Мост

Я знала, что если бы я хоть немного острее осознавала себя саму и факт её реальности, то просто наблюдая за ней, могла бы прийти в ужас. Сам факт того, что я вообще стала родителем, мог бы привести меня в ужас.

Оглянувшись на Ревика, я увидела, что он не сводит с неё глаз.

Не пытаясь понять выражение его лица, я шагнула вглубь комнаты. Я сосредоточилась на нашей дочери, пока взгляд Ревика оставался прикованным к этой прозрачной стене. Я не могла не сглотнуть от напряжения, которое увидела на её крошечном лице, и сделала неопределённый жест рукой.

Я почувствовала себя почти оправдывающейся, как только подумала о его вопросе.

— Они хотели, чтобы я подождала, — сказала я.

— Почему? — просто спросил он.

Я пожала плечами, с усилием оторвав от неё взгляд.

— Они хотели, чтобы я подождала, пока они закончат проверять её свет. Пока они не узнают, что Тень сделал с ней, — я снова сглотнула, на этот раз тяжелее. — Наверное, потому, что я её мать. Они говорят, что мы, скорее всего… ты и я… мы, вероятно, образуем световую связь с ней на глубоком уровне, как только проведём с ней хотя бы небольшое количество времени. Они говорят, что Дренги уничтожили любой след меня в её свете, оставшийся ранее…

Я замолчала, не очень-то желая говорить о своей короткой беременности или о несвоевременном кесаревом сечении.

Поколебавшись, я пожала одним плечом, чувствуя, как горит моё лицо, и добавила:

— Балидор беспокоится, что Тень мог что-то сделать с её светом. Что-то, что может причинить ей вред… даже убить её, если мы не будем осторожны. Тарси, похоже, считает, что его опасения оправданны. Они оба думают, что у Тени на неё большие планы.

Я замолчала, видя, как Ревик вздрогнул.

Сначала он не ответил.

Он также не двигался. Он продолжал держать тело слегка наклонённым вперёд и прижиматься лицом к толстой органической перегородке. Я видела, как его ясные глаза смотрели на нашу дочь по другую сторону, а его подбородок лежал на руках, сложенных на перилах под наблюдательным окном.

Затем Ревик издал невесёлый смешок.

— Да, — сказал он.

Он по-прежнему не смотрел на меня.

Стоя там, я гадала, подойти к нему или нет.

Большая часть этого головокружительного ощущения пребывания наполовину вне моего тела рассеялась к тому времени, как мы добрались до авианосца. Но даже так я ни в коем разе не чувствовала себя нормально. Я ощущала, как расстояние между нами растягивается из-за этой странности в моём свете; может быть, даже усиливается.

Я по-прежнему хотела прикоснуться к Ревику. Мне пришлось бороться с собой, чтобы не прикоснуться к нему и не подойти ближе.

Я заставила себя просто посмотреть на него.

Ревик выглядел худым. Может быть, худее, чем я когда-либо видела его без морения голодом, которое он перенёс, когда впервые сбежал от Териана с Джоном и Касс. Он выглядел так, словно проводил больше времени на ринге и бегал, чем занимался поднятием тяжестей; я не видела на нём ни грамма лишнего жира. Он выглядел так, словно вернулся к своему гиперпрактичному режиму, в том числе и с пищевыми привычками.

Ничто из этого не удивило меня, но я была шокирована, заметив, что он так сильно изменился с тех пор, когда я видела его в последний раз.

Ревик не кричал на меня, но почему-то это было ещё хуже.

Я продолжала наблюдать за ним, периодически посматривая на Лилай через прозрачное окно только для того, чтобы снова перевести взгляд на него. Мы просто стояли так, не разговаривая, как мне показалось, очень долго.

Когда Ревик наконец выпрямился, я подпрыгнула.

Я наблюдала, как он нажимает на клавиши, расположенные на краю окна. Он делал это беззвучно, почти наизусть и практически не обращая внимания на то, что делает.

Медленно, как будто краска стекала с верхней и боковых сторон экрана, изображение нашей дочери в этой тускло освещённой зеленоватой комнате исчезло. Я вздрогнула, борясь с тошнотой в своём свете, когда больше не смогла видеть её.

Я знала, что она всё ещё там. Я должна была помнить об этом и не психовать.

Она находилась прямо там, по другую сторону этой стены.

Я почувствовала, как нечто похожее коснулось света Ревика, но он быстро скрыл это от меня — так быстро, что я задалась вопросом, почувствовала ли я это вообще.

Во всяком случае, сейчас я его не ощущала, а Лилай скрылась.

Теперь остались только мы.

Ревик повернулся ко мне. Однако я не могла не заметить, что он по-прежнему не смотрит на меня.

— Ты не хочешь объяснить? — сказал он.

Он сделал неопределённое движение одной рукой, другой вцепившись в перила под обзорным окном, которое теперь выглядело как обычная стена. По-прежнему избегая моего лица и глаз, он снова сделал деликатный жест.

Я поймала себя на том, что слежу взглядом за его рукой и пальцами.

Боль пронзила мой свет, даже от такой простой вещи.

— Элли? — позвал он. — Ты собираешься всё объяснить? Или нет?

Я судорожно сглотнула. Мне вдруг показалось, что в горле застряло что-то твёрдое.

Покачав головой, я тихонько щёлкнула, едва осознавая, что делаю то или другое. Я не была уверена, что имею в виду, кроме, может быть, подсознательной части меня, которая вообще не желала объяснять, а хотела просто пропустить эту часть. И я подозревала, какой может быть его реакция.

Вместо этого мне захотелось обнять его.

Я смотрела на него, одетого в тёмные брюки и белую рубашку, и мне просто хотелось прикоснуться к нему. Мне пришлось приложить усилия, чтобы не дать этому желанию проникнуть в моё сознание, чтобы оно не возникло там, где он мог бы его почувствовать и, возможно, неправильно понять.

Или, может быть, понять это лучше, чем я хотела себе признаться.

— Элли? — повторил Ревик.

Я кивнула, едва заметив и этот жест.

Прочистив горло, я снова кивнула.

— Тут не так уж много нужно объяснять, Ревик, — начала я, делая ещё один вдох. — Я имею в виду… ты уже знаешь, что они со мной сделали.

Ревик кивнул, но выражение его глаз не дрогнуло.

— Тарси? — спросил он.

Больше он ничего не сказал. Вопрос был вполне очевиден.

— Да, — ответила я. — Я связалась с ней.

— Когда?

Комок в горле усилился.

— В первый раз?

Когда он продолжал смотреть в сторону с пустым выражением на лице, я вздохнула.

— Даже не знаю. Думаю, после того, как Джон разбудил меня. Тарси сказала, что я начала говорить с ней в тот же день, — помолчав немного, я добавила: — Это я тоже помню. Я связалась с ней… и с Вэшем через неё, думаю.