Московский лабиринт

В этой комнате он верил в меня больше всех. Может, даже больше, чем я сама.

Трель «мыльницы» Ивана показалась оглушительной. Майор отступил в дальний конец комнаты. Экранчик раскрывать не стал, лишь вставил наушник:

– Да…

На целую минуту он замер. Словно окаменел. В лице не шевельнулся ни один мускул. Спустя ещё минуту его рука с «пальмом» задрожала. И он начал бледнеть. Это немного дикое зрелище, когда бледнеет здоровенный мужик с каменной физиономией. По крайней мере я такое видела в первый раз.

– Что-то случилось? – не выдержал Чингиз.

Я его понимала. Наверное, даже если бы нам на голову вдруг посыпались американские «командос», вряд ли у его напарника было такое лицо. Иван не услышал вопроса. Только голос невидимого собеседника сейчас имел значение.

– Когда? – глядя в пустоту, уточнил майор. – Никто не уцелел? Уходите оттуда.

Он нажал кнопку отбоя. Очень медленно, словно боялся промахнуться мимо кармана, спрятал «мыльницу». Потом так же медленно сказал:

– Лаборатории больше нет.

– То есть как «нет»? – вскочил с кресла Чингиз. – Это что, «деза»?

– Какая «деза»… – безжизненно поморщился Иван. – Говорю тебе, она исчезла. Вместе с соседними домами и подвалами. Осталась только воронка. Диаметром шестьдесят метров.

– Взрыв? – спросил Грэй.

– Нет. Они мне рассказывали… Это называется «свёртка пространства». – Майор упал в кресло, будто ноги его перестали держать. Чингиз тоже сел.

– Кто-то мог уцелеть?

– Вряд ли, – покачал головой Иван, – они все должны были быть там. Заканчивали монтаж оборудования на новом месте.

Воцарилась гнетущая тишина.

– Кто отвечал за перебазирование? – выдавил наконец Чингиз таким тоном, словно уже заранее знал ответ.

– Митяй, – глухо отозвался Иван и уточнил: – Правая рука Дьюка…

Оба вдруг повернулись, пристально меня рассматривая. Будто только сейчас обнаружили моё присутствие. Я ждала, но никто из них так и не проронил ни слова. Лишь через пару минут Чингиз поёжился, словно ему стало холодно, и сказал:

– Надо позвать Артёма.

Физик появился довольно скоро. И беззлобно усмехнулся, когда ему объяснили:

– Опять какая-то проверка, ребята?

– Проверки кончились, Артём. Мы послали на место нашего человека, но это не более чем уточнение деталей.

Его усмешка бесследно растаяла.

– Они… погибли?

– Скорее всего, да. Скажи, это могло быть… несчастным случаем? Во время эксперимента?

– Чепуха, – сухо отозвался Артём. – Нельзя нечаянно провести свёртку пространства в целом квартале. Мы – учёные, а не психи.

– А если… какие-то неполадки в оборудовании? Что-то ведь могло элементарно сломаться, когда лабораторию перемещали?

– Нет, – покачал головой физик. – Если они это сделали, значит… значит…

– У них не было другого выхода, – хмуро подсказал Грэй.

Чингиз и Иван переглянулись.

– Всё-таки Дьюк… – как-то очень устало пробормотал Король.

Майор коснулся его плеча и кивнул на дверь:

– Надо поговорить. – Добавил, обращаясь к «Айболиту»: – Ты тоже…

Странно, что они вышли. Не проще ли было выгнать нас с Артёмом.

Физик присел к журнальному столику. Шевельнул «мышкой» ноутбука и посмотрел на вспыхнувший экран.

– Вот значит, как оно выглядит…

На экране была картинка с микроскопа. Увеличенная в тысячи раз мельчайшая капелька моей крови. Тёмная паутина рядом с бактериальным ядром.

Артём перехватил мой взгляд и кивнул:

– Я ведь всё слышал. Грэй специально оставил включённым микрофон в «компе». – Он помолчал, потом добавил: – Слишком долго нам везло… – Захлопнул ноутбук и вздохнул: – Прости, Таня.

– За что?

– Сегодня в метро… я думал почти как Иван.

Он встал и туда-сюда прошёлся по комнате. Словно что-то нависало над ним, не давая оставаться на месте.

– Ребят жалко… Но если бы пришлось выбирать… Свёртка пространства – это почти мгновенно. Наверное, они даже не успели почувствовать.

Я закрыла глаза. Да, легче, чем умирать от пули. Или подыхать с отбитыми почками в камере… Но неужели он считает игру проигранной?

– Многое можно восстановить, Артём. Должны остаться материалы исследований. Опытные образцы.

– Наверное. Только людей не восстановишь.

– Ты остался. Ты сумеешь.

– Я? – Он болезненно усмехнулся: – Я так мало занимался «железом»… Я – теоретик.

– Ты найдёшь помощников.

– Если только у нас будет время кого-то искать.

В этом он прав. Раз лабораторию пытались захватить, борьба переходит в «горячую» фазу.

– Таня, потом будем думать о «железе». Сначала надо помочь тебе…

– Чем? – пожала я плечами. В теперешних обстоятельствах мои проблемы превращались в мелочь.

– Сегодня ты нас спасла. Но на большее мы не имеем права. Надо извлечь из тебя эту дрянь.

– Как?

– Например, очистить кровь.

Я покачала головой:

– Бесполезно. Если оно влияет на меня, значит, оно уже осело в мозгу.

– Тогда электрошок. Ни одна электроника такого не выдержит. Никакие чипы. Можешь мне поверить.

Я нашла силы усмехнуться:

– Ты подумай, что сказал. Это же биочипы! Если они вырубятся – только вместе с моими мозгами.

Он сконфуженно поморщился и хмуро признал:

– Да, я – не специалист. Но должен же быть способ избавиться от такой дряни!

– Вот насчёт этого торопиться не будем, – раздался с порога голос Ивана.

– Она – не подопытный кролик! – резко выпалил Артём.

– Спокойнее, – попросил Чингиз. А майор уточнил:

– Здесь нет кроликов. Есть люди, которые вместе делают общее дело…

И только Грэй промолчал, озабоченно потирая щёку.

Спустя минуту, когда все разместились в креслах и на диване, первым заговорил Чингиз:

– Таня, у нас возникла мысль… Что-то вроде разведки боем. Не скрою, это опасно. А для тебя, может быть, – опасно вдвойне.