Мой запретный
Шрифт:
Тру обиженно скулу, делая вид, будто мне очень больно. А ему хоть бы хны, даже намека на вину не мелькнуло.
– У тебя тридцать секунд начать, Ослик. Не выводи из себя, я и так бл*ть на грани...
Окей.
– Вчера мне написала Аня, девушка Глеба. Просила срочно приехать в дом брата. Глеб пропал и несколько дней о нем никто ничего не слышал о нем. Более того, мне на телефон приходили сообщения с его номера. Вроде как он переписывался со мной, даже назначил встречу за ужином. Я была растеряна, испугана заявлением Ани. Не стала ждать вечера и рванула к ней.
Лука напряженно
– Его заместитель, Оскар сказал, что Глеб оставил для меня что-то в банковской ячейке.
Вижу как дергается мускул на его лице.
– То есть, ты ездила сама в дом Глеба? Где общалась с тем самым долбо*бом, который лапал тебя?
Я замерла от шока. Неужели сейчас его интересует именно это? Да и Варламов мастер переворачивать ситуацию с ног на голову!
– Ты начистил ему морду, - проговорила сквозь стиснутые зубы.
– И он не лапал меня!
Лука подается немного вперед.
– Он лапал тебя!
– рычит, не сводя внимательного взгляда.
Прикрываю глаза, пытаясь выдохнуть.
– Окей. Так мы далеко не уедем, Варламов. Либо ты слушаешь меня, либо я пошла, - я встаю с кровати, но он резко подается ко мне и хватает за запястье.
– Сядь.
Резко, жестко. Команда, обязательная к исполнению. Ноги сами подкашиваются, и я не замечаю, как оказываюсь сидячей на кровати.
– Об этом мы поговорим позже. И о твоем вранье тоже. А сейчас продолжай по теме.
Что ж, это я могу. И думать не хочу о его «позже».
– В доме был Рома и Давид. Давид сказал, что у него важный разговор ко мне. И что мне не деться от него никуда. Он предупредил, что дело касается Глеба. Я согласилась. Только из-за брата. Оскар был рядом, на тот случай, если Давид решит тронуть меня...
Кривится так, будто я только что под дых ему дала. Отвернувшись, смотрит перед собой. Кивает собственным мыслям.
– Дальше. Что было дальше? – вытирает рукавом губы, не смотрит на меня.
Мне больно рассказывать ему это. А еще больно врать. Но у меня просто нет другого выхода.
– Давид шантажирует меня. У него есть пистолет Глеба. Из этого пистолета Рома убил одного человека... – горло саднит на этих словах. Щеки начинают пылать и я боюсь, что Лука поймет. Почувствует ложь. Но он продолжает молчать, напряженно глядя перед собой.
- Если я не уеду с ним через два дня, Давид грозится отнести пистолет в полицию. Есть дело, по которому проходит его ствол, понимаешь? Глеб вернется и его посадят... А я не могу допустить этого. Он единственный, кто оберегал меня после смерти мамы. Он тот, кто дал мне дом, помог поступить в универ и обеспечивал все это время. Пока тебя не было, он один защищал меня, Лука. И я просто.. я просто не могу допустить, чтобы он пострадал.
Я двигаюсь ближе к нему. Боюсь коснуться, боюсь его агрессии в ответ. Но мне так хочется обнять его, прижаться. Хочется хоть как-то сгладить острый угол.
Лука молчит. Подорвавшись с места, принимается нервно расхаживать по комнате, напряженно сжимая пальцам переносицу.
– И поэтому ты напилась и пришла ко мне? Типа хотела трахнуться и исчезнуть?
Я молчу. Звучит отвратительно. В моей голове это выглядело
совсем иначе.С его губ срывается нервный смешок. Он кривится.
– И ты думала, что исчезнешь из моей жизни, а я просто продолжу жить дальше?
– Я не хотела портить тебе жизнь, знала, что ты пойдешь и пристрелишь Давида. Пойми, ты и Глеб. Вы те двое, ради кого я жизнь свою отдам...
– И поэтому ты захотела забрать из моей жизни единственное, что важно? Да?
У меня дыхание перехватывает. В его глазах столько боли сейчас и обиды.
– Спасти Глеба ценой нас? Не слишком ли дорого ты решила заплатить?
Мне и так больно, а он по живому своими фразами.
– Что ты от меня хочешь?! Думаешь, мне не больно?! Думаешь, я решилась на это со спокойным сердцем, Варламов?
он подается резко вперед. В считанных сантиметрах от моего лица его. А глаза нутро мне прожигают.
– А разве я что-то значу для тебя? Разве что-то значил?! Ты каждый раз тычешь мне в рожу тем, что я не пара такой как ты! Тем, что я бл*ть не достоин тебя, Ия!
Отстраняется. Выпрямившись, возвышается надо мной.
– Скажи, что бл*ть я должен сделать, чтобы ты наконец-то впустила меня сюда?!
– он бьет кулаком себе в грудь. – Что мне сделать, скажи?! Я с первого дня воспринимал нас как единое целое. С самой первой встречи! Когда ты спала в моей кровати, я сидел и как дебил пялился на тебя. Уже тогда я понял, что ты не очередная. Что ты та, кто заберется под кожу! Я не только позволил тебе это сделать, я хотел этого! Но ты же не видела никогда во мне чего-то серьезного. Кто я для тебя?!
Его глаза красные, с воспаленной кожей вокруг. И видеть его боль намного хуже, чем ощущать свою. Он разбитый, уставший. И это ужасно, потому что таким его сделала я.
– Это тут не при чем! – рычу сквозь слезы, уже понимая, насколько сильно я себя закопала.
Он кривится, смотря на меня с презрением.
– Это, бл*ть, самое главное! Я порой просто не понимаю твоих поступков! Пытаюсь, но бл*ть они не поддаются объяснению!
Варламов выходит из комнаты. Слышу, как гремит дверцами шкафов в коридоре. Мои глаза полны слез. Я не хотела, чтобы вышло все вот так.
Поднимаюсь и иду к нему.
– Ты куда?
Он обувает кроссы, берет с комода ключи и бумажник с телефоном.
– Скоро вернусь, - бросает, даже не глядя.
Лука собирается уйти. А я понимаю, что не могу допустить этого. Ловлю его за руку. Мне так страшно его отпускать. Кажется, он не вернется больше. И так плохо от понимания того, как со стороны выглядели мои поступки.
– То, что ты сказал, это не так, Варламов, - произношу это, обнимая себя за плечи. Мне жутко неуютно.
– Все мои поступки и гадости - это защита. Ты меня даже во снах не отпускаешь, я постоянно думаю о тебе... но.., - вздыхаю, поднимая глаза к потолку. Не знаю, как подобрать правильные слова.
– Так много «но»...
Варламов поднимает на меня усталый взгляд. Он не хочет меня слушать сейчас. Не готов.
– Я вернусь и мы все решим.
Он выходит за дверь.
– У меня на телефоне есть аудиозапись! – кричу вслед. Лука останавливается, поднимает на меня удивленный взгляд.