надо мной?”

“Мы прокатились по стране. Купили мороженое. Ничего скандального”. Ну, за исключением угнанного "Порше", но технически это произошло до того, как он заехал за мной.

– Я думал, ты умнее этого.

“Пожалуйста. Я могу справиться с Лоусоном”. Я не могу удержаться и закатываю глаза, что заставляет Слоан стиснуть зубы.

– Серьезно. Держись подальше от этого парня, - приказывает она, глядя мне в лицо. “ Ты его не знаешь. Что бы он вам ни сказал, я обещаю, что в его намерениях нет ничего хорошего. Он ядовит и всегда ищет только неприятностей ”.