Мой Шелковый путь

– Итальянскую тюрьму имеете в виду?

– Тюрьму. Газеты много писали, но... Нам хотелось бы узнать, в каком ключе с вами разговаривали там, на что давили, как преподносили материал...

Беседа продолжалась долго, но не утомила меня, как это ни странно, ничуть. Пожалуй, это был единственный раз, когда встреча с представителями правоохранительных органов не произвела на меня удручающего впечатления. Более того, мне показалось, что они все были искренни в своих пожеланиях мне успеха, когда прощались со мной.

Пока я находился там, в кабинет то и дело кто-нибудь заходил, смотрел на меня, слушал, уходил, а потом появлялся кто-то еще. Похоже, на меня смотрели как на диковинку.

– Значит, будете развивать новый бизнес, Алимжан?

– Не знаю. Я ведь только прилетел. Бизнес у меня уже есть. Вы же знаете, что я совладелец казино.

– Знаем. Но ведь наверняка и новое дело какое-нибудь начнете?

– Может быть... Пока не знаю...

–Алимжан, мы хотели бы надеяться, что никаких сомнительных дел вы не станете касаться.

– Зачем мне это? Я хочу спокойной жизни, легального бизнеса. Собственно, у меня всегда был только легальный бизнес, но пресса превратила меня в «вора в законе», хотя для этого нет никаких оснований. Поверьте, меня так измучила заграничная жизнь, что я хочу только спокойствия.

– Вы уже знаете, где будете жить?

– Да, у меня есть квартира, правда, она нуждается в хорошем ремонте. Пока придется остановиться в гостинице.

– В «Метрополе»?

– Да, – кивнул я. – Вижу, вы все про меня знаете.

– Как вам Москва на первый взгляд?

– Неузнаваемая. Красивая. У меня в памяти осталась от моего последнего приезда сюда только грязь на улицах. Лужи, грязный снег, серые дома и много нищих. Ощущение полной разрухи было. Думаю, что людей, которые прожили здесь все эти годы, надо называть героями. Не погибнуть в том ужасе, выстоять и стать достойными людьми – разве это не подвиг? Сейчас здесь все иначе. Москва сказочно преобразилась. Всюду цветы. Просто райский уголок.

– Что ж, желаем вам успеха в нашем прекрасном городе. Надеемся, что вы приложите силы, чтобы Москва стала еще красивее...

Я сел в поджидавшую меня машину и отправился в отель. Залитые солнцем улицы услаждали глаз густой зеленью и обилием цветов. Возвращение в Москву радовало меня. В памяти возникали дни моего отъезда в 1989 году: тогда столица выглядела унылой и замусоренной, на широких центральных проспектах ветер носил грязную бумагу и пыль, над городом висели серые дождевые тучи. Глядя на разрушавшуюся страну, у меня не возникало чувства сожаления от предстоящего расставания, я мог только радоваться моему отъезду. И я, конечно, представить не мог, что когда-то Москва не только обретет былую свежесть и красоту, но станет в сотни раз чудеснее, сочнее, роскошнее, богаче.

Уже через несколько дней я обнаружил, что Москва – это столица круглосуточной жизни. Если подавляющее большинство европейских городов ночами спит, то Москва веселится. Рекламные огни, призывные вывески бесчисленных ресторанов, множество автомобилей – все это свидетельствовало о том, что Россия в корне изменилась. Жизнь в столице била ключом, а для меня это имело первостепенное значение: после десяти с половиной месяцев тюремного заключения я жаждал праздника. И Москва подарила мне этот праздник. В любое время дня и ночи я мог отправиться в ресторан, клуб, казино. Я жадно вслушивался в голоса людей, напитывал себя человеческим смехом, звуками шуршащих платьев, перестуком женских каблучков. Обилие великолепных магазинов приводило меня в восторг, красивые интерьеры восхищали меня, улыбающиеся лица очаровывали. Встреча следовала за встречей, одно мероприятие сменяло другое: презентации, вернисажи, вечеринки, концерты. Я праздновал возвращение в жизнь, и жизнь с готовностью дарила мне этот праздник.

Затем я вдруг понял, что наступило насыщение. Я испил ту чашу, которая дожидалась меня, пока я находился в итальянской тюрьме. Пришло удовлетворение.

Оглянувшись, я понял, что надо обратиться к делам. Я уезжал из России с одной маленькой сумочкой, чтобы начать новую жизнь. За пятнадцать лет заграничной жизни я превратился в другого человека. У меня был свой бизнес, и я с готовностью рассматривал новые предложения. Почти ежедневно меня знакомили с представителями мне еще неизвестного поколения деловых людей – уверенных в себе, выросших в новых условиях, с новой моралью, новыми устремлениями.

Основные деньги я получал как акционер казино «Европа» и как консультант казино в «Метрополе». Это казалось мне привлекательным бизнесом, и я даже решил открыть новое шикарное казино. Оно называлось «Азия». Внутри все было выполнено в восточном стиле, который всегда мне очень нравился. Однако «Азия» только съела деньги, не дав никакой прибыли. Помимо интерьеров и правильно организованной работы в этой сфере нужно было что-то еще. И дело не в конкурентоспособности. «Азия» была настоящим произведением искусства, но что-то помешало ей. Возможно, месторасположение было выбрано неверно. А может, к тому времени появилось чересчур много игорных домов...

Но все-таки у меня есть казино. И оно позволяет мне сегодня содержать Отечественный футбольный фонд, председателем которого я являюсь, выпускать два журнала – «Футбол» и «Спортивная мода», заниматься благотворительностью. Деньги от казино позволили мне оказать помощь в открытии журнала «Бокс» и участвовать в ряде других начинаний.

О футбольном фонде следует сказать отдельно. Идею создать фонд подсказал мне Вячеслав Иванович Колосков. «Ты же наш человек, Алик! Ты прошел через „Пахтакор“ и „ЦСКА“, – убеждал он меня. – Ты помогаешь многим футболистам. Пойми, что футбольный фонд нужен. Не какая-нибудь дутая организация, а настоящий фонд, через который люди могут искать помощь, если она кому-то нужна. Футбольные клубы – это работа. Но однажды работа кончается, и про ветеранов просто забывают. Фонд будет служить своеобразным информационным и благотворительным центром». Колосков заговаривал о фонде несколько раз, но я не мог решиться, потому что никогда не занимался подобным делом. Фонд – это не бизнес. Это также и не личная инициатива – что хочу, то и делаю. Фонд подразумевает серьезную работу. Понимая важность этого начинания, я не видел там себя. «Почему ты колеблешься? – спрашивал Колосков. – Алик, ты уже делаешь то, что должен делать фонд. Не бойся, берись за это. Полезное дело. Ты будешь там на своем месте».

И я согласился. Учредителем фонда стала Федерация футбола, и я с гордостью могу сказать, что такая крупная государственная структура предложила мне организовать футбольный фонд, который оказывает материальную помощь не только ветеранам, но и помогает юношескому футболу, организует турниры. Сегодня государство после длительного перерыва стало выделять большие средства на спорт в целом и на футбол в частности. Крупнейшие государственные корпорации «Газпром» и «Лукойл» дают деньги на развитие спорта. Вполне понятно, что я не могу тягаться с такими гигантами и что мне не по карману вкладываться в футбол наравне с ними. Но я и не соревнуюсь с ними. Я просто делаю то, что считаю нужным. Думаю, что затраты на помощь ветеранам футбола и на проведение всевозможных турниров составляют в год немалую сумму. Сейчас мало кто будет выделять регулярно такие деньги из своих личных средств. Вдобавок мне приходится содержать целый штат журналистов, фотографов, редакторов, которые работают в журнале «Футбол».

Если бы не казино, все это было бы невозможно.

Сегодня я не строю планов, живу спокойно, не тревожа себя грандиозными замыслами. Я считаю, что в бизнесе надо уходить на пенсию лет в шестьдесят. Это не означает, что зрелый человек должен совсем устраниться от дел. Просто нет смысла заниматься долгосрочными проектами, а серьезный бизнес всегда долгосрочен и начинает приносить прибыль лет через десять. Будь я помоложе, то принимал бы участие в больших проектах, не боялся бы рисковать. Но сегодня мне уже не хочется ждать. Я тщательно взвешиваю, куда вложить деньги, прежде чем согласиться на поступающие предложения, и решаюсь только на то, что принесет мне гарантированный заработок. Пусть не 300 процентов, а только 100, зато я получу их наверняка. Мой возраст не позволяет мне рисковать.