Мой слуга Тень

…Ага, вот, началось!

Зрители заерзали, поджали ноги. По полу пролетел порыв холодного воздуха, который дул словно с изнанки бытия. Финеас умело использовал птичью кормушку барона с пневмоподачей. Еще пара свечей на сцене погасла. Мрак сгустился.

Едва слышно загудело, а потом стул с куклой окутали призрачные завитки.

– Пожар?! – с недоумением вскрикнул кто-то, остальные тревожно зашевелились.

– Тихо! Не двигаться! – прогремел восторженный бас Вальдемара Кроули. – Это не пожар. Нет запаха дыма, нет огня. Это… это… туманный полог, отделяющий земное и неземное!

Ирис улыбнулась уже во весь рот – все равно зрителям не видно. Оккультист невольно ей подыгрывал. Она опасалась, что дым-машина может слишком уж напугать публику, но обошлось.

Однако гостей его приказ недостаточно успокоил – зазвучали истеричные шепотки.

И тут темноту сцены озарила голубоватая вспышка электрической искры (Финеас для этого приспособил аккумулятор из универсальной трости барона). Разряды прыгали внутри щупалец тумана, подсвечивая их, и зрелище вышло жутким и красивым.

– О боже, подлинная манифестация! Не верю, что вижу это своими глазами! Умоляю, не шевелитесь! Молчите и наблюдайте! – завопил оккультист, и зрители послушались. Они сидели неподвижно, вцепившись обеими руками в стулья. Все шло лучше, чем Ирис рассчитывала!

Она глянула на доктора Моргана. Он замер от потрясения и восторга. Даже стыдно так обманывать простака.

Впрочем, на лицах многих гостей застыло насмешливое и скептическое выражение. Заворожить удалось далеко не всех, но, по крайней мере, они получали удовольствие. Даниэль прямо-таки трясся от беззвучного смеха.

– Прошу, говори, дух… – подала голос Ирис. – С чем ты явился к нам – с добром иль с худом?

Кукла приоткрыла рот. Когда она заговорила, можно было подумать, что рассохшиеся дверные петли решили поболтать.

– Я Жакемар, злодей и гений. Умелый анатом, механик. Знаток искусств. Эфира повелитель. Мне ведомы те тайны, что разум ваш гнетут. Неведения бремя вашего могу облегчить, коль вы попросите учтиво…

Кукла мерзко хихикнула.

– Чего? – ошарашенно спросил недалекий майор Зейц, не поняв ни слова.

– Вы можете задавать ему вопросы, – перевела Ирис, стараясь звучать, как сомнамбула – то есть, отстранено и монотонно.

– Какие?

– Любые! – раздраженно пояснил Кроули. – Например… какая завтра будет погода?

– Холодная, как сердце негодяя, – выдал карлик, а Ирис порадовалась, что прочитала вчера в газете прогноз.

– Пусть скажет, почему в том году яблоки не уродились! – напористо потребовала полицейская бабуля.

– Природа хочет отдохнуть, – последовало отстраненное объяснение.

Ирис напряглась. Зрители могли задать вопросы, на которые она не сможет придумать меткий ответ. Пора направить беседу в нужное русло.

– Довольно вздора, – заявил карлик и гулко стукнул рукой по шкатулке. – Я не за этим к вам явился.

– Зачем же ты явился к нам? – высокопарно вопросил Кроули, невольно подражая стилю духа.

– Поведать правду. Я огорчен. Я негодую. Зло поселилось в доме этом.

– Какое зло? – встревожилась тетя Грета.

– Здесь смерть была. Погиб хозяин. Презренный негодяй прервал его существование.

– О боже… – тетя Грета часто задышала. – Ты… вы… говорите… о Гвидобальдо?

– О нем. Его убили.

И тут у самых заядлых скептиков с лиц пропали улыбки. Тишина стояла такая, что даже гроза не осмеливалась нарушить ее неуместным громом.

– Что за бред несет ваша чертова кукла? – сердито поинтересовался майор Зейц.

– Какое странное заявление, – негромко, но значительно, молвила госпожа Тиль. – Оно требует доказательств. И кто же убийца?

Тут погода опомнилась, и громыхнуло так, что чуть стекла из окон не повылетали. Лисси Ойген истерически пискнула и вцепилась в руку учителя.

Когда наступила тишина, карлик опять заговорил – с паузами, глухо и донельзя скрипуче.

– Я расскажу, что видел с изнанки бытия. В ту ночь лил дождь. Гроза гремела. Все как сейчас… Явился гость нежданный. Барон его впустил. Беседу вел. Беседа перешла в раздор. В итоге – подлый был нанесен удар. Злодей сбежал. По дереву спустился. Вернулся позже, чтобы спрятать то, чем жизнь отнял.

– Но кто же это, кто?!

– Он среди вас.

После этого заявления все ошарашенно замолчали. Реплика выбила гостей из равновесия, и в наступившей тишине они с подозрением косились друг на друга. У каждого в голове вертелась мысль: на кого намекает дух?

А Ирис изучала всех сразу. Как и дворецкий. Арман немного подался вперед и не отрывал взгляда от зала. Единственная свеча, благоразумно оставленная в канделябре, давала разобрать достаточно.

Тетя Грета выпрямилась на стуле, приоткрыв рот. Лара Хунтер мрачно хмурилась. Майор Зейц хлопал глазами, и Ирис почти слышала, как мозги со скрипом ворочаются в его солдатской голове.

Доктор Морган сидел спокойно. Но время от времени он начинал постукивать ногой, а его пальцы нервно барабанили по колену.

Наступил переломный момент представления. После следующих слов спектакль закончится, все части головоломки встанут на место и начнется невесть что. Либо все сорвется и рассыпется, а зрители вывалят на актеров лавину недовольства.

Ирис не собиралась оглашать имя преступника. Вдруг все же она ошиблась? Но она даст намек... а дальше все зависит от него самого.

– Костолом. Вот кто убил барона, – карлик вздел руки в трагическом жесте.

Реплика была встречена недоуменным шепотом.

– Кто такой Костолом? Так дьявола, что ли, кличут, у вас в преисподней? – озадачился майор Зейц.

– Не упоминайте дьявола в моем доме! – чуть не прорыдала тетя Грета на грани истерики.

– Позвольте, Морган, если не ошибаюсь, вы выступали под этим псевдонимом в цирке? – весело спросил аптекарь. – Может, вы нам проясните, кто такой Костолом и почему кукла его упомянула?

Он глянул на доктора и осекся.

Доктор Морган медленно поднялся, и даже в темноте было видно, что он страшно побледнел.