Мой босс - злой Мороз!

Мысленно заверяю себя, но достаю из спортивной сумки свой лучший костюм. Черные обтягивающие брючки, красный топ и приталенный замшевый пиджак. На запястье пшикаю духами, с сожалением смотрю на пустой флакончик.

– Лена!

Стул отлетает от двери и створка с грохотом бьется в стену. Сестра вбегает в комнату и запинается, валится на пол.

– Что это, - стонет она, схватившись за коленку.
– "Один дома" пересмотрела? Сейчас я вымажусь в клее, вываляюсь в пухе, ты огреешь меня по голове какой-нибудь железякой, да?

– Поднимайся, - улыбаюсь и подхожу, тяну Лику за руку. Этот ее бред отвлекает от мыслей и проклятого имени босса, его будто гвоздем в памяти нацарапали, не сотрешь.

– Все уже встали?

– Все встали, но никто не прячется по комнатам, - Лика резво вскакивает на ноги и заглядывает мне в лицо с таким любопытством, словно в иллюминатор смотрит на летящие облака.
– Он вчера поменялся со мной спальнями. Приходил к тебе, да? Лена! Расскажи!

– Никто не приходил и не придет, уймись, - щелкаю ее по носу и разворачиваю, подталкиваю в сторону выхода.
– Лика, только бабушке не говори. Он меня уволил еще тогда, после корпоратива. Не нужна я ему. Ни как работник, ни как...- краснею, - девушка. Он не влюблен. Все.

– Но как...

– Вот вы где, девочки, - выплывает из-за угла мама Дмитрия. На ней спортивный костюм, темные волосы завязаны в хвост, она так молодо выглядит, даже представить сложно, что именно она тридцать лет назад породила на свет этого мерзавца. Она улыбается.
– Бабуля уже за столом, а я за вами. Бегом завтракать. Яичницу с беконом любите?

– Вау!
– не сдерживается Лика.
– Как в фильмах. А где вы берете бекон, на рынке?

Они болтают и шагают по коридору, я плетусь позади и поправляю волосы. Сейчас увижу его - и даже взгляда не брошу в ту сторону, буду вести себя так, словно ничего не случилось. И я не помню, как он, полуголый, долбился в дверь моей спальни.

Господи.

Уши горят, стоит лишь на секунду вспомнить.

– ...и начинку из нарезанного пластинами бекона, - диктует какой-то рецепт мама Дмитрия.

Лика внимательно слушает.

Я сажусь.

За столом вся семья.

Кроме него.

Спит? Или голый в душе? На улице дрова рубит для камина, за продуктами рванул, на пробежке? Уехал?

Последнее предположение так неприятно во мне отзывается, что пропадает аппетит. Вяло ковыряю вилкой в тарелке, после отстраненно наблюдаю, как народ собирается на лыжные покатушки.

Почему я расстроена?

Такого не должно быть, все правильно, так даже лучше, если босс уехал, нам незачем больше видеться...

– Пошли, пошли, пошли, не умеешь кататься - просто погуляешь, - Лика силком выталкивает меня на улицу.

И все ахают.

Вчера, когда мы приехали, дорожки были аккуратно расчищены, снежинки, танцуя, падали.

А сейчас нас замело до ворот, слой снега ровный и такой высокий, что я в своих полусапожках просто утону. Белым-бело повсюду, снег высится, словно горы, и от легкого ветра в воздухе распыляется белым холодом.

Он не уехал! Не мог в такую погоду!
– первая моя мысль мелькает, а после...скрип ворот.

Створка медленно ползет в сторону, в сугроб падает лопата и красная куртка маячит ярким пятном.

– Проснулись?
– гаркает бодрый мужской голос. Босс заходит на участок. И машет рукой за калитку.
– Дорогу к лесу расчистил. Ну? Прокатимся?

Глава 14

Лена

Демонстративно задираю нос и прохожу мимо Мороза.

Нет, ну каков наглец! Делает вид, что ничего не было!

Ещё и фамилия у него такая. Мороз. Очень ему подходит. Когда у него было плохое настроение, в офисе всегда говорили: Мороз лютует.

Я тогда не очень понимала, почему, а теперь - отлично. С его характером немудрено, что все сотрудники по линейке ходили.

Лика, бабуля со своим кавалером идут позади, а я устремляюсь вперёд.

Под сапожками скрипит снег. Позади шуршит чья-то куртка.

Погода - волшебная. Солнечно, снежно, свежо.

Деревья как в сказке стоят - из-за украшенных инеем ёлок того и гляди появятся Дед Мороз со Снегурочкой.

Щёки быстро краснеют.

Бабуля с Ликой и пожилым главой семейства надевают лыжи.

Я на них плоховато держусь, поэтому застываю в нерешительности.

— Прогуляемся?
– низкий голос раздаётся позади.

— Мне бы тоже лыжи!
– отчаянно выкрикиваю, подходя ближе к набольшому хозяйственному строению.

Лучше уж катиться, чем идти рядом с Морозом.

Сама себе удивляюсь.

И какого чёрта я, вообще, думала про него утром? Ещё и жалела, что уехал.

Пфф!

Теперь, когда он стоит сзади и сверлит в моей спине дыру размером с Марианскую впадину, я снова чувствую это дикое напряжение.

Мы словно два магнита, которые тянет друг ко другу с необъяснимой, сверхъестественной силой. Я бы даже сказала разрушительной…

— Дим, ты тоже на лыжах поедешь?
– обращается с сыну мать, а у меня внутри борются противоречивые чувства.

Глупой и очень недостойной части меня, что, видимо, застряла на уровне развития моей младшей сестры, Лики, безумно хочется, чтобы босс сказать “да”.

Но та, другая часть, что всё ещё кипит негодованием из-за его хамских домогательств, гордо воротит нос в сторону.

— Он свои лыжи давно забросил, - машет рукой дед.
– Раньше-то золотые медали по биатлону приносил, а потом…

— Да-да, я видела медали в его комнате!
– поддакивает Лика.
– Куча медалей!
– округляет глаза и зачем-то тычет меня в бок локтем, шепча так громко, что слышат все вокруг: - Он спортсмен? Ты видела у него на прессе кубики?

Если мороз пропустил какое-то место на моих щеках, не сделав их красными, то смущение уж точно доделало эту работу!

— Лика, замолчи!
– шепчу беззвучно одними губами, но сестра лишь хихикает и прикрывает рот рукой.

— Закончили обсуждать мою назадавшуюся спортивную карьеру?
– хмуро хмыкает босс, подходя ближе. Приятно видеть, что ему тоже некомфортно.
– Давайте сюда лыжи, я поехал.

— Все вместе давай, Дим!

Семья переключает внимание на него, и я выдыхаю с облегчением.

Надеваю лыжи, беру палки, последней покидая участок дома Морозов.

Место тут, конечно, шикарное!