Мой учитель светится в темноте

Броксхольм уставился на меня. На какое-то мгновение я испугался, что он сейчас рассердится, но внезапно его нос задергался - сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Я понял, что если бы он был землянином, то сейчас бы он изнемогал от смеха.

–  Питер,- пробормотал он,- там, откуда я родом, меня относят к тем, кого у вас принято называть «настоящими лапочками». Послушай, юноша, каково твое величайшее желание?

–  Увидеть звезды!
– немедленно ответил я, хотя сердце подсказывало мне совсем другое. Я отогнал это ощущение, не позволив ему оформиться в слова: оно было слишком пугающим.

–  Увидеть звезды,- медленно повторил Броксхольм.- Ты хоть представляешь себе, какие громы и молнии я обрушил на свою голову, притащив тебя сюда?

Я покачал головой.

–  Не знаешь - и не надо. Но пойми: я нарушил строгий приказ из Центра по двум причинам. Во-первых, я задолжал тебе услугу за то, что ты помог мне скрыться.

Я вздрогнул, впервые в полной мере осознав, что скрывалось за этими словами.

–  А вторая причина?
– Мой голос упал почти до шепота

Броксхольм развел руками.

–  Ты мне нравишься,- просто ответил он.

Я заморгал. Почему мне вдруг так захотелось плакать?

–  Спасибо тебе,- прошептал я, чувствуя себя последним дураком.

Броксхольм положил руки мне на плечи.

–  Бедный мальчик,- прошептал он. Потом он выпрямился и отвернулся.- Бедные вы люди,- сказал он так тихо, что я едва смог услышать его - Бедные, печальные, удивительные существа, переполненные любовью и ненавистью, надеждой и ужасом.

Он издал ужасный, скрежещущий звук. Внезапно я понял, что он плачет: оплакивает планету, которая не была его домом, оплакивает страдания, которые ему довелось увидеть.

Я подбежал к нему и обнял его. Мы стояли посредине моей комнаты и плакали до тех пор, пока у нас не осталось слез.

Глава двенадцатая КАК ПОЛЬЗОВАТЬСЯ УРАКом

Так закончился мой первый день на борту «Нью-Джерси». Стоит ли удивляться, что я был выжат как лимон?

Возможно, вы заметили, что мой день начался поздним вечером. Но время на корабле не связано с временем на Земле; точнее говоря - с отсчетом времени в Кентукки-Фоллс. Корабль жил по собственному распорядку, и хотя некоторым его обитателям требовался более долгий отдых, чем другим, в общем и целом сутки продолжались двадцать семь, часов.

По словам Ху-Лана, размер суток был определен решением большинства членов Межпланетного Совета.

Разумеется, поскольку управление освещенностью и температурой не составляло труда, многие инопланетяне имели личные помещения, приспособленные под их нужды. В некоторых комнатах сутки длились лишь десять часов, а жара там была как в Долине Смерти в разгар лета. У одних дни были долгими и теплыми, у других - короткими и холодными и так далее. Но при этом каждый мог находиться и в общих отсеках корабля, хотя для некоторых это означало необходимость носить теплую одежду, в то время как другие расхаживали практически обнаженными.

В ту первую «ночь» после ухода Броксхольма я воспользовался УРАКом, чтобы подобрать себе подходящую постель. Наиболее интересным предметом в таблице (по крайней мере, для меня) оказался небольшой удобный гамак. Правда, я не знал, где его повесить, так как стены комнаты были совершенно гладкими, и в них вряд ли разрешалось вгонять гвозди или шурупы, даже если бы у меня имелись соответствующие инструменты.

Я зря беспокоился. К концам гамака крепилась веревка, заканчивавшаяся пластичным шариком. Брошенный в потолок, шарик прилипал там, куда попадал, и не отлипал до тех пор, пока за веревку не дергали три раза. Итак, я получил гамак и подвесил его, закрепив на потолке.

Это было все равно что спать на облаке. Правда, ложился я таким измученным, что, наверное, уснул бы на мокрых водорослях или горячих камнях.

У меня не было часов, поэтому я не знал, сколько я проспал. Меня разбудил громкий звонок.

–  Кто? Что?
– спросонья забормотал я, барахтаясь в гамаке.

–  Это Ху-Лан,- укоризненно произнес голос, исходивший непонятно откуда.- Можно мне войти?

–  Пожалуй, да.- Я зевнул.

Ху-Лан сразу же шагнул в комнату. Его синие шорты были расписаны алыми и желтыми цветами таких ярких оттенков, что если бы я еще спал, то теперь бы наверняка проснулся.

–  Ты готов к началу нового дня?
– весело поинтересовался он.

–  Вряд ли,- простонал я.

–  Так-так. Нам предстоят великие дела, а ты валяешься в постели! Всем хорошим мальчикам уже давно пора вставать и спасать свою планету.

Мою сонливость как рукой сняло.

–  Ты можешь помочь мне?

Большой нос Ху-Лана дернулся из стороны в сторону.

–  Фигура речи, друг мой. Я пришел сюда, чтобы помочь твоему мозгу. Ведь я твой учитель, помнишь?

Я с любопытством посмотрел на него. Он ответил невозмутимым взглядом, словно приглашая меня прочитать его мысли. Но, разумеется, я не мог этого сделать.

Во всяком случае, пока что не мог.

–  Первый урок,- сказал Ху-Лан после того, как я побывал в ванной и умылся.- Навыки пользования УРАКом. Ты уже открыл для себя некоторые его возможности. Полагаю, ты мог бы обнаружить многое другое самостоятельно, но давай-ка ускорим этот процесс.

–  Отлично,- согласился я, устраиваясь в своем замечательном кресле.

–  Тогда приступим,- торжественно произнес Ху-Лан - Начнем с того, что УРАК соединен микроволновой связью с главной библиотекой корабля. Это означает, что он может почти мгновенно предоставить тебе любую информацию.

Вскоре выяснилось, что УРАК может служить и для развлечений - просмотра пьес, видеофильмов и концертов из других миров. Если бы мне захотелось развлечься на всю катушку, я мог бы даже подключить его к голографическому проектору. Потрясающая штука! Представьте себе, что вы сидите в своей гостиной и смотрите трехмерный кинофильм, действие которого разворачивается вокруг вас - с монстрами, космическими сражениями и неземными пейзажами. Набор сюжетов был поистине неисчерпаемым.

Затем Ху-Лан повел меня в настоящую библиотеку, где имелись аппараты, к которым можно было подсоединиться напрямую, ощущая все происходящее. Эти аппараты могут проделывать невероятные вещи с человеческими чувствами. Вы не только видите происходящее - вы можете попробовать, понюхать, прикоснуться, послушать - словом, делать все, доступное для вас в реальном мире.

Это открывало грандиозные возможности для литературы, хотя должен признаться, что некоторые инопланетные произведения оказались совершенно недоступны моему пониманию.