Мой жених из другого мира?

— Ты умеешь утешить, — пробормотал Йонне, сам не заметив, что перешёл на «ты».

Ени вздохнула, качнула головой и убрала за ухо белокурую прядь.

— Понимаю, что прозвучит в чём-то нелепо, но это чистая правда. Меня зовут Ени Нистрём, уроженка Сверге, тридцать девять лет.

Йонне чуть не поперхнулся отваром из трав. Тридцать девять? Ничего себе! Да ей вовек столько не дашь! Ну, за двадцать — да, но тридцать девять? Она хмыкнула.

— Холод творит чудеса. Или ты не знал, что ледяные и живут дольше, и выглядят моложе?

— Знал, конечно, — кивнул Йонне, чуть нахмурившись, — но ты, пожалуй, первая, кто столь хорошо выглядит.

— Спасибо, — снова улыбнулась Ени, — как женщине мне крайне приятно слышать твой комплимент.

— Как мужчине мне хотелось бы услышать больше деталей, — буркнул Йонне, отчего-то смутившись.

— Хорошо. Пока я, к сожалению, не могу рассказать всё, но как Страж ты должен понять.

Йонне покосился на неё. Определила, что Страж? Неплохо, на лбу же не написано. Правда, знающий человек мог заметить устройство, сигнализирующее о провалах. Тогда всё объясняется.

— Я… — Она помолчала, словно собираясь с мыслями. — Я работала в одной из лабораторий при Доме Стражей, у нас в Карлсунде. Мы занимались изучением явления… провалов. Только не тех, что являются с оутти, а… других.

— Других? — чуть нахмурился Йонне.

Ени упрямо сжала губы и нахмурилась. Кажется, ей совсем не хотелось говорить, но было что-то, что заставляло это сделать.

— Боги, как же это трудно, — выдохнула она и вдруг резко поднялась из-за стола.

Преспокойно спавший до этого Яссе подпрыгнул на месте и чуть не зашипел.

— Прости, маленькая бьера, — очаровывающее низким голосом сказала Ени и, подойдя к троллиному коту, положила руку на его голову.

«Фигассе, маленькая!» — буквально отразилось на морде Яссе, и он вопросительно посмотрел на Йонне, который в свою очередь потерял дар речи. Ну и фамильярность!

— Йонне, мы можем поехать в Дом Стражей? — вдруг спросила Ени. — Прямо сейчас.

— Э-э-э…

— Пожалуйста. Пока во мне решимость ещё никуда не делась. Ибо чем больше проходит времени, тем…

В её серых глазах было нечто такое, что заставило быстро встать. Когда на тебя так смотрит женщина, нельзя сидеть безучастно. К тому же провалы… и этот странный взгляд на Видара. Если Ени знает что-то секретное, неудивительно, что не хочет говорить только одному человеку. К тому же Дом Стражей обычно гарантирует невыдачу беглеца на родину, если тому что-то угрожает.

— Хорошо, сейчас поедем, — сказал он. Потом осмотрел её с ног до головы, понимая, что опять встал дурацкий вопрос с одеждой — всё же в Дом Стражей в халате не явишься.

Ени, кажется, поняла, в чем дело, но мудро промолчала. И даже когда Йонне вынес рубашку и джинсы, тихо поблагодарила и переоделась. Выглядело это, конечно, совсем не так, как положено нормальной одежде на худенькой девушке (называть женщиной всё равно язык не поворачивался), но хоть как-то прикрывало тело.

— У тебя сохранились хоть какие-то документы? — поинтересовался он, выезжая со двора и одновременно посылая запрос Гуннару Брёнхе, чтобы их приняли как можно скорее.

Ени покачала головой. Сейчас, спрятав кисти в рукавах большой для неё клетчатой рубахи, она казалась совсем девочкой. Будто одна из многочисленных внучек Девы-Сванен вдруг оказалась на земле, навсегда оставив снежные и небесные покои.

«Она неведомо, что пережила, — тут же напомнил Йонне себе, — по лесу не идут ради спортивного развлечения. Особенно по нашему, где можно наткнуться на провал».

— Приемная Гуннара Брёнхе, — донесся мелодичный голос Янники.

— Привет, дорогая, — сказал Йонне, поворачивая к центральной площади, — скажи, Гуннар на месте? У меня срочное известие.

— Йонне, ты интригуешь, — заметила Янника, послышались щелчки, потом вздох: — Погоди, сейчас он занят. Но сегодня встреч нет, я прорвусь.

— Нам бы поскорее, потому что вот уже открываются ворота в Дом Стражей, — невинно сказал он, наблюдая, как расходятся серебристо-серые створки ворот.

— Вам? — уточнила она, и снова раздался щелчок.

Янника — потрясающий секретарь, никогда не будет просто болтать и при этом ничего не делать. Минимум два дела одновременно — профессионал. А ещё такие ножки, и талия, и гру… Так, мысли не туда пошли!

— Нам, — подтвердил Йонне, нажимая на тормоз и бросая мимолётный взгляд на Ени.

Та с интересом слушала его разговор с Янникой и едва заметно кивнула, давая понять, что готова к разговору с Гуннаром.

— Хорошо, — донесся голос Янники, — я сейчас предупрежу шефа.

— Умница, — улыбнулся Йонне, услышал смешок и отключился.

Стоило им выбраться из машины, как оба невольно вздрогнули от удивлённого восклицания:

— Йонне! Госпожа Нистрём! Боги, какими судьбами?

Глава 10. На новом месте приснись… Спать отменяется!

Я прекрасно понимала, что в Кристаннсане будет всё не так. Другая страна, другие нравы, другая история. Моё отвратительное знание норвежского языка и привычка жестикулировать при разговоре. Где-то я читала, что скандинавы не очень любят всю эту эмоциональность, поэтому руки лучше держать при себе и голос не повышать. А то ещё сочтут бескультурщиной.

В теории я это, конечно, помнила. Но на практике оказалось куда сложнее соответствовать идеалу норвежской леди. К тому же когда я нервничаю, пусть даже самую малость, начинаю говорить не только словами, пытаюсь донести до собеседника информацию мимикой и жестами.

Арне-то реагировал нормально, но, по-моему, он какой-то неправильный норвежец. Потому что так спокойно воспринимать меня, мою семью и делать сходу предложение, ну… Как-то очень шустро и вполне вменяемо, что для меня очень и очень странно.

— Здесь я живу, — сказал он, когда такси притормозило возле высоких серых ворот с голубоватым отливом.

Оказавшись на улице, я невольно подняла ворот рубахи. Да, тут всё же ощущается разница в климате. Хотя сейчас у них тоже лето.

— Замёрзла? — обеспокоенно посмотрел на меня Арне, подходя ближе и удобнее перехватывая сумки.