Мой (не) брат

— Ага! — согласилась Катя. — «Обыкновенное чудо». Фильм такой старый есть. У меня баба Люба только советские фильмы смотрела, зарубежное кино совсем не признавала.

— А про что фильм?

— Про любовь.

— Надо посмотреть как-нибудь.

— Вряд ли. Там две серии, и он довольно грустный, хотя и со счастливым концом, — вздохнула Катя.

— Главное, конечно, хэппи энд, — заметил я. — Кстати, а ты с бабушкой хоть раз говорила после того, как к нам переехала?

— Я звонила несколько раз, но она сбрасывает, — грустно ответила сестренка. Все же баба Люба до сих пор была ее единственной родственницей. — Обиделась, наверное.

— Не переживай, все со временем образуется, — постарался я ее успокоить. — И баба Люба в конце концов оттает. Она же тебя любит, наверное?

— Надеюсь, что любит, по-своему, конечно, но должна бы…

Мы еще долго сидели с ней вдвоем и вспоминали то немногое, что успело нас связать за этот короткий промежуток времени: и новогодний благотворительный корпоратив, и ночной клуб, и катание на коньках с друзьями. Пользуясь случаем, я ненавязчиво поинтересовался, как она относится к своим новым знакомым.

— Паша хороший, — сразу ответила она. — Добрый. С Мишкой хорошо ладит, хотя у них такая разница в возрасте!

— И с ним успела познакомиться? — удивился я. — Когда это? Он что, тебя в гости приглашал?

— Да нет, на улице случайно встретились, — улыбнулась Катя. — Хотя в гости тоже приглашал. Миша, — прыснула сестренка. — Он такой забавный у них! Совсем малыш, но уже та-акой самостоятельный!

— Ну, там ситуация такая, что поневоле раньше времени не только вырастешь, но и состаришься, — негромко проговорил я.

— А что там? — подскочила Катя.

— Забудь, если Паша посчитает нужным, он сам тебе все расскажет. А мне как-то неудобно за его спиной, словно сплетню распускаю, — сам на себя рассердился я.

— Ну ладно, раз так, — легко согласилась она.

— А что скажешь про других своих новых знакомых? — перевел я тему разговора.

— Про Артема пока ничего хорошего сказать не могу, — развела она руками. — Боря, Глеб и Леша очень простые и общительные. Девчонки, Ника с Дашей, тоже зачетные.

— А Жора? — неожиданно для самого себя спросил я.

— А Жора немного странный. И серьезный. Мне кажется, он слишком взрослый для меня. Хоть и щедрый, но себе на уме, своего не упустит. Как и Кристина, наверное, — Катя прямо посмотрела в мои глаза. — Про нее можно было сказать?

— Почему бы и нет? — пожал я плечами. Главное, про Жору она розовых надежд не лелеяла! Значит, сердце мое может быть спокойно.

Глава 23. Стас

Накануне подписания контракта с немецкой фирмой Denzel отец созвал малый совет. Стрельцов, еще два его заместителя и я.

— Завтра, как вам всем известно, очень важный для нас день, — начал свою речь основатель и бессменный владелец фирмы «Смирнов и К». — В два часа пополудни в конференцзале намечается подписание очень выгодного для нас контракта. Хотелось бы, чтобы это событие прошло без всяких эксцессов и неожиданностей. Надеюсь, каждый из вас понимает, что получит наша фирма в результате этого сотрудничества. Поэтому сегодня нужно проработать все нюансы и поминутно распределить обязанности.

— Кто конкретно будет присутствовать с нашей стороны? — задал актуальный вопрос один из заместителей, Николаев.

— Было заранее обговорено, что не более четырех человек с каждой стороны. Один из них — юрист, естественно. Второй — я. Третий — переводчик. Четвертого можете выбрать путем жеребьевки, если нет других предложений, — ответил отец, не глядя ни на кого.

— Михаил Юрьевич занимался этим с самого начала, будет справедливо, если он будет четвертым, — высказался другой зам, Волков.

— Я не против, — согласился отец. — А ты, Михаил Юрьевич?

Стрельцов немного съежился под цепким взглядом своего давнишнего друга и руководителя.

— Как скажешь, Владислав Петрович, — ответил он хрипловатым голосом.

— Прекрасно! В таком случае, ваша задача, — отец поднял взгляд на Николаева с Волковым, — организовать своевременную подготовку конференцзала к важному мероприятию, еще раз провести беседу с юристом и переводчиком. А ты, Миша, останься, пожалуйста, на пару слов.

— Мне уйти, пап? — спросил я.

— Нет, Стас, ты тоже нужен, — был ответ.

Когда в кабинете остались лишь мы втроем, отец встал с кресла и подошел к панорамному окну. Мы застыли в ожидании. Не оглядываясь, папа спросил неожиданно надломленным голосом:

— За что ты так с нами, Миша?

Михаил Юрьевич вздрогнул. Не стараясь сыграть удивление, так же тихо спросил:

— Давно заметил?

— Пару дней назад, — папа, наконец, вернулся на свое место и грузно опустился в кресло. — Так чего тебе не хватало? Я мало тебе платил?

— Ты же знаешь, мне было достаточно, Слава. Я никогда не приходил к тебе с просьбой повысить мне зарплату.

— Не приходил. Вместо этого решил посадить меня в калошу и забрать все оптом, так? — в голосе отца начали проскальзывать раздражение и обида.

— Я бы никогда на это не пошел, Слава, если бы… — Стрельцову не хватило воздуху, и он закашлялся. — Она сказала, что ей надоело всю жизнь быть на вторых ролях. Что она имеет точно такое же право блистать в обществе и получать комплементы, как и Виолетта.

— Виолетте не нужны эти лживые комплементы, если ты еще не понял, Миша. Ей достаточно тихого семейного счастья, — устало провел по лицу отец. — Меня всегда удивляло, почему ты не можешь совладать с Сиреной. Видимо, ты для нее слишком мягок.

— Не нужно осуждать меня за то, что я пытался сохранить свою семью, Слава. Она потребовала, чтобы я в последний момент включил в контракт этот пункт, дабы никому в голову не пришло, что так тщательно проработанный документ может содержать в себе хитрые лазейки. Она грозилась, что бросит меня, если я этого не сделаю, что пустит меня по миру бракоразводным процессом! И она это сделает, Слава, я уверен!

— Ты хочешь меня убедить, что вместо благотворительного фонда я должен ощутимый кусок прибыли переводить твоей жене?! — не выдержал его друг. — Ты сам-то себя слышишь, Миша?