Мой Ванька. Том второй
Шрифт:
Заканчиваю осмотр в палате и захожу в кабинет главного.
– Вот, Сашенька! Садись и читай!
Кирилл Сергеевич протягивает мне свежий номер той самой газеты.
Ого! Отвели аж половину страницы!
Та-ак… Нейтральная преамбула… Письмо профессуры академии с указанием всех фамилий людей, его подписавших, и их регалий… О моих методах лечения… О результатах… Теперь плавно к письму пациентов… Кто подписал? Угу… Кушелев, Солдатенко, Рискин… Надо же! Не только подписались, но и указали, какими фирмами владеют! Понятно… Наверняка адвокаты посоветовали, чтобы исключить даже саму
Теперь главное: «Газета приносит свои извинения…» А что дальше? Ну ничего себе! Всё-таки написали про наши успехи за эти месяцы! С чего начинали и к чему пришли. Не ожидал…
А кто подписал? С ума сойти! Сам главный! И не побоялся… Это – поступок.
– Что скажешь? – интересуется Кирилл Сергеевич.
Даже не могу сразу ответить. С одной стороны – вроде победа… Но это – победа там! А здесь? Что теперь с нами будут делать в районе? У них ведь и с такой формой воздействия на нас ничего не вышло!
– Ох, Кирилл Сергеевич! Думаю, что наши друзья в районе теперь возьмутся за нас с другого конца. Что-то мне подсказывает именно такой вариант развития событий.
– Вот, именно это я и хотел тебе сказать, Сашенька. Я тоже про это подумал. Так что не будем бить в литавры. Надо приступить к реализации совета Ольги Николаевны.
– Какой совет?
– Искать влиятельные знакомства. Связи, если хочешь… Нам с тобой навязывают такие правила игры, значит, мы вынуждены будем по ним и играть. Жаль… Так не хочется заниматься политикой!
– Сашка! Поздравляю! – ко мне в кабинет, размахивая газетой, влетает Ванька. – Читал?
– Да, мы с Кириллом Сергеевичем уже всё обсудили. Победа, но только в сражении, а не в войне.
– Думаешь, не оставят нас в покое?
– Думаю, что нет!
– Значит, будем биться дальше, до полной победы! – воодушевлённо восклицает он. – Но то, что произошло, согласись, уже очень хорошо. Это ведь даже реклама!
– Твоими бы устами да мед пить, Ванюха.
Вечер. Разъезжаемся по домам. Ванька прямо домой, а я буду завозить Кирилла Сергеевича. Ванька лихо стартует первым. Я еду сзади и наблюдаю за его ездой. Такие пируэты пишет! М-да… Опасно ездит. Очень…
– Ну ты смотри, что он делает! – возмущается Кирилл Сергеевич, тоже наблюдая за ним.
– Засранец… – вырывается у меня, когда Ванька в такой же бесшабашной манере резко обгоняет впереди идущую машину и на большой скорости уходит далеко вперёд. – Приеду домой, дам ему просраться… Простите, Кирилл Сергеевич.
– Да, Сашенька. Я с тобой в этом совершенно согласен. Ване надо дать хорошую взбучку.
– Дам, не сомневайтесь.
Паркуюсь у нашей парадной. Ванькина машина уже здесь.
– Ванюха! Иди-ка сюда, – зову я Ваньку, едва войдя в квартиру.
– Чего, Саш? – невинно спрашивает он, выходя ко мне в прихожую.
– Ты что себе позволяешь на дороге? Мы с Кириллом Сергеевичем чуть не поседели, глядя на твою езду!
– Да ладно! Вот поэтому я и уехал от вас вперед. Короче, не волнуйся. У меня всё рассчитано, – он беззаботно улыбается.
– Что у тебя рассчитано? Ты понимаешь, что таким образом можешь и сам погибнуть, и ещё кого-нибудь
заодно угробить?– Сашка, не читай мне моралей. Я уже достаточно взрослый мальчик.
– Никакой ты, оказывается, не взрослый, если не понимаешь таких простых вещей. Тебе небось в автошколе говорили, что автомобиль является средством повышенной опасности. Так почему же ты сам увеличиваешь эту опасность? Мало у нас придурков на дороге, так ещё и ты туда же.
– Теперь ты скажешь, что я – придурок? – с лёгким вызовом произносит он.
– Скажу, что ты – идиот и что я за тебя очень беспокоюсь. Ты, видно, забыл, насколько ты мне дорог.
Отвернувшись, я даю понять, что на этом разговор окончен. Мне действительно как-то не по себе. Боюсь даже подумать, что может с этим идиотом случиться при такой его езде.
– Саш… – уже виновато окликает меня Ванька.
Отмахиваюсь и ухожу в комнату.
– Саш… – он идет следом за мной. – Погоди…
– Ну что «Саш»? – взрываюсь я. – Я с тобой говорю как с мужиком, а ты мне отвечаешь, как щенок.
– Саш… – Ванька подходит ко мне почти вплотную и смотрит в глаза. – Прости меня…
– Да за что тебя прощать? За твоё непонимание разве что… Пойми, я боюсь за тебя. И вообще, вспомни вот это открытое окно, себя в проёме этого окна и что я тебе тогда сказал. Я этого не забыл. Это будет со мной всегда!
Ванька обнимает меня и кладёт голову на плечо.
– Сашка… Мой Сашка… Прости идиота! Ты действительно умеешь прочищать мозги. Прости!
– Ванюха, я действительно очень испугался за тебя. Ведь то, что я увидел сегодня случайно, мне сказало, что ты так рискуешь ежедневно. А значит, в любой из дней я могу тебя потерять… А я – эгоист. Я не хочу терять своих любимых. Я тебя очень люблю, братишка…
– Сашка… Хоть ты не просил, но я тебе обещаю, что больше так ездить не буду. Потому что я тоже очень тебя люблю. Прости меня, пожалуйста… Хорошо?
– Уговорил… Пойдём ужинать.
– Саш… А давай мой день рождения без гостей проведём? – тихо предлагает Ванька. – Только мы с тобой…
– А Рита?
– Она просто поздравит меня. Я ей уже сказал, что отмечать не буду. Не юбилей!
Господи! Это же в нём опять говорит то, что я ему многого недодаю! Опять возвращаюсь к этой мысли – ему по-прежнему меня не хватает!
– Ванюха, родной ты мой! Конечно, давай! Только мы с тобой… – и опять его прижимаю к себе.
– Подержи меня ещё так… – тихо просит он. – Я, наверное, от тебя, как от мощного дерева, сил набираюсь…
– От дуба, что ли? – я фыркаю.
– Иди ты!..
Так и стоим…
Гуляем с Дашей и Серёжкой.
Такой замечательный вечер! Сынок сидит у меня на руках, и от этого вечер становится ещё замечательнее. Мне так не хватает вот таких минут! Когда я держу в руках его маленькое тёплое тельце… Ох-х…
– Саша… Ты сегодня весь в счастье, – ласково говорит Даша. – Это из-за победы?
– Да нет… Если публикация и является победой, то лишь в одном сражении, а не во всей войне. На самом деле я в счастье и блаженстве, потому что я с вами. И вообще, когда же наконец мы с тобой сможем жить по-людски?