Мой дедушка – частный детектив
Шрифт:
Не может быть. Неужели даже это…
– Явный намек на это присутствует на первой схеме. Прежде всего стул ученика под номером восемь возле нижнего правого угла схемы, в отличие от остальных стульев, нарисован вплотную к парте, и это указывает, что стул так и остался придвинутым к ней. Иначе говоря, на этом месте никто не сидел. Восьмеркой обозначено место девочки, продолжавшей пропускать уроки. Места для прогульщиков зачастую оставляют в дальней части класса поближе к двери, чтобы им было проще в любой момент вернуться на урок. Так что этим местом неизбежно должно было оказаться восьмое.
«Но ведь…»
– Как ты понял, что это место девочки?
– Это я объясню потом. А пока хочу затронуть причины слов и действий «Гарри» на уроке. Про него было сказано «справедливый, но не прочь пошалить». Неужели
И впрямь он само внимание.
– Вероятно, накануне последнего урока он несколько раз ходил домой к девочке, которая прогуливала школу, и убеждал ее вернуться – «тебя же все ждут», «давай попрощаемся с Каэдэ-сэнсэй всем классом». В результате этих уговоров девочка спустя долгое время все же пришла в школу, о чем ни ты, ни дети заранее не знали. И долгожданная встреча состоялась. Любитель пошалить «Гарри», видимо, подстроил маленький сюрприз. И, наверное, именно заинтересовавшись его изобретательной задумкой, девочка решила побывать в школе. Сначала «Гарри» рассказал страшную историю про девочку в бомбоубежище. Потом, как только закончится урок разговорного английского, собирался выкрикнуть что-нибудь вроде: «Смотрите все! Вон туда, в дальний угол класса!» А девочка, пропускавшая школу, тогда нерешительно появилась бы в классе, войдя в дальнюю от доски дверь. И одноклассники, постоянно переживающие за нее, разразились бы восторженными криками и аплодисментами – согласно плану. Если посмотреть на дальнюю от доски дверь на первой схеме, можно без труда убедиться, что ее оставили открытой шире, чем ближнюю, чтобы этой девочке было легче войти в класс. Вот это и есть еще одна причина помимо проветривания.
– Дедушка… есть еще пара вопросов, которые мне хотелось бы тебе задать.
– Не стесняйся, спрашивай.
– Вот первый: как ты узнал, что кто-то из детей класса не посещает школу?
– Об уроке разговорного английского ты сказала следующее: «Разбившись на пары и тройки, сблизив плечи, дети старательно заговорили по-английски». Если в классе тридцать два ученика, они, естественно, разбиваются на пары. Зачем же тогда понадобилось составлять тройки? Причина очевидна: одного человека недоставало. В самом начале ты, кажется, произнесла: «В тот день в классе было общим счетом тридцать два человека». Ты просто сказала чистую правду. Да, в тот день в классе действительно находилось тридцать два человека: тридцать один ученик и ты сама.
– Тогда вернемся еще раз к вопросам. Как ты понял, что тот прогульщик – девочка?
– Опять-таки из твоих собственных слов.
Знала же, что он заметит…
– Услышав от «Гарри» о девочке в бомбоубежище, ты, «переживая за ту самую девочку, в тот момент невольно перебила». Ты не находишь в указательном местоимении ничего странного? Если бы ты переживала о дальнейшей судьбе девочки из бомбоубежища, тебе следовало назвать ее «этой девочкой». То есть ты, слушая рассказ о девочке из бомбоубежища, переживала за другую – ту самую девочку, которая прогуливала уроки. В романе Сэйси Ёкомидзо «Гокумонто» знаменитый детектив Коскэ Киндаити ломает голову над «задачей тэ-ни-о-ва» – известной последовательностью частиц японского языка, а у нас все в итоге свелось к «задаче ко-со-а-до» об указательных местоимениях. Однако наш сюжет не такой мрачный, наверняка финал у него радостный… м-м, вижу «картинку»! – Дед вгляделся в сиреневый дымок «голуаз». – «Смотрите все! Вон туда, в дальний угол класса!» И по сигналу «Гарри» девочка, как обычно, потупившись, медленно входит в класс через дальнюю дверь. После мгновенного изумления Каэдэ и весь класс разражаются громом аплодисментов. «Гарри», сыгравший столь важную роль, снимает очки и утирает слезы радости: «Нет, никакой это не призрак. Все вместе – “с возвращением!”, три-четыре! – С возвращением!» За дверью класса мать девочки, сопровождавшая ее, еле сдерживается, чтобы тоже не расплакаться. Теперь вместе с Каэдэ и девочкой, пропускавшей уроки, все тридцать три человека собрались в полном составе –
это и есть радостное завершение сюжета «Их тридцать три!»Словно подавая знак, что разговор окончен, дед с кряхтеньем откинулся на спинку кресла.
И тут…
Из прихожей донеслось сразу несколько голосов: «Извините за беспокойство!» С точки зрения Каэдэ, момент был самым подходящим, но за манеры ей стало неловко.
– Ох уж эти дети… сказали же им – позвонить, как полагается!
– Кто это там?
– «Гарри», «Рон» и «Гермиона».
– Как ты сказала?
– На днях я случайно встретила всех троих в поезде. Все они учатся в одной и той же средней школе, и по предложению «Гермионы» организовали клуб изучения детективов, фантастики, фэнтези и хоррора. Но они уже прочитали почти все книги этих жанров, какие только нашлись в школьной библиотеке. И я спросила, не хотят ли они зайти в гости к моему дедушке.
– Можно войти? – послышался милый сердцу Каэдэ голос «Гарри».
«Ого, у него уже немного ломается голос!»
Это было и забавно, и вместе с тем как-то трогательно.
– Слишком накурено, нехорошо.
Краем глаза посматривая, как не скрывающий радости дед бросается открывать окно, чтобы выгнать сиреневый сигаретный дымок, Каэдэ откликнулась:
– Входите, пожалуйста!
И в кабинет вошли сразу трое, совершенно разные по внешности и росту. Разумеется, на самом деле внешне они ничуть не напоминали персонажей книг о Гарри Поттере, но, по мнению Каэдэ, характером действительно походили на них. «Рон» и «Гермиона» сразу же загомонили:
– Ничего себе комната… Отпад, и правда сплошь одни книги!
– Как не стыдно! Сначала поздоровайся!
– Вроде бы в саду здесь полно сверчков. А вот и новейший определитель насекомых.
– Нет, это не значит «поздороваться»!
Знакомство состоялось.
– Мадофуки-сэнсэй, – поддев очки на носу средним пальцем и окидывая взглядом стеллажи с книгами, перешел к главному вопросу «Гарри», – если не ошибаюсь, кажется, здесь есть страшные книги, которых мы еще не читали… можно время от времени заходить и брать их?
– Это невежливо! «Нельзя ли нам иногда навещать вас и заимствовать на время ваши книги», – поправила «Гермиона».
– По-моему, с этим выражением что-то не так, – подхватил «Рон».
Дед расхохотался.
– Приходите и берите книги в любое время. Что касается известных страшных романов, здесь они собраны почти все. Вот, к примеру… вам ведь больше всего хотелось, чтобы девочка, пропускающая уроки, вернулась в класс? В таком случае, как насчет истории, в которой «сбывается все, чего только пожелаешь»?
– Но это же как будто просто обычная сказка. Не может быть в ней ничего страшного.
– Ты так думаешь?
Дед расплылся в проказливой улыбке. А потом, указывая на ближайший стеллаж в углу, точно тем же тоном, каким говорил о сбывающихся желаниях, произнес название жуткого рассказа:
– Каэдэ, ты не принесешь сборник Джейкобса с «Обезьяньей лапкой»?
Глава 5. Призрачная женщина
«Какое же беспокойное выдалось субботнее утро!» – думала Каэдэ.
Река медлительно и важно протекала по окраине Ситамати. Обхватив руками колени, Каэдэ сидела на залитом ласковым зимним солнцем береговом откосе и смотрела на движение воды так, словно не видела ничего, кроме текущей перед ней реки. Вдалеке, у противоположного берега, занятое его укреплением судно продвигалось вперед такими неспешными темпами, что казалось, будто оно стоит на месте.
В отличие от этой сцены покоя и умиротворения, по пешеходной дорожке за спиной Каэдэ непрестанно сновали туда-сюда люди, радуясь прогулке или пробежке. Со стороны спортивных площадок на прибрежной террасе то и дело доносились веселые голоса играющих в бейсбол, теннис и крокет. Но слух Каэдэ невольно воспринимал их энергичные возгласы так же, как навевающую дремоту размеренную тряску и шум поезда с исправно работающим отоплением, который привез ее сюда.