Мой парень - сущность

Дух задумался. Он держал ее психику под контролем и давил ровно столько, чтобы она не смогла сопротивляться. Но и не причинял сильной боли.

– Уходи домой сейчас, – предложила она ласково, – а я никому не скажу, что знаю, кто ты таков. И наказание Высших сфер не настигнет тебя.

– Ты не знаешь меня, – в его ответе она расслышала сомнение.

– Ошибаешься, я все про тебя знаю, – она тянула время, в надежде на скорую подмогу. – Ты – сильный, могущественный, властный, – она говорила нараспев, втираясь в доверие, давя на его самолюбие. По ее предположению, во всех мирах разумными существами двигали схожие мотивы. – Ты – любящий близких… верный слову... храбрый… – она сама верила в то, что говорила, не допуская сомнений в своей голове. Иначе дух мигом бы раскусил ее замысел.

– Да ты прикидываешься! – все же догадался он и удвоил ментальную силу.

Голову сдавливало, точно прессом. Марина уже не могла ничего ни слышать, ни видеть. Где-то на задворках сознания слышалась какая-то возня, невнятные шорохи. Может быть, это крысы уже поедали ее мертвое тело?.. Боль в голове стала отступать, растворяться и тонуть в пучине забвения. Примерно таким показался ей переход в иные измерения.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Ангельские объятья

Глава 53

Сложное решение

Адриан проснулся среди ночи, разбуженный кошмаром. Образы его сна были невнятными, он помнил лишь чувства, что овладели им: тревогу, ощущение острой нехватки чего-то, боль сознания. Он сам превратился в пульсирующую точку боли, но каким-то чудом смог вырваться из ее оков, проснувшись.

Он прогнал наваждение. Сны редко снились ему, а кошмаров за последние лет десять он вообще не припомнил. Не то что бы он верил снам… Но стало как-то тревожно за близких: маму, отца, Марину… Каким-то образом та встала рядом в один список с родителями… Он не заметил, когда это произошло. Он решил позвонить утром каждому из них и удостовериться, все ли в порядке.

Адриан постарался заснуть вновь. Ему удалось прикорнуть еще на пару часов, но в полседьмого он снова проснулся с тяжелым сердцем и спать больше не мог.

Он принял прохладный душ, позавтракал и сел перед телевизором, дожидаясь, когда на часах будет хотя бы восемь, что бы позвонить в Норвегию. Он помнил, что этой ночью Марина была на дежурстве, потому звонить ей рано вообще было бы с его стороны неприличным.

Неожиданно зазвонил его сотовый. Он даже вздрогнул. На дисплее прочел: «Вяземский».

– Доброе утро, Андрей Дмитриевич.

– Адриан, утро не доброе. Ночью случилось ЧП. Марина Еремеева находится в тяжелом состоянии.

– Что произошло?! – он вскочил, сердце оголтело забилось.

– Она в одиночку пыталась обезвредить удушителя. Какая глупость…

– И смелость… – пробормотал он. – Где она сейчас? Она поправится?

– Марина в больничном крыле Академии. В коме. Жить должна, но ловцом останется навряд ли.

Адриан немного выдохнул: «Главное, что жива. Черт с ним, с Орденом».

– Я приеду, – сообщил он ректору. – Спасибо, что сообщили, Андрей Дмитрич.

У палаты Марины сидел ее однокурсник Олег. Разбитый и понурый.

– Что произошло на дежурстве? – сходу спросил у парня Адриан.

Тот поднял глаза, выглядел он бледнее тени. Адриан никогда не общался с ним лично, наверное, парень немного оторопел от такого бесцеремонного обращения. Но Олег не мог не знать Адриана, проучившись в Академии более месяца.

– Марина совершала обход и почувствовала духа, – начал он рассказ. – Позвонила мне. Я направил сигнал тревоги в диспетчерскую и побежал на подмогу. – Адриан заметил, как Олег нервно выкручивал пальцы. – Я говорил ей, чтобы она ждала меня… Я не думал, что она в одиночку полезет… Прибежал – нет ее. Зашел в палату и вижу ее прозрачную тень, как она падает на пол. Я сам перешел в фазу духа и увидел того уродливого удушителя. Страшилище, как из сказки про красавицу и чудовище, только еще безобразнее. Я кинулся на него, но он испарился. Видно, убрался восвояси к себе на родину. Не знаю, что его напугало, ведь я же один был… Он и меня бы мог так же уложить, как и Марину. – Он набрал в грудь большую порцию воздуха. – Я подбежал к ней – дышит, но не реагирует ни на что. Подкрепление минут через десять приехало. Это самые страшные десять минут моей жизни… Врач вколол ей что-то, затем доставили сюда. Марина до сих пор в отключке.

– Ты поступил храбро, но глупо. Как и она. В одиночку хотел напасть на духа? Чему вас учили только?

– Когда ты видишь тело лежащего на полу друга, девушки, ты не раздумываешь… – Адриан не сомневался, что сам бы поступил точно так же ради многих близких людей, в особенности ради нее.

– Тебе надо поспать, Олег, – посоветовал он. Парень выглядел очень потрепанно. – Иди в свою комнату и постарайся отдохнуть. Уверен, тебя ждут долгие беседы с руководством, а ты с дежурства. Отдых тебе сейчас необходим.

– Я не могу ее оставить…

– Я останусь с ней сегодня. Иди.

Олег оказался понятливым парнем. Но отойдя немного, он развернулся и спросил Адриана:

– Ты же знаешь телефон Сони, той рыжей девушки?

– Допустим… А что?

– Я должен перенести встречу с ней, дашь мне ее номер?

Адриан понял всю подноготную. Он не стал бы возражать, если бы у Сони появился такой поклонник. Потому не отказал Олегу в просьбе.

Затем он вошел в палату. На больничной койке под капельницей лежала едва живая Марина: с кожей голубоватого оттенка и темными кругами под глазами. Цвет губ ее был едва отличим по тону от кожи. «Что же ты наделала, глупышка», – подумал он, сглатывая застрявший комок в горле. Он присел на стул возле нее. Вчера он находился здесь рядом с чуть не отошедшей на тот свет Соней, а сегодня – место на койке заняла Марина. Дурацкое совпадение.

Он взял ее бледную прохладную руку. Жизни в ее пальцах, казалось, и вовсе не было. Он прислушался к пульсу – ее сердце билось, но значительно медленнее, чем следовало бы. К глазам подступили слезы, но он сдержался.

В палату вошел доктор.

– Когда она очнется? – спросил Адриан.

– Точно не сказать… Но не думаю, что кома продлится более двух суток.

– Какие прогнозы?

– Восемьдесят на двадцать. – Адриан понимал, чем грозит такой расклад.

– Значит, шанс все-таки остается?.. – он сам не верил в то, что спрашивал.

– Будем на это надеяться. Время покажет. Вам бы, Адриан, не стоило долго оставаться в палате.

– Почему? Разве я чем-то мешаю?

– Это против правил, – пожал плечами доктор.

– К черту правила, под мою ответственность.

Врач молча согласился и приступил к осмотру пациентки.

***

Вначале Марина поняла, что ее разум все еще существовал, и она не канула в небытие. Она вспомнила, как умерла в схватке с духом. Потом вернулось воспоминание о поцелуе с Адрианом на аэродроме в лучах заката. Затем она почувствовала свои пальцы на руках, перевела внимание на ноги – и тоже почувствовала пальцы. Она осознала, что дышит. Возможно, она смогла бы даже открыть веки, если бы очень сильно постаралась. И что же она тогда увидит? Жизнь или смерть? Ей было сейчас неважно.

Она все же постаралась открыть глаза. Не смогла. Напряглась снова и… луч света ослепил ее через приоткрытую щелочку век. Она зажмурилась.

– Марина! – услышала она голос Адриана, но такого сладкого его тона она не слышала еще никогда. Он взял ее за руку. Захотелось вновь напрячься, чтобы суметь открыть глаза и посмотреть на его несчастную физиономию.

Она открыла. Парень взирал на нее щенячьими глазами. «Какой он сейчас смешной… – подумала она. – Все-таки я осталась жива. Смерти нет. Ну, или, по крайней мере, не в этот раз». Она хотела улыбнуться Адриану, но вроде бы у нее ничего не получилось. Хотела сказать: «Привет», – но из приоткрытого рта раздался хрип.