Мой учитель светится в темноте

–  Я могу ходить везде, где хочу?

–  Разумеется,- ответил Ху-Лан - Почему бы и нет?

–  Но разве у вас нет правил… мер безопасности против шпионов и других нарушителей?

–  Мы больше не на Земле,- сурово напомнил Ху-Лан- Чтобы стать одним из нас, тебе придется изменить свой образ мыслей. Мы ведем себя иначе. Правда, по земным меркам я могу считаться кем-то вроде шпиона. Во всяком случае, от меня больше неприятностей, чем от любого другого члена экипажа.

Я с ужасом посмотрел на него.

–  Ты и меня собираешься втянуть в неприятности?

–  Может быть. Каждый, кто пытается сделать что-нибудь действительно стоящее, рано или поздно сталкивается с неприятностями - тебе не приходилось этого замечать?

Сказать по правде, я не знал, что и думать. Сперва нужно хоть что-то узнать, а поразмышлять можно и на досуге.

–  Так ты шпион или нет?
– напрямик спросил я.

Ху-Лан грустно улыбнулся.

–  Я - тот, кто представляет точку зрения меньшинства. Как тебе известно, твоя планета сейчас находится в центре жарких споров, и в настоящий момент я представляю проигрывающую сторону.

–  А кто проигрывает?

Прежде чем Ху-Лан успел ответить, послышалось настойчивое попискивание. Сунув руку в карман, маленький инопланетянин вынул второй УРАК Когда он раскрыл коробочку, на маленьком экране появилось изображение существа, похожего на багряную жабу.

–  Срочный вызов на совещание,- громыхнуло оно и исчезло.

–  Главное неудобство этих штучек заключается в том, что хотя они великолепно приспособлены для общения, но очень мешают, когда нужно побыть в одиночестве. Извини, Крепта, я не могу оставить этот вызов без внимания. Закончим наш разговор попозже, а пока что попробуй поесть и отдохнуть. Скоро я свяжусь с тобой.

Он подошел к стене и начал набирать код на панели телепортера.

–  Поскольку ты не можешь видеть в темноте, то тебе лучше идти первым - Он сделал приглашающий жест.

Разумное предложение. Уходя, Ху-Лан забирал единственный источник света в этом помещении - то есть самого себя.

Я подошел к стене. Мой УРАК все еще высвечивал код здешней «столовой»: кнопки загорались в определенной последовательности, повторявшейся через равные промежутки времени. Запомнив код, я набрал его на панели, сделал глубокий вдох, вошел в стену… и оказался посреди ожесточенной дискуссии!

Глава седьмая ЗАВТРАК С ГУРКОМ И ФЛИИФ

–  Эта идея с самого начала была неудачной!
– громко произнес инопланетянин, похожий на большой коричневый огурец с тонкими ручками.

–  Чушь!
– отрезало второе существо, стоявшее рядом с ним.- Несколько часов не имеют для них совершенно никакого значения!

Это второе существо было лишь немногим выше меня и явно принадлежало к женскому полу - во всяком случае, по земным понятиям. Хотя ее кожа отливала оранжевым, черты ее лица во многом напоминали человеческие… за исключением зеленого стебелька в палец толщиной, растущего из ее макушки. Стебелек заканчивался мясистым утолщением, которое я принял за орган чувств, так как оно постоянно вращалось, и, останавливаясь лишь на считанные мгновения, издавало протяжное «Ниип! Ниип!»

–  Ты только посмотри, кто здесь!
– воскликнула оранжевая инопланетянка, заметив меня.- Мы можем спросить у него.

–  Сначала не мешало бы поздороваться с ним,- заметил «огурец».

–  Какая же я растяпа! Когда я волнуюсь, то забываю об элементарных вещах.

Повернувшись ко мне, инопланетянка спросила:

–  Ты - молодой землянин, не так ли?

– Ее голос звучал мягко и приветливо.

–  Раньше я был им,- ответил я.- Теперь меня называют «Дитя Звезд».

–  Что я тебе говорила, Гурк?
– с вызовом обратилась она к своему собеседнику.- Это не имеет значения!

Гурк сдавил один из бугорков на своей пупырчатой коже, и тот лопнул, распространяя вокруг ужасный запах. Транслятор перевел это как жест решительного несогласия.

–  Йии-йю!
– воскликнула оранжевая инопланетянка.- Я же просила тебя не делать этого!

Стебелек на ее макушке печально поник.

–  Ниип,- пропищал он.- Ниии…

Я с беспокойством взглянул на инопланетянку, опасаясь, что запах повредил ее нежный орган, но она казалась скорее раздраженной, чем страдающей. Гурк извиняющимся жестом положил ладони на голову.

–  Прости, я забылся. Но я по-прежнему считаю, что ты ошибаешься. Давай начнем этот разговор заново, иначе мы произведем неблагоприятное впечатление на молодого человека.

Он повернулся ко мне. Я приготовился задержать дыхание на тот случай, если он снова вздумает общаться с помощью запахов. Но его голос звучал спокойно, а когда я присмотрелся повнимательнее, то увидел в его глазах больше тепла и доброты, чем у любого другого пришельца.

–  Меня зовут Гурк, юноша,- представился он, сложив худые руки,- Мою компаньонку зовут Флииф.

–  Приветствую тебя,- сказала Флииф, пытаясь вернуть свой стебелек в вертикальное положение.

–  Здравствуйте!
– отозвался я.

Они выжидающе посмотрели на меня.

–  А как зовут тебя?
– спросил Гурк, когда молчание начало затягиваться.

–  Ох, извините. Меня зовут…- Я замешкался. Что им сказать? Кто я: Питер Томпсон или Крепта?

Пришельцы смотрели на меня. Мне показалось, что они сомневаются в моих умственных способностях.

–  Меня зовут Крепта!
– с вызовом сказал я. От этих слов у меня внутри что-то оборвалось. Я отказался от своего имени и от своего дома, и хотя теперь у меня появилось новое имя и новый дом, я еще не чувствовал их действительно своими. Мне даже хотелось крикнуть: «Подождите, я ошибся! Меня зовут Питер!»

Но это было бы ложью. Питер остался на Земле. Ху-Лан прав: у меня нет планеты, и имя, принесенное мною из прошлой жизни, больше мне не подходит.

–  Крепта,- удивленно повторил Гурк,- В самом деле, Дитя Звезд! А что случилось с тем именем, которое ты носил раньше?

–  Теперь я стал другим человеком,- тихо ответил я.

–  Ну что ж, Крепта, не желаешь ли разделить с нами стол?
– спросила Флииф.- Возможно, ты поможешь нам разрешить наше несогласие.

Положа руку на сердце - хотелось ли мне сесть за стол с этими двумя существами? Пожалуй, что нет. Однако если я собираюсь жить на этом корабле, то пора обзаводиться друзьями.

–  Буду рад составить вам компанию,- ответил я, втайне надеясь, что никто из них не собирается есть какую-нибудь гадость, от одного вида которой меня может стошнить.

–  Ты прикасаемый?
– неожиданно спросил Гурк. Я недоуменно наморщил лоб. Должно быть, его транслятор перевел этот жест, поскольку он сразу же пояснил:

–  Некоторым существам нравится, когда к ним прикасаются, другие чувствуют себя глубоко оскорбленными,- его замечательные глаза пристально рассматривали меня.- Если физический контакт не причиняет тебе неудобства, то я, скажем, смогу положить руку тебе на плечо, чтобы проводить к нашему столику. Но сначала все равно следует спросить.