Мой любимый Небожитель
Шрифт:
У Илвы в душе началась настоящая борьба.
Она не привыкла доверять кому-либо, кроме самой себя, и сейчас ее память убеждала, что Арраэх ошибается. Довериться ему? Разве такое возможно??? Когда-то она доверяла своему брату, но потом он бросил ее одну и едва не погубил. Неужели после такого можно вообще довериться хоть кому-то???
Но мягкие поглаживания пальца на спине Илвы всё сильнее отзывались внутри позывами к доверию и спокойствию. Он не предаст. Не обманет. Он особенный…
Настороженность, подкрепляемая прежним негативным опытом, вопила, что она поступает глупо и опрометчиво, но Илва всё сильнее
— Ладно… — пробормотала она на выдохе, словно подписывая себе приговор. — Я доверяю тебе…
И — о чудо! — получила вдруг в ответ… мимолетный, но очень нежный поцелуй в губы…
— Умница… — промурлыкал Арраэх в совершенно не свойственной ему манере. — Ты меня не разочаровала, Ил-ва…
И то, как он произнес ее имя — взволнованно, с придыханием — заставило сердце девушки едва ли не выпрыгнуть из груди…
Глава 36. Беспечность, страх и ответственность...
Тук… тук…
Сердца стучали в унисон в полном молчании.
Ночь была тихой, со двора Храма не доносилось ни звука…
Это было немного странно, учитывая, какая за ними должна была быть погоня, но тишина умиротворяла.
Илва нежилась под теплым мужским боком и улыбалась, а Арраэх неотрывно смотрел на звёзды.
Где-то там его дом, его родные и близкие…
Где-то там планета, которой он обязан управлять во славу своего народа.
Где-то там в утробе растет его дитя, которого он уже сейчас любит…
А здесь, в этом диком затерянном мире, у самого сердца лежит девушка, ставшая для него совершенно неожиданным глотком свежего воздуха. До встречи с ней он даже не знал, что должен вдохнуть и что его легкие стянуты ремнями и цепями порой ненужных правил. Правитель словно заново обрел себя и научился поступать безрассудно…
Да уж, смешно сказать! Некоторым существам иногда не помешает немного потерять разум…
В памяти начали всплывать многочисленные эпизоды прошлого, когда он со снисхождением и некоторой долей презрения наблюдал за своими братьями и друзьями, которые совершали безумные поступки ради женщин. Тогда ему было это совершенно не понятно…
Например, его старший брат Руэль, который по праву наследования и должен был быть правителем народа зоннёнов, но отказался от власти и имени только ради того, чтобы жениться на обычной слабосильной иширке, в которую влюбился без памяти*. Арраэх никогда не понимал его. Разве женщина может заменить предназначение? Разве утехи с ней — это не слишком ничтожная замена прежнему могуществу?
Даже на Мие правитель женился исключительно ради исполнения заповедей своего рода и был этим совершенно доволен. Недовольной оказалась именно она…
А Нэй — отец Риана, его названного брата… Тот, будучи представителем величайшей расы во вселенной — предтечем — полностью подчинил себя чувствам к еще одной иширской женщине, носящей погоны и не брезгующей помыкать им, когда ей вздумается**. И он счастлив!
Но теперь Арраэх серьезно пересмотрел свои взгляды. Если женщины братьев так же удивительны, как и Илва в его глазах, то…
Выдохнул.
И чем она его так зацепила?
Арраэх
покосился на девушку в своих объятьях. Странно, но он не мог ответить на этот вопрос наверняка. Просто она была… сияющей. Живой. Бурной, как река, и непредсказуемой, как ветер. С нею было весело. И еще безумно хотелось жить…Ничего подобного он еще никогда и ни с кем не испытывал.
Зоннёнки совсем другие. Они воспитываются крайне степенными и спокойными, кроткими и тихими, как журчание ручья. Они предсказуемы. Они… безлики.
Может, поэтому его братья выбрали в жены инопланетных женщин? Может, зоннёнские традиции… неправильны?
Эта мысль оглушила правителя подобно взрыву. В этот миг великий почитатель законов в нём окончательно пошатнулся.
Пересмотреть традиции? Найти в них слабые места и искоренить???
Сердце Арраэха забилось сильнее.
Повеяло невиданной свежестью и ветром перемен.
Хороших, столь необходимых его народу перемен…
Илва осторожно приподняла голову, словно почувствовав накатившее на своего спутника волнение.
— Ты в порядке? — прошептала она одними губами, и Арраэх наконец-то вернулся из своего глубокого потрясения в реальный мир.
Непроизвольно прижал ее к себе еще крепче, а губы девушки расплылись в довольной улыбке: она восприняла его жест, как призыв к действию.
Ее рука осторожно забралась ему под рубашку, очерчивая подушечками пальцев напряженный пресс, и правитель с шумом выдохнул воздух, воззрившись на Илву изумленным взглядом.
В этот момент он испугался. Испугался того, что начал играть с огнем, которого не остановить. А имеет ли он право на эти игры??? Дома его ждет повторный брак и ребенок, и от этого он никогда не откажется. О, зачем же он поддался эмоциям и поцеловал Илву несколько минут назад??? И если прямо сейчас он пойдет на поводу своих безумных желаний, то обязан будет понести за девушку полную ответственность…
Когда же её рука соблазнительно заскользила ниже и забралась ему в штаны, правитель дернулся и попытался остановить ее, но Илва оказалась хитрее. Она стремительно приподнялась и набросилась на его губы с требовательным поцелуем, от которого у Арраэха мгновенно закружилась голова. Он обмяк всего на мгновение, а потом не выдержал и обхватил ее за талию, буквально укладывая ее сверху на себя.
Он спасовал! Впервые в жизни спасовал так быстро и фактически без борьбы…
Они целовались бурно, жадно, бесстыдно, и правитель уже плохо соображал, что вообще делает. А вот Илва вполне владела собой, чувствуя, что барьер между ними окончательно сломлен.
Это погружало её в настоящую эйфорию.
Вот только место было немного не подходящим для долгожданной и сладостной близости…
Арраэху казалось, что его тело сейчас рванет. Энергия бурлила, как никогда в жизни, руки действовали помимо воли, сжимая трепещущую и привлекательную девушку в своих объятьях. Пальцы скользили по очертаниям ее груди, сжимая внушительные выпуклости, и правитель начал ощущать всё большее выпадение из реальности.
Он хотел её прямо сейчас. Хотел так сильно, что терял рассудок. Весь его прошлый любовный опыт вмиг сдулся под натиском этих ощущений, и он понял, что ещё никогда не любил по-настоящему ни одну женщину. И еще никогда так сильно никого не желал.