Мой талантливый враг

– Товары с символикой группы. Футболки, кружки, магнитики.

– Ааааа… Погоди! Вы прямо настолько популярные?

Он фыркнул мне в плечо, и я поежилась.

– Ты из леса, что ли вышла, курочка? Я думал, ты домашняя, а ты вон дикая какая.

Как же он достал. Думала, если не буду обращать внимания на это прозвище, то он перестанет, а Винс только чаще дразнится.

– Тогда другой вопрос. Если вы настолько круты, зачем вам посредственный конкурс в академии? У вас и так сотни поклонников, готовых покупать кружки с вашими портретами.

– Тысячи поклонников. Это был бы только первый этап, затем мы бы вышли на уровень федеративной земли, а после в королевский финал.

– О, – я вернула своему голосу надменности. – Ты искренне полагал, что пройдешь дальше академии с той посредственной песней?

Винсент резко поднялся, навис надо мной и вперился своим злющим взглядом прямо мне в душу. Он хлопнул ладонью по стене фургончика позади меня, и я, насколько это возможно, попыталась отодвинуться от его лица, но уперлась затылком в его же руку.

– Повтори-ка, курочка. Глядя в глаза мне повтори.

– Ты и сам все знаешь, Винни. Тебе же понравилась моя редактура, просто признайся.

Я надеялась, что это заставит его хоть немного растеряться, но Вестерхольт продолжал гипнотизировать меня, а затем я почувствовала, как он развернул свою ладонь и зарылся пальцами в моих волосах.

– Очень понравилось, ты играешь четко по моему плану, – услышала я его по-змеиному шипящий ответ с жутким хангрийским акцентом. – А теперь мой вопрос.

– Задавай, – прошептала, отчаявшись сбежать или увернуться. По какому такому плану я играю, что он несет?

– Показать тебе, как это?

Его вопрос был насквозь пропитан моим сновидением. Сердце тут же подскочило к горлу и начало пульсировать прямо в губах.

– Что именно? – я уже не сомневалась, что мы идем четко по сценарию из моих грёз. Но откуда Винс знает об этом? Уж не он ли внушил мне этот сон?

– Как целоваться с этой штукой, – без тени смущения сказал Вестерхольт, и тут же добавил: – Ты же это хотела узнать, когда Ласло и Марк нас прервали?

Отшутиться, оттолкнуть его? Обозвать лабухом?

– У меня есть возлюбленный! Ты же знаешь его. Флориан Майер, – заикаясь, протестовала я.

– Я так не думаю, Нана.

– Ты же сам подловил меня на этом вчера. Амадею нажаловаться хотел, – я оттягивала неизбежное, даже не сомневаюсь, что Винсент сейчас поцелует меня, у него взгляд безумца, он сделает любую гадость, чтобы продолжать выигрывать нашу затянувшуюся дуэль.

– Мы не закончили с моим вопросом. Мне показать?

– Не интересно.

– Лжешь, Нана.

Я бросила взгляд в салон. Дора, Джулс и Лаура даже не смотрели в нашу сторону, обсуждали что-то, показывали друг другу картинки на видеофонах. Смеялись.

Взяла волю в кулак и снова обратила взор на своего мучителя.

– Это лишь праздное любопытство, Винсент. Да, мне интересно, как целоваться, есть и разговаривать с этой штукой. Не выливается ли вода у тебя изо рта, когда ты пьешь. Не пытаются ли сороки вырвать ее прямо из губы. Много вопросов, и поцелуи далеко не на первом месте.

Улыбается, и я физически эту улыбку чувствую, как близко мы друг от друга. Достаточно небольшой кочки на дороге, и я уже не так верна своему преподавателю. Смущает лишь последнее замечание Винса о Флориане. Могу ли назвать возлюбленным того, кого люблю молча и безответно?

Фургончик, наконец, затормозил, и Вестерхольт лишь слегка коснулся своей серьгой моих губ, как у меня мгновенно запульсировало в ушах, словно я нырнула на самое дно глубокого озера.

Все начали собираться, а я сидела как утопленница. Не дышала, а только слегка покачивалась, словно на волнах. Это уже считается за измену моему Флориану, или пока нет? Да что со мной?

– Винни, вы там идете?

Я первой попыталась подняться с места, но Винсент рывком усадил меня обратно.

– Пять минут, Лас. Начинайте проверку звука без нас. Мне надо показать курочке пару приемов, мы вас сейчас догоним.

Нет-нет-нет. Я не останусь с ним наедине. Куда все?

Представительницы фан клуба спорить не стали и покинули салон. Марко забрал свой синтезатор, а Ласло вытащил чехлы с тарелками и свою потрепанную педаль из-под сидений.

– Пять минут, Винни. У нас новый басист, мы с Виви-то лажали как не в себя, а тут будет полнейшая катастрофа.

Вестерхольт даже не повернулся к Ласло, буравил меня своими жуткими глазами:

– Не будет никаких проблем, просто свали уже.

Сглотнула. Я в незнакомом месте, наедине с моим самым ненавистным человеком во всех двух королевствах. Что может пойти не так?

Вестерхольт, наконец, поднялся с места. Слава Великим Музам, поцелуев не будет. Я даже вздохнула с облегчением. Но недолго я радовалась. Винс положил руку на свой ремень и начал деловито греметь массивной пряжкой, пока она не поддалась, и его штаны не повисли на бедрах, держать только на одном честном слове.

Ладно, я передумала. Лучше поцелуи.

– Пять минут, Вестерхольт? Все настолько плохо?

Мой голос был на удивление спокоен и даже приправлен нотками издёвки, когда как на самом деле, всю меня трясло от происходящего. Это не я сказала, меня словно кто-то дергал за незримые ниточки.

Клянусь, я увидела в отражении зеркала заднего вида рыжеволосую голову Майкла у себя за спиной!

Но в этот раз я даже благодарна была этой своенравной Музе, потому что Винсент на мгновение потерял дар речи. Он явно смутился. Затем откашлялся и взял под контроль эмоции.

– Встань, пожалуйста, Елена.

Ух ничего себе, что ответные издевки животворящие делают. В одном предложении сказал “пожалуйста” и моё имя. Возьму на заметку, как с ним надо общаться. Немного уязвленного мужского самолюбие, и вот передо мной уже не ядовитая змея, а безобидный ужик.

Встала во весь рост и отважно уставилась Винсу в подбородок. Хотя ремень, угрожающе зажатый в его руке, меня пока ещё напрягал, я всё равно решила продолжать подначивать Вестерхольта, окрылённая поддержкой самого Михаила.