Мой ангел-хранитель

В дверь раздается стук, который прерывает тихую мелодию её голоса. Сигюн поднимает взгляд, разрешая войти, и на пороге появляется улыбающаяся Фригга.

– Добрый день, моя царица, - Сигюн откладывает вязание на столик, пытается встать для поклона.

– Сиди-сиди, - хлопотно говорит женщина, усаживая девушку обратно.
– Ну, как ты себя чувствуешь?

– Благодарю, хорошо, если говорить о здоровье, а если о настроении, то - не очень, - вздыхает ванская принцесса.

– От Локи по прежнему ничего?

– Нет. Он всеми силами пытается добиться того, чтобы я забыла о нем. Хочет сделать меня свободной, но у него никогда это не получится, даже если он очень сильно пожелает этого… А у вас есть какие-то известия от него?

– К сожалению, нет. Несколько раз я приходила к нему, но он либо отказывался говорить, либо в его словах слышался едкий сарказм. Он хочет, чтобы от него отреклась и я, но он - мой сын, и я люблю его.

– В глазах доброй женщины пляшут блики горевания. Локи пытался не раз обидеть её словами, но она знала и чувствовала, как он врет ей и в первую очередь самому себе.

Между дамами повисла тишина, обе раздумывали над упрямым сыном и мужем. Но потом Сигюн решилась спросить о том, о чем очень давно болела её душа: -Ваше Величество, есть новости из Ванахейма? Там сейчас тоже идет война?

– Да, Сигюн. Твои отец и мать славные правители, и их войска пока справляются, завтра Один отправит к ним в подмогу нашу армию во главе с Тором. Не волнуйся хотя бы за свой родной мир, - Фригга решила умолчать о том, что вороны сообщили Одину о разгаре страшного кровопролития, где погибло много ванов. Столицу огородили, чтобы туда не пробрались мародеры, а ванские войска воевали с набегами в лесах.

– Я постараюсь, - кивнула Сигюн, печально опуская взгляд.

– Знаешь что, тебе нужно сегодня быть на пиру, - с какой-то одушевленностью предложила царица, чтобы немного унять волнение девушки, да и свое тоже.

– Нет, Ваше Величество. Думаю, я там буду лишней, не хочу портить людям настроение, - Сигюн хотела вежливо отказаться, не указывая на свое положение в глазах асов, но честная правда сама слетела с губ.

– Не говори глупостей. Вспомни, когда ты последний раз куда-то выходила?
– настойчиво спросила королева.

– Зачем мне выходить, если у меня роскошный балкон?
– Сигюн с невинной улыбкой указала в сторону огромного балкона.
– Свежего воздуха мне хватает.

– Дело не в свежем воздухе. Тебе нужно хотя бы немного развеяться, - уговаривала Фригга, поглаживая руку девушки.
– Ты заперла себя в просторных светлых комнатах. Ты же не пойманная птица, которая обязана сидеть в клетке, даже если в ней есть все удобства.

– Лучше уж быть запертой канарейкой, но быть в безопасности, чем вылететь из своей клетки, а потом спасаться от коршунов, - досадно проговорила Сигюн.
– Простите меня за такое сравнение, Ваше Величество.

– Не извиняйся, Сигюн. В твоих словах есть доля правды, к тому же защищаешь ты в данном случае вовсе не свой слух, который вновь пропитается острыми фразами народа, а свое дитя, - царица погладила ванку по плечу.
– Но, все же, рассуди сама: ты целыми днями не выходишь из комнаты. Ты, подобно Локи, усадила себя в камеру. Сигюн, так нельзя. На пиру я буду рядом с тобой, за тобой пришлю охрану, которая потом проводит тебя обратно. А за людей не переживай. Я не дам им тебя в обиду.

– Хорошо, Ваше Величество, - Сигюн не хотелось обижать заботливую Фриггу, и она была вынуждена дать свое согласие. На самом деле ей ужасно не хотелось туда идти, не хотелось видеть все эти лица, но и оставаться в комнате, откровенно говоря, тоже не было больше сил. Почти все два месяца девушка не выходила из неё, а если и выходила, то за пределы дворцовых садов идти не смела, точно зная, что там её ожидают сплошные оскорбления, летящие в неё, словно метко выпущенные стрелы.

Ближе к вечеру, когда время пира уже почти взяло начало, Сигюн решила, что немного опоздает, придет уже в разгар, когда народ немного разойдется, устроится в шумных компаниях, займется разговорами, танцами, так на неё будет падать меньше внимания, а некоторые, возможно, и вовсе не заметят её.

Девушка, не спеша, пошла в гардеробную, чтобы выбрать себе платье. Открыв шкаф с нарядами, она начала выискивать такой, который бы не сильно выделял её живот. Девушка долго выбирала, что ей одеть, на глаза попадались разные платья, которые она носила, будучи с идеальной талией, вдруг среди нарядов она встретила желтое платье, которое давным-давно Локи преподнес ей в подарок и которое она надела на коронацию. Снова воспоминания, нахлынувшие внезапно, и девушка попыталась скрыться от них, уйти подальше, вновь ударяясь в выбор наряда. После нескольких примерок выбор Сигюн сошелся на кремовом платье, которое ей сшили на заказ совсем недавно, специально подобрав по нынешней фигуре.

Она оделась, волосы заплела в длинную косу, а мешающиеся пряди убрала назад с помощью золотистого ободка, надвинула на ножки любимые сандалии. Сделала глубокий вдох перед выходом. Когда девушка вышла, у дверей её уже ожидали два охранника, которые кратко ей поклонились, а затем повели в зал.

Давно она не видела этих полу-мрачных коридоров, давно не чувствовала запах забытых стен, куда приходят только Фригга и Бирта. Покои Локи находились отдаленно от всех других комнат, и Сигюн помнит, как муж вел тайными путями, как они от балюстрады сразу же выходили в свой коридор, словно переместились во времени, а на самом деле от центральной дворцовой балюстрады идти очень далеко, нужно пройти несколько этажей и коридоров, чтобы дойти до нужного места. Раньше Сигюн бы непременно испугалась этих тусклых дворцовых переходов, где еле дорогу освещают настенные огни, сейчас ей это кажется детским страхом по сравнению с тем, что она пережила уже и что ей предстоит пережить в дальнейшем.

Наконец где-то послышалась музыка. Значит, пировальный зал уже близок. Сигюн спустилась на первый этаж, перед ней тут же выросли огромные двери, которые стража почтенно распахнула перед ней. Сигюн увидела огромный зал с высокими потолками, здесь было очень много народа, и девушка хотела было уже повернуть назад, но вдруг заметила, что праздник ни на секунду не остановился, музыка по-прежнему громко лилась, а люди будто не замечали её. Сигюн чуть успокоилась, прошла вглубь залы. Те, кто танцевал, лишь краем глаза видели её, но свое внимание старались на ней не заострять, те, кто сидел за столом, прожигали её взглядами, и она чувствовала их на себе. Теперь её заметили. Девушка старалась идти как можно быстрее, насколько это позволяло её положение, старалась на опускать головы и уж тем более не встречаться глазами со своими ненавистниками. Она шла прямиком к царице, зная точно, что в её глазах она не увидит презрения и насмешки.

Внезапно девушку кто-то тронул за плечо, Сигюн резко обернулась - перед ней стоял Тор. Весь сияющий серебристыми доспехами, с отросшей светлой шевелюрой, одна из прядей которой была заплетена в косичку, на его щетинистом лице играла радостная улыбка с нотками какой-то необъяснимой грусти.

– Здравствуй, Сигюн, - сказал он вежливо.

– Добрый вечер, Тор, - она поклонилась головой, стараясь выдавить из себя хоть какую-то улыбку. На самом деле она даже была рада видеть громовержца.

– Я давно тебя не видел. Сразу после возвращения из Мидгарда мы отправились на войну, и… - Бог грома заметил выпуклый живот ванки, который едва скрывало кремовое платье. Он вопросительно покосился на девушку, которая положила на свой живот ладонь.

– Ты беременна?
– спросил Тор, удивленно приподнимая брови.

– Как видишь, - с легкой улыбкой сказала ванка.

– Локи об этом знает?

– Да, знает. Я не могла не сообщить ему, что вскоре на свет появится его дитя. Я нашла способ сказать ему об этом, несмотря на то, что его запихнули в тюрьму, - с какой-то грубостью говорила Сигюн.
– А что за взгляд?
– спросила она, замечая задумчивые и печальные глаза громовержца.
– А, ну да. Ты, как и все здесь присутствующие, не рад, что вот-вот родится потомок опасного преступника, разрушителя, сына Ётунхейма…