Мой герой

Неожиданно какая-то мысль заставила ее остановиться. Была ли она эгоисткой, мечтая о браке Гарольда только ради собственной выгоды? Ей вспомнились слова викария, сказанные в церкви на прошлой неделе: «Мы должны думать о других раньше, чем о себе». Наверное, ей следует постараться быть лучше, чем она была. Приподняв бровь, она попыталась представить себя помогающей в церкви или занимающейся благотворительностью. Могла бы она помогать викарию, когда он собирал еду для нуждающихся?

И тут она вспомнила о дешевом неприятном одеколоне, который употреблял викарий. Сморщив нос, Вайолет пошла дальше. Нет, ей не имеет смысла заниматься самоусовершенствованием. Судьба наградила ее хорошеньким личиком, к тому же скоро появится и счет в банке. А викарий вообще неприятный. Все говорят, что он очень милый, но у него такой скрипучий голос.

* * *

Примерно через час после того, как Адель вернула лошадь в конюшню, она зашла в дом, и стук ее каблуков эхом отзывался в пустом зале, когда она проходила к лестнице.

Не успела она взяться за перила, как кто-то появился наверху. Подняв глаза, она увидала Дамьена.

Их взгляды встретились, но сами они оставались неподвижны, она внизу, он наверху. Она никак не ожидала встретить его, была уверена, что он уже уехал.

Ей захотелось спуститься со ступеньки и прислониться к стене, чтобы дать ему возможность пройти. Или, может быть, ей следует наклонить голову и пройти мимо него, ничего не говоря.

Через несколько секунд Дамьен нерешительно начал спускаться с лестницы, не сводя с нее глаз. Она стояла как загипнотизированная и ждала, не зная, что должно произойти. Приблизившись к ней, он остановился. Сердце ее колотилось невероятно, ей казалось, что он сейчас велит ей покинуть дом Осалтонов.

Но он не произнес ни единого слова, просто взял ее за руку и повел в уединенное место, в библиотеку.

Глава 15

Дамьен открыл дверь и заглянул в библиотеку. Убедившись, что там никого нет, зашел туда вместе с Аделью и закрыл за собой дверь.

– Нам не следует быть здесь, – сказала она, проходя через комнату к окну, – одним.

Она заставила себя повернуться и посмотреть на него.

Он успел переодеться, на нем была хрустящая белая рубашка, черный пиджак и длинное расстегнутое пальто. А его вьющиеся темные волосы были в невероятном беспорядке, и, несмотря на хорошо отглаженную одежду, он выглядел взъерошенным и немного диким. Его грудь и плечи были невероятно широкими, и весь он высился перед ней, как гора. Обдуваемая ветрами гора.

Когда он наконец заговорил, голос его был глубоким и сдержанным.

– Я должен сказать вам кое-что, пока я не уехал.

Сейчас он будет извиняться и скажет, что это больше никогда не повторится, подумала она. И на этом все кончится, а к ночи он уже будет в объятиях своей любовницы. Мысли о его любовнице придавали ей силы.

– Вы абсолютно уверены в том, что хотите выйти замуж за Гарольда? – спросил он, подходя к ней на шаг.

Потерявшая от удивления дар речи, Адель тупо смотрела на него. Это было совсем не то, что она ожидала услышать. И почему он задавал ей такой вопрос? Хочет ли он убедить ее в том, что ей не следует выходить замуж за Гарольда? Неужели он сам намерен добиваться ее?

На секунду она представила себе, что стала невестой Дамьена, и какая-то часть ее души замерла от восторга при мысли о том, что она может быть по-настоящему любимой, любимой ее диким темным рыцарем. Наконец она призналась в этом самой себе. И эта часть ее души действительно мечтала о таком выходе из этой сложной, запутанной ситуации.

«Но нет», – сказала она себе. Сжав кулаки, она запретила себе погружаться в эти фантазии. Он был не тот человек, за которого следовало выходить замуж. Он постоянно был влюблен в актрис подозрительной репутации и понятия не имел, что такое верность.

Он менял женщин как перчатки. И не надо представлять его лучше, чем он был на самом деле.

Она напомнила себе, что он впервые возбудил в ней страсть, но это вряд ли можно было причислить к его достоинствам. Такая перемена в ней сбивала ее с толку и пугала. Она понятия не имела, к чему это могло привести. И она ни в коем случае не хотела закончить свою жизнь как Франс Фэрбанкс, женщина неразборчивая, лишенная уважения окружающих, живущая лишь для собственного удовольствия. Может такое произойти с Аделью? Дамьен, с его огромной притягательной силой, был весьма опасным искушением. И это заставляло ее опасаться за свое будущее, в котором, возможно, ее ждут и сожаления, и упреки. Она может разрушить свою жизнь из-за страстного «временного помешательства».

– Я уверена, – ответила она, всеми силами стараясь, чтобы голос ее звучал твердо.

Он медленно пересек комнату, угрожающе приближаясь к ней, и когда он остановился, их разделяло крошечное пространство. Адель почувствовала, что у нее перехватило дыхание.

– Я провел последний час мучаясь и пытаясь решить, должен ли я рассказать Гарольду о том, что произошло, – сказал он тихо.

Опять невероятно удивленная услышанным, Адель быстро заморгала.

– Не надо паниковать, – продолжал он, – я никогда бы не причинил ему боль только ради того, чтобы облегчить свою совесть. Но я бы мог причинить ему боль, если бы считал, что это поможет ему. – Он начал медленно ходить по комнате: – У него нет опыта общения с женщинами, Адель. Он невинный и наивный человек. Какой женой вы будете для него?

Воздух, который был сжат в ее легких, медленно вышел из нее. Так. Он привел ее сюда совсем не для того, чтобы уговаривать ее выйти замуж за него. Он привел ее сюда только потому, что сомневался в ее порядочности.

Хотя у нее самой были сомнения по этому поводу, ей весьма неприятно было услышать эти сомнения из его уст.

– Дамьен, я обычно сдерживаю свои обещания, и когда я произнесу брачные клятвы, я отнесусь к этому очень серьезно.

– Но когда я поцеловал вас, вы ответили мне поцелуем.

Адель молча подняла вверх подбородок.

– Возможно, вы на самом деле не такая сильная, как вы и все окружающие предполагаете, – говорил он, опять приближаясь к ней, – вот это и беспокоит меня. Моя мать была неверна моему отцу, и их брак закончился трагически. Я не могу допустить, чтобы такое же произошло с Гарольдом.

Он подошел ближе и почти прижал ее к обитой деревом стене. Она чувствовала его запах, видела щетину у него на подбородке. Она ощущала его величину и вес так, как будто он лежал на ней и давил на нее, в каком-то смысле так оно и было.

– Я никогда не буду неверной женой, – сказала она.

Тяжело дыша, Адель смотрела на его полные губы. Несмотря ни на что, она помнила ощущения, которые вызывало прикосновение к этим мягким губам.

– Но ведь вы оказались неверной невестой.

Глаза ее расширились. Он, безусловно, был прав. Она такой оказалась. Но это не значит, что он может так говорить. И она неожиданно разозлилась. Жизнь ее была легкой и спокойной до тех пор, пока она не встретила его. Защищаясь, она опять попыталась гордо поднять подбородок.