Мой милый Гаспаро

– Никого, - с недовольством хмыкнул Гаспаро, а Фабио рядом засмеялся:

– Зато там есть, да как поют!

Он указал на дверь открытого балкона, откуда доносились звуки различных музыкальных инструментов и звонкое пение нескольких девушек.

– Красиво, - согласился Гаспаро и взглянул на друга.
– А нам туда не попасть.

Однако Фабио активно стал размахивать рукой, и Гаспаро тут же заметил, что выглядывающие на балконе девушки стали махать им руками в ответ. И они, и друзья смеялись сему радостному приветствию. Обе стороны, казалось, так и жаждали пообщаться поближе...

– Охраны не видно, - скорее оглядев сад за воротами, молвил Фабио.

Они прокрались к кустам и, спрятавшись за ними, перелезли через ворота. С таким же успехом удалось пробежать скорее к дому под балкон, откуда девушки с восторгом следили за их действиями...

– Ой, они здесь!
– пискнула от радости одна из них.

– Девочки, пойте, чтоб она не услышала ничего!
– просила другая тех, кто в зале продолжали петь и играть на музыкальных инструментах, но на мгновение затихли, желая так же выглянуть с балкона.

Гаспаро же с Фабио не теряли времени. Они взобрались по низким толстым веткам дуба и приблизились к игриво смеющимся им в ответ девушкам.

– Ах, какая красота бывает в свете!
– с восхищением молвил Гаспаро, попытавшись протянуть руку к одной из них, но, пошатнувшись на ветке, оставил сию затею и продолжил держаться.

– Кто же вы такие, молодые люди?
– хихикнула одна из девушек.

– Итальянцы, которые мечтают жить только в России!
– с гордостью заявил Фабио, и девушки, переглянувшись друг с дружкой, тут же засмеялись.

– И жениться, - добавил Гаспаро.
– Только на русской красавице! Одной из вас!

– Ишь какие, - игриво взглянула Юлия, глядя сбоку и подбородком коснувшись своего плеча.
– А деньги есть, осчастливить таких, как мы?

– Озолочу, - засмеялся Гаспаро, будто был уверен в сказанном.
– Если имя твоё певучим окажется да будет литься с уст моих столь же нежно, как и с твоих моё имя... Гаспаро.

– А я помогу тебе русским стать, если песню моему имени напишешь!
– засмеялась Алёна в ответ, и Юлия, обняв её, кивнула Фабио:

– А ты рисковать ради одной из нас сможешь?

– Глаз от вас отвести не могу. Все звёзды с неба достану!
– воскликнул тот восторженно и послал воздушный поцелуй.
– Найдись же, желанная и самая прекрасная муза для Фабио, для меня!

– И как же Вас звать?
– подмигнул Гаспаро Юлии, и та назвалась, тут же представив и сестру Алёну, но столь весёлой беседе пришлось резко прекратиться.

Девушки разбежались по местам снова играть на инструментах, поскольку воспитательница вошла и застыла на пороге, увидев собрание на балконе:

– Что здесь происходит?! Вас нельзя оставить ни на минуту одних! Никакой ответственности к делу?!
– лепетала она возмущённо, разводя руками и оглядывая каждую воспитанницу, спешившую схватить свой инструмент.
– Скоро петь для именин государыни, бал устраивать, а вы?! Нет, нет, нет! Это уму непостижимо!

Юлия с Алёной, покидая балкон вслед за подругами, только и успели оглянуться на кавалеров, но те уже покинули дуб и мчались скорее к воротам. С глубоким вздохом, но оставаясь довольными, сёстры вернулись к музицированию и с нетерпением ждали вечера, когда после общего ужина смогут вновь остаться одни в общей спальне и... шептать вдоволь о случившемся...

– Вы спите?
– обождав немного времени в темноте, когда воспитательница вышла из спальни, уверенная, что девушки приступят к отдыху, вопросила Юлия.

– Хулиганки же вы, - засмеялась одна из девушек.

– Замуж невтерпёж?
– подхватила другая.

– Да уж замуж бы скорее, лишь бы покинуть стены этой тюрьмы, - приподнялась Алёна на локте и поправила на голове съехавший чепчик.

– Да откуда у мичманов деньги? Бедные они, - на полном серьёзе махнула рукой соседка.
– На балу искать надо кого. Вот я присмотрю себе там какого богатого жениха.

– Мечты, - усмехнулась ещё одна воспитанница.
– Наша мадам красива, а так одна и осталась. Не каждой из нас повезёт.

– Так если не жених, так может какой старик удочерит?
– пожала плечами Алёна.
– На балу и посмотрим!

– А коль мичманы вернутся?
– засмеялась соседка.

– А кто мешает позабавиться?
– рассмеялись сёстры, а за ними и остальные, позабыв, что лежат в постелях для ночного отдыха.

Открывшаяся дверь показала на пороге воспитательницу, которая держала в руках подсвечник с тремя горящими свечами, и вновь настала тишина, а девушки медленно легли на подушки... Без слов, в кромешной тьме, каждая из них мечтала уже о своём...

Глава 4

Без любви и без страсти

Все дни суть неприятны:

Вздыхать надо, чтоб сласти

Любовны были знатны.

Чем день всякой провождать,

Ежели без любви жить?

Буде престать угождать,

То что ж надлежит чинить?

Ох, коль жизнь есть несносна,

Кто страсти не имеет!

А душа, к любви косна,

Без потех вся стареет.

Чем день всякой провождать,

Ежели без любви жить?

Буде престать угождать,

То что ж надлежит чинить?*

Алёна играла на клавикорде в тот день, когда в усадьбе, где воспитывалась вместе с другими девушками, был устроен праздничный приём и бал в честь именин Императрицы Екатерины Второй. Много молодых кавалеров, богатых и гордых заметила она, играя музыку, поглядывая на гостей, пока другие воспитанницы играли подле на иных инструментах, а сестра пела.

После их выступления, закончившегося овациями аплодисментов довольных слушателей, девушки грациозно поклонились и начался бал... Манящая атмосфера танцев, закусок и вина кружила голову... Казалось, молодые люди, которых было большинство из всех приглашённых, не знали, к какой из воспитанниц подойти, настолько каждая была прекрасна.

Так, прогуливаясь по залу с одним из кавалеров, сёстры Захаровы надеялись понравиться ещё больше. Юлия игриво прижималась, держа под руку кавалера, а Алёна шутила и шутила, заставляя его невольно смеяться...