Мой Ванька. Том первый

– Саша! Ну что вы там с Сергеем понапридумывали за моей спиной? Извольте, по старой дружбе, найти время заехать ко мне и всё рассказать. Я очень на это надеюсь.

– Юрий Степанович, вы меня, пожалуйста, простите. Просто известный вам Илья Анатольевич Кох подрядил меня помочь одной пациентке, и я познакомился с Чистоозёрской больницей. Приеду и всё вам расскажу.

– Надеюсь… – бурчит завотделением.

В кабинете Юрия Степановича сидим с ним и обсуждаем новости. Я уже всё ему рассказал и теперь только слушаю.

– Знаете, Саша, ваша идея в общем-то очень неплохая. Осталось дело за немногим – надо, чтобы Кирилл на это пошёл. И в любом случае его по приезде, если он состоится, надо пропустить через нашу кардиологию. Так что убеждайте этого упрямца, а мы с Сергеем поможем. Тоже будем его звонками долбить. Конечно, если его назначат главврачом этой больницы, а вы ему будете помогать, то ничего лучше такого варианта и ожидать не приходится. Хватило бы только у него сил. Ведь, как я понимаю, свой коллектив он воспитывал двадцать лет, а тут всё сначала. Но Кирилл – человек амбициозный.

– Я готов его возить каждый день на работу и обратно. Подумаешь – сорок километров! Может, и хороших специалистов найдём вместе. Верно?

– Вот тут – не знаю… Как ещё и преподаватель, могу сказать, что из молодых нынче хороших специалистов мало. Да и кто пойдёт на наши зарплаты! Все мы живём с дополнительных частных приёмов. Только вы один у нас как белая ворона. И то потому, что у вас есть свой бизнес по авторемонту.

– Да это уже почти Ванькин бизнес. Он уже там вовсю рулит. Кстати, тоже занялся биоэнергетикой. С Кохом занимается.

– Ну и как?

– Кое-что получается… Бабушки из нашего дома уже приходят.

– Бабушки, говорите? – Юрий Степанович посмеивается. – Ну пусть с бабушек начинает, а там сам определится. Хотя его начальник очень хвалит. Даже немного повысил.

– А Ванька мне ничего не сказал!

– Ваш Ваня – скромный человек. И вообще очень хороший парень.

И мне приятно слышать о нём эти слова.

Перед визитом к Жене Скориковой домой захожу в больницу посмотреть снимок руки Гены. Мне необходимо это сделать, чтобы быть спокойным за свою работу.

На первом этаже в приёмном покое меня безропотно пропускают. Поднимаюсь и захожу в палату к Гене.

– Ну здравствуй! – протягиваю ему левую руку.

– Здравствуйте! – он расплывается в улыбке.

– Как рука? Болит сильно?

Судя по перешёптыванию соседей Гены по палате, он уже им всё рассказал.

– Ну не очень сильно… Только тут врач ругался…

– Как ругался? – не понимаю я.

– Ну что вы мне операцию делали и что меня оставили в больнице.

Не успеваю что-либо сказать, как в палату входит крупный мужчина.

– Ах, вот вы где? Что вы здесь вообще делаете? – с порога громко задаёт он вопрос.

– Да вот пришёл навестить вчерашнего пациента и заодно посмотреть снимок. Делали?

– Он ещё и командует! – следует возмущённая реплика.

Я понимаю, что этот человек решил мне устроить публичную порку, но переводить разговор в скандал мне совсем не хочется.

– Простите… Я что-то сделал не так? – тихо спрашиваю я.

– Нет, какая наглость! Убирайтесь отсюда немедленно! У нас своих специалистов хватает, чтобы всякие приходящие тут ещё околачивались. Убирайтесь!

– Хорошо, я уйду, но очень вас прошу, покажите мне снимок. Я должен убедиться, что всё встало на место правильно.

– Я сейчас охрану позову!

– Объясните мне, пожалуйста, – прошу я так же тихо, – что я сделал не так?

– Да всё вы сделали так, Александр Николаевич! – выглядывает из-за плеча моего гонителя Клавдия Лаврентьевна. – Я снимок смотрела. Всё отлично!

– Клава, уйди отсюда. Я с тобой потом разберусь. Что вы сделали неправильно? Неправильно то, что вы вообще тут появились. У нашей больницы есть свой… статус.

– Да-да… Я уже наслышан, – говорю я, проходя мимо него, и обращаюсь к населению палаты: – До свиданья. Поправляйтесь!

– До свиданья, – нестройно отвечают мне вслед больные.

Ну слава богу! В скандал я не встрял. Мог бы, конечно, заставить его потерять голос, но чего свои способности на таких распылять!

– Вот такая у нас благодарность за профессионализм, – слышу я вслед голос Клавдии Лаврентьевны.

Странно, я как-то даже не чувствую себя обиженным. Оборачиваюсь.

– Клавдия Лаврентьевна, вы потерпите немного. Может, ещё вместе поработаем! Я серьёзно говорю.

Дома у Скорикова делаю Жене массаж спины.

– Что ж, завтра попробуем встать на костыли. Только завтра я попрошу Ваню к вам приехать и помочь. Я буду занят, – говорю я Скорикову.

– Я слышал, сегодня с вами в больнице по-свински обошёлся нынешний главврач. Вы меня извините, Александр Николаевич. Считайте, что это я недосмотрел.

– Александр Васильевич, да не берите в голову. Я на скандал не пошёл. С рукой у парня всё в порядке. Так чего же ещё нам с вами нужно? А то, что он меня выгнал, так это, как говорится, Бог ему судья.

– Да! Вы знаете, мне уже про доктора с севера в посёлке говорили, – улыбается он. – У нас это быстро….

– Так это везде. Только в Булуне меня называют доктором из Питера, а у вас – доктором с севера. Забавно. Честно говоря, мне чем дальше, тем больше хочется тут у вас работать.

– Александр Николаевич, а почему вот вы смогли мне помочь, а другие врачи… ну до вас, не смогли? – вдруг спрашивает Женя.

– Понимаете, Женя, позвонки ставить на место в общем не учат. Я до этого сам дошёл. Своими мозгами. Ваня, мой брат, которого вы видели, почти полгода не ходил с такой же травмой. Вот я и стал думать, как его на ноги поставить. Придумал… А потом стал учиться медицине.

– Так вы стали врачом?

– Не знаю, стал ли я врачом, но я всё время стараюсь думать и что-то искать в этой своей профессии.

– А почему вы говорите «в этой профессии»?

– Потому что у меня есть моя первая профессия. Я – инженер-механик. Раньше ремонтировал автомобили.

– Александр Николаевич, а я ведь тоже инженер-механик! – вступает отец Жени. – Вы что заканчивали?

– Военмех, а вы?

– Я тоже Военмех! Значит, мы с вами однокашники!

* * *