Мой Ванька. Том первый
Шрифт:
Просыпаюсь от телефонного звонка. Чёрт возьми! Я уснул! Идиот безмозглый! Это вместо целенаправленного воздействия! Ванька спит. Дышит получше. Встаю и топаю на кухню к телефону.
– Саша, здравствуйте! Это Анастасия Ивановна. Ну как у вас дела?
– Здравствуйте, Анастасия Ивановна. Температуру немного сбил. Сейчас тридцать девять.
– Да, это лучше, но особенно жаропонижающим не увлекайтесь. Лучше два-три раза в сутки. И антибиотик – по схеме.
– Спасибо! Я его бульоном покормил.
– Вот это хорошо, что бульоном. Ему сейчас лучше
– Спасибо, Анастасия Ивановна! До свидания.
Возвращаюсь и ложусь к Ваньке.
Снова. «Болезнь, уйди… Воспаление, прекратись…» и так далее. Уже три часа мы с ним так лежим. Рукой проверяю температуру. Тридцать восемь и пять… Неплохо. Осторожно встаю, теплее укутываю Ваньку, одеваюсь и иду на кухню. Быстро набираю номер Даши. Сегодня я должен был приехать к ней и привезти матпомощь.
– Даша, привет!
– Здравствуй, Саша!
– Слушай… У меня опять всё не слава Богу… Ванька вернулся из Булуна с сильнейшим воспалением лёгких и очень высокой температурой. Температура около сорока и бред всякий. Я пока не могу его оставить одного. Сегодня даже на работу не ходил.
– Саша… Я всё понимаю и тогда тебя сегодня не жду. Приезжай, когда сможешь. Не волнуйся, мы проживём. Тебя мне только жалко. Мы все на тебе висим, а ты из сил выбиваешься.
– Слушай, прекрати! Тоже мне – Ванька номер два! Тоже всё переживает обо мне. Выдюжу! Не волнуйтесь!
– То, что ты выдюжишь, я понимаю, но всё равно тебя жалко.
– Ладно… Я постараюсь приехать к вам послезавтра. Хорошо?
– Сашка, ты же знаешь, я тебя рада видеть в любое время и независимо от того, с чем ты приезжаешь ко мне. Ты хоть это-то понимаешь?
– Конечно, понимаю, и поэтому мне так неудобно…
В комнате слышу шевеление.
– Саш… – тихонько зовёт меня Ванька.
– Иду.
Подхожу к нему. Взгляд вроде нормальный. Румянец есть небольшой, но дышит гораздо легче. Что так повлияло – антибиотик или моя работа, я не знаю.
– Чего хотел?
– Сядь рядом… – просит он.
Сажусь.
– Саш… А ты… Мы с тобой… Ты… сможешь быть таким, как раньше?
Хороший вопрос. Я и сам себе на него ответить не могу! Надо выкручиваться.
– У тебя что, снова бред? Идиот… Я тебя люблю, очень – люблю!
– Наклонись…
Наклоняюсь. Две руки охватывают мою шею, а щека прижимается к моей…
– Так… Не подлизывайся. Всё равно уколы тебе я сделаю.
– Не прокатило… – Ванька деланно вздыхает и опять закашливается.
Приподнимаю его за плечи. Прокашлялся. Укладываю. Ухожу на кухню готовить укол.
– Так. Повернись ко мне тем местом, где у тебя мозги! – командую я.
Ванька фыркает, но переворачивается на живот. Делаю укол.
– Ну, скоро ты? – нетерпеливо вдруг спрашивает он. – Замучился ждать!
– Да я уже сделал тебе оба укола!
– Правда? А я и не почувствовал… Верно в Булуне говорили, что у тебя рука лёгкая. Можно переворачиваться?
– Можно. Сейчас кормить тебя буду.
– Кормить? – вдруг радостно
переспрашивает Ванька.– Кормить, кормить.
– Знаешь, я действительно идиот, – он говорит задумчиво и даже очень серьёзно, только глаза хитро поблескивают. – Зачем нужно было зря тратить столько снотворного, водку… Просто дать тебе неделю-другую готовить – и цель достигнута! Вот и могилка моя… Ты бульон-то солил? Повар!
Сразу успокаиваюсь – раз подкалывает, значит, дела не так уж плохи. Но всё-таки что стало причиной достаточно быстрого улучшения?
Однако бульон действительно бессолый…
Юрий Степанович, которому я позвонил, чтобы отпроситься на вечер из больницы, выговаривает мне:
– Вы, Саша, меня удивили. Я считаю неправильным, если буду узнавать о ваших проблемах через Булун или вообще через Дальний Восток. Почему вы сразу не позвонили? Я ведь тоже врач, как-никак!
– Юрий Степанович, вы меня простите… Я не думал, что вы сможете найти время…
– Он, видите ли, не думал! – кипятится завотделением. – Давайте ваш адрес. Я должен сам осмотреть вашего больного брата. Вы его слушали?
– Конечно. Хрипы, тяжёлое дыхание… Теперь кашель начался…
– Короче, давайте адрес! Я глубоко уважаю и люблю Кирилла, но считаю его неисправимым романтиком. Да и по телефону не лечат. Слушаю вас. Давайте адрес!
Диктую адрес.
Юрий Степанович долго слушает Ванькину грудь. Простукивает… Вот этого я пока не умею.
– Что ж… Воспаление, конечно, есть. Серьёзное воспаление. Что там с температурой?
– Тридцать восемь, – рапортую я, предварительно положив руку на Ванькин лоб.
– Знаете, Саша, давайте без ваших штучек. Всё слишком серьёзно. Ставьте градусник!
Ставлю.
– Так… Антибиотик правильный… Жаропонижающее когда последний раз кололи?
– В два. С того времени температура держится на одном уровне.
– Ну это мы сейчас посмотрим… Давайте градусник.
Даю…
– Гм… Тридцать восемь и одна… – Юрий Степанович как-то странно смотрит на меня. – Ну, знаете… Так и с ума недолго…
Наконец-то улыбается. Я тоже.
– А кто уколы делал?
– Я сам.
– Он так делает, что можно не почувствовать! – встревает Ванька, который до сих пор молча водил взглядом от Юрия Степановича ко мне и обратно.
– Я и не знал, что вы колоть умеете, – честно признаётся завотделением.
– В Булуне научила меня медсестра Вера Петровна. Потрясающая сестра!
– Наверное, старой закалки?
– Это точно.
– Ну а что делали ещё?
– Своим полем лечил… Лёг рядом и прижал Ваньку к себе… Ну как знахари раньше делали!
– Знахарь вы эдакий! – Юрий Степанович усмехается. – Но, похоже, именно это и улучшило ситуацию. Двумя уколами антибиотика вряд ли можно было бы добиться такого улучшения. Чёрт возьми! А ведь Кирилл опять оказался прав! Так держать! Но если что – сразу звоните мне. Свой мобильный я вам оставил. Кстати, у вас когда мобильный появится?