Мой слуга Тень

Ирис говорила, едва приоткрывая рот, но голос куклы выходил необыкновенно чистым и звонким. Все слушали ее, затаив дыхание.

– … и вот однажды принцесса выбралась в окно своей спаленки, сбежала бродить по городу и… и заблу… заблудилась.

Ирис споткнулась. Лицо обдало жаром, горло дрогнуло, и последнее слово кукла произнесла зловещим басом, но все подумали, что так и надо, и засмеялись.

А Ирис не отводила взгляда от дальней стены. Потому что там стоял неизвестно откуда появившийся Рекстон. Словно тень, притаившаяся в темном углу.

Стоял неподвижно, сложив руки на груди, одетый в свой лучший костюм, и наблюдал за ней задумчиво, слегка наклонив черноволосую голову.

У Ирис задрожали руки. Пролог закончился, пора было прятаться за ширму, чтобы начать историю с другими куклами. Но она не могла сдвинуться с места.

Финеас, почуяв неладное, щелкнул рычажком механического пианино, которое имелось в трактире (разумеется, его собрал и подарил трактирщику барон цу Герике).

Заиграла звонкая, сказочная мелодия. Ирис получила передышку.

Она в жизни не ведала страха сцены. Но вдруг он накатил на нее, как лавина. Ирис боялась опозориться перед одним-единственным зрителем – перед Арманом. Потому что сейчас он видит ее такой, кем она всегда была – уличной артисткой, которая потчует публику низкопробными глупыми зрелищами.

Но это ее жизнь – сцена, ширмы, бродяжничество. Наивные или скабрезные спектакли.

Но тут Арман поднял голову и встретился с Ирис взглядом. Он словно пронзил ее насквозь. В груди разлились ликование и победный жар.

Ирис могла угадать по глазам мужчины, когда он восхищен и очарован. И, провалиться ей на этом самом месте, если это не был самый восхищенный и одурманенный взгляд на свете!

Арман кивнул и мягко улыбнулся, и от этой улыбки Ирис сразу почувствовала себя звездой сцены, волшебницей, повелевающей зрителями.

О, это будет великолепное шоу! Лучшее в ее жизни!

И пусть только кто-нибудь попробует ее освистать.

Глава 26. Триумф актрисы

Последняя реплика прозвучала; злодеи повержены, добрые люди торжествуют, влюбленная пара соединилась.

В таверне секунду царила тишина, а потом ее заполнили бурные аплодисменты и восторженные восклицания, заглушая финальный проигрыш механического пианино.

Ирис вышла к зрителям, на каждой руке по главному герою представления, сердце колотится и поет от вдохновения и триумфа.

Ее тут же окружили дети и взрослые. Тормошили, хвалили, расспрашивали – Ирис едва успевала отвечать за себя и за кукол, и говорила тремя голосами по очереди – собственным сопрано, нежным кукольным фальцетом и сочным баритоном.

Со всех сторон летели предложения выступать на детских праздниках, собраниях местных клубов и, разумеется, повторно в таверне. Ирис на все радостно соглашалась.

Зрители не разошлись сразу, чему хозяин таверны был только рад. Артистку звали к столам – поговорить, расспросить и угостить. От угощения Ирис вежливо отказывалась, но разговоры подхватывала. Попутно раздала избранным приглашения на второй, взрослый спектакль в поместье, который назначили на послезавтра.

Она была нарасхват и никак не могла освободиться, чтобы подойти к Рекстону – именно этого разговора она жаждала больше всего.

Глянула в сторону входа и нахмурилась. Лисси опередила ее, захватив дворецкого в свое полное распоряжение.

Она вцепилась в его локоть, привстала на цыпочки, чтобы быть ближе, от чего постоянно теряла равновесие и Арману приходилось удерживать ее за талию. Шустрая барышня нежно ворковала дворецкому на ухо. Тот, как всегда, слушал не перебивая, полный сдержанного почтения.

Ирис заклокотала негодованием. Нет, больше терпеть невозможно! Пора положить этому конец.

Но когда Ирис отделалась от очередного жителя деревни, желающего расспросить ее о репертуаре, дворецкий уже исчез, а Лисси уселась за стол с невозможно довольным видом.

Ирис подошла к ее столу, заняла место напротив, сняла кукол с рук и уложила на скамейку. Этот разговор она проведет сама, без свидетелей.

– Прекрасный спектакль, душечка, спасибо, нам всем очень понравилось! – оттарабанила Лисси, кокетливо хлопая ресницами, и достала помаду и зеркальце, чтобы подкрасить губы.

Ирис придержала ее руку, заставив опустить зеркальце. Лисси пришлось смотреть ей в глаза. Она удивленно приподняла изящно выщипанные брови.

– Лисси, хватит преследовать моего дворецкого, – заявила Ирис голосом твердым, как сталь.

– Что?! С какой это стати ты мне приказываешь? – легкомысленно рассмеялась Лисси.

– Послушай, он не для тебя, – призвав все терпение, мягко сказала Ирис. – Арман тебе не подходит.

– Да почему?! – Лисси топнула ногой под столом, задев столешницу коленкой, из тарелки выкатилось яблоко и запрыгало по скатерти. – Потому что он слуга? Мне плевать на это, и даже моей маме плевать! Я знаю, у него есть сбережения, он сможет меня содержать. Арману будет выгодно войти в нашу семью, потому что, к твоему сведению, мы не из грязи выбрались, у нас в родне даже графы водятся.

– Разве это важно, Лисси? Ты не будешь с ним счастлива, а Арман не будет счастлив с тобой. Он не женится на тебе. Ты впустую тратишь время, – пыталась достучаться до нее Ирис.

– Я буду с ним счастлива, – упрямо повторила Лисси. – Мне такого мужа и надо. Терпеливого и заботливого. Потому что я взбалмошная, так все говорят, да я и сама знаю. Арман такой таинственный, сдержанный, интересный…

Ирис кивнула. О да, она прекрасно понимала Лисси!

– Он меня намного старше, это тоже хорошо, – рассуждала глупая девчонка. – Он будет мной восхищаться, будет меня беречь и лелеять.

– Нет, Лисси. Это плохо. Потому что ты понятия не имеешь, какой на самом деле Арман. Ты хочешь, чтобы он стал твоей тенью. Что ж, каждому нужна тень – наша родственная душа, защитник, собеседник, партнер… Но готова ли ты сама стать его тенью? Восхищаться Арманом, защищать, беречь, поддерживать его на пути к мечтам? Нести с ним бремя его тайн, когда ты узнаешь их? Потому что они могут оказаться не такими, как ты думаешь.

– Арману не нужна моя поддержка, – неуверенно заявила Лисси. – Да и какие у него могут быть мечты? Он же взрослый и самостоятельный мужчина.