Мой Ванька. Том второй
Шрифт:
– Садись! Кому говорю! – нетерпеливо повторяет он и приказывает своим браткам: – Ну-ка, помогите ему!
Тотчас меня хватают под руки два дюжих парня и заталкивают на заднее сиденье. Машина тут же трогается.
Едем молча. Лихорадочно соображаю, как выбираться из этой ситуации. Понимаю, что надо включать свои способности на всю катушку, если я хочу остаться невредимым. Но пока мне не за что зацепиться! Может, попробовать провести сеанс коллективного гипноза? Только опасно, ведь машина на полном ходу.
– Что, Елизов, страшно? – нарушает молчание сидящий впереди.
Ну
– Мне – нет. А тебе? – спокойно спрашиваю я.
– Ты мне угрожаешь? – от удивления он поворачивается ко мне всем корпусом, и мы встречаемся взглядами.
Вот! Это – то, что нужно! Что же мне с ним сделать? Что-то ничего путного в голову не приходит, ведь я уже понимаю, что мне с ним ещё предстоит иметь дело. Так… А зовут его – Николай Сергеевич…
– А чего, Николай Сергеевич, мне тебе угрожать? – я стараюсь говорить спокойно, не отпуская его взгляда. – Я же совсем не страшный… в основном…
– Откуда ты меня знаешь? – оторопело произносит он.
– Да не знаю я тебя совсем! В первый раз увидел.
Я продолжаю смотреть в его глаза, при этом пытаюсь решить, что же мне делать дальше.
– Может, пройдёмся? Поговорим на свежем воздухе… – так же спокойно предлагаю я, стараясь внушить ему правильный – ответ.
– Хорошо! – решает он и командует: – Ну-ка останови! Разомнём ноги.
Машина останавливается. Выходим…
– Думаю, лишние уши нам не нужны, – внушаю я, заметив, что братки собираются идти за нами.
– Останьтесь! – следует приказ, и оба охранника застывают около машины.
Идём рядом молча.
– Зачем же ты меня похитил, Николай Сергеевич? Мне кажется, нормально поговорить можно и так, – я вроде бы задаю вопрос, но заранее знаю на него ответ.
– Я бы сейчас отвёз тебя к себе, и мы бы с тобой говорили уже совсем по-другому, – мой вынужденный собеседник хмыкает.
– А чем же вызвано такое желание? – осторожно интересуюсь я.
– Я к тебе посылал своего человека. Я хотел решить с тобой вопрос по-хорошему. Но ты же не хочешь по-хорошему! А я терпеть ненавижу, когда мне не подчиняются. Запомни, здесь хозяин всего – я! Все эти районные, и не только районные, шурики у меня на довольствии сидят! А вы ещё побежали в область жаловаться. Насмешили меня… Учти! До Бога высоко, а до царя далеко!
Он говорит спокойно, с чувством значительного превосходства. Действительно – хозяин!
– Так вот, значит, кто на нас прокуратуру и налоговую наслал, – делаю я вывод.
– А ты думаешь, там сидят другие люди? Знай: все хотят хорошо кушать! – назидательно учит он, и я улавливаю в его интонации знакомые нотки. Вот, значит, под кого косит Глухов!
– Ещё раз тебе говорю: я тут хозяин! И не просто хозяин. Я ещё и работник. Район – это моё дело. А для того чтобы дело приносило доход, всё должно работать, как швейцарские часики. А значит, я сам должен трудиться, как пчёлка. Что я со своими парнями и делаю. Все эти магазины, заправки и многое другое на самом деле принадлежит мне.
Охрана в вашей богадельне тоже у меня на службе состоит вместе со своим ЧОПом. Принцип прост. Хочешь зарабатывать – зарабатывай, но плати мне, чтобы я мог решать другие задачи.– Какие же?
– Какие? Гм… Ты вот сюда по хорошей дороге едешь?
– Кроме последних пятисот метров.
– А знаешь, сколько мне денег стоило привести сюда правильную фирму, которая сделает всё так, чтобы не развалилось через год? Знаешь, скольким пришлось дать и сколько? На вашу богадельню мне в общем-то плевать, только тут рядом шоссе и торговый центр. Чтобы он давал прибыль, туда должны ездить люди и не бояться при этом убить свои машины.
С удивлением обнаруживаю, что он не врёт! Хозяин!
– Не пойму, мы-то тут при чём?
– А при том! Зарабатываешь – отстёгивай!
– А кто сказал, что мы тут лопатой деньги гребём?
– Ты, Елизов, явно не дурак. Значит, косишь под дурака. Но со мной это не прокатывает. Учти!
– Так всё-таки, кто сказал, что мы тут зарабатываем?
– А те суммы, которые вам на счёт ваши благодетели переводят? Это что, не деньги?
– Они идут на ремонты и восстановление больницы, – сухо объясняю я, не переставая копаться в его мозгах.
– А чего её восстанавливать? Проку с неё… Всё равно все в город ездят, в нормальные клиники. Да и не верю я, что от этих средств к рукам ничего не прилипает.
– Тем не менее комиссии у нас ничего криминального не нашли, – спокойно замечаю я.
– Конечно! Там ведь этот старый дурак рулил!
Понимаю, что он имеет в виду заместителя районного прокурора.
– Ну, наверно, если бы было за что ухватиться, то нашли бы!
– Конечно! Он же, видите ли, честный! – с некоторой досадой продолжает мой собеседник. – Другие бы тебе подбросили что-нибудь вроде наркоты – и всё! Кончился бы доктор Елизов, да и вся ваша компания!
– Мы хорошо подготовились. Даже за этим следили, – я усмехаюсь ему в лицо и перехожу в наступление. – А что, хозяину района не нужна хорошая больница? Не по-хозяйски как-то…
– А что мне с вашей богадельни! – он презрительно фыркает, в очередной раз называя больницу богадельней. – За последние семь лет я тут всяких перевидал. Только результат у всех один и тот же.
– А ко мне народ идёт, – спокойно замечаю я. – Наверно, не просто так.
– Брось, Елизов! Я не вчера родился. Одурачить местных бабок дело не хитрое, – и как-то странно горько для этой ситуации добавляет: – Короче… Раз не можете лечить, то хоть прибыль должны приносить.
– Ну почему же ты думаешь, что мы лечить не можем? Ты бы с людьми поговорил!
Я уже понимаю, что у него существует глубокая обида на медицину. Надо понять, что такое у него случилось. Ведь не просто же он так…
– Что мне с людьми разговаривать! У меня… свой счёт…
И тут я наконец ухватываю! Внук! И… что-то с шеей…
– А что у тебя с внуком? – задаю я, видимо, очень больной для него вопрос.
– Ты… Ты… Ты откуда это знаешь? – оторопело спрашивает он, разворачиваясь ко мне.