Мой

– Если бы не я, то - что?
– потребовала объяснений.

Откуда только эта смелость взялась?

Мало того, что фактически раздета. Ночью. В подъезде. Веду беседы с таким же полуголым мужчиной. По-хорошему, уже давно должна была покраснеть и сбежать, но что-то во мне противилось, вынуждало оставаться пребывать на месте и требовать ответов.

– То ничего, - дёрнул рукой Акимов в попытке забрать руку, но я только сильнее сжала пальцы.
– Добровольская, ты ничего не попутала, нет?
– стал давить авторитетом.
– Мало того, что гуляешь ночью по подъезду одетая на грани приличия, так ещё и пристаёшь к пьяному мужчине, - усмехнулся.

Если думал, что сможет меня смутить, то ошибся. Сейчас я была на него слишком зла, чтобы думать о приличиях.

– Я к вам ещё не пристаю, Артём Николаевич, - парировала, вернув ему усмешку.

– Ещё?
– выгнул он брови и неожиданно подался вперёд, а через мгновение я оказалась прижатой к стене с заведёнными над головой руками.

Акимов легко удерживал оба мои запястья одной ладонью, а вторую положил на незащищённое горло.

– То есть днём лезть ко мне с поцелуями и сейчас хватать за руку, не давая уйти, - это не приставать?
– улыбнулся неожиданно холодно.

Аж мурашки по коже побежали. Тело вовсе пробила дрожь. И вот теперь меня накрыло запоздалое смущение и некоторый стыд, что я тут почти голая перед мужчиной, да ещё в таком месте, как подъезд. Невольно дёрнулась прочь, отчего мои запястья сжали ещё крепче.

– Нет уж, медовая. Сама пришла, - прошептал он, подавшись вперёд, вжимая меня в стену.

– Артём Николаевич, - прошептала я в панике.
– Я уйду. Отпустите, а?

– Отпущу, - пообещал он.
– Чуть позже, - прошептал на ухо, прикусив мочку уха.

По позвоночнику пробежали мурашки, а низ живота сладко свело.

– А-а… у меня месячные, - напомнила ему.

– Поверь, медовая, даже если бы хотел забыть об этом аспекте, то не смог бы, - рассмеялся негромко, опалив своим дыханием мою шею.
– Но этот фактор - слабая преграда для моих желаний, - добавил совсем тихо, обводя пальцами контур ключиц.

Невольно вздрогнула в ответ на это прикосновение.

– А-артём Ни-иколаевич, - выдохнула едва слышно с мольбой.
– Можно я уйду?

– Уйдёшь, - кивнул мужчина, по-доброму улыбнувшись.

И не отпустил. Наоборот, с каким-то затаённым предвкушением скользил пальцами по краю моего полотенца.

– Позже, - добавил немного погодя.

– Не надо, - попросила, снова дёрнувшись.

– Не надо - что?
– прищурился Акимов, снова подавшись вперёд, почти целуя.
– Я ещё ничего не делаю, - усмехнулся, погладив пальцами мои запястье.

Такое невинное действие, но отчего-то сердце, бившееся на пределе своих возможностей, сбилось со своего ритма.

– Ещё?
– вернула ему его же слова.

– Ещё, - повторил он утвердительно, вклинившись коленом между моих ног.

Полотенце, и без того державшееся на честном слове, всё-таки развязалось и раскрылось. Упасть не упало, так как я всё ещё прижималась спиной к стене. Мужской взгляд резко сместился ниже на ничем неприкрытую грудь, живот и… Щёки, что говорится, запылали стыда. Хорошо хоть трусы надела сразу. А то бы совсем, наверное, сгорела на месте.

– Чёрт, малыш...
– выдохнул Артём, прикрыв глаза, а когда снова посмотрел на меня, взор его выражал лишь сплошное безумие.

– Артём, - пробормотала испуганно, дёрнувшись.

Правда, своими действиями сделала лишь хуже, потому что меня буквально вжали в стену.

– Повтори, - хриплым голосом потребовал он на ухо.

– Что повторить?
– растерялась.

– Имя. Повтори, - словно через силу уже откровенно попросил.

– Артём.

– Ещё раз.

– Артём, - повторила в отчаянье.
– Пожалуйста, - в очередной раз дёрнулась в его руках, желая избавиться от такой близости.

Только меня будто не слышали. К шее прижались чужие губы. Артём проложил дорожку из поцелуев к плечу, а через миг мои руки оказались на свободе. Мужские ладони сжали талию, приподнимая над полом, усаживая на колено. Следующий поцелуй достался моей груди.

Я же… вспомнила двух ушедших от него девиц. И так противно стало.

– Что, не нацеловались за этот вечер ещё?
– отозвалась ядовито, уперевшись руками ему в плече в попытке оттолкнуть.

– Тобой я готов упиваться вечно, - отозвался Акимов, не прерывая своих действий, и прикусил за сосок.

Неожиданная волна удовольствия пронзила всё тело, вынудив охнуть.

– Нет!
– выпалила громче положенного и сильнее надавила на плечи Артёма.
– Пустите меня, Артём Николаевич, - решила напомнить ему о наших статусных различиях.

– Пущу, - кивнул он.
– Чуть позже…

Но целовать перестал. Мужские ладони с талии сместились на бёдра, прижав ближе к себе, и поднял голову, взглянув на меня.

– Не стоило тебе сегодня выходить из квартиры, - проговорил тоном полным обещания.

Это я уже и без него поняла. Да только выходила я не для того, чтобы провоцировать всяких пьяных идиотов на ненужные действия, а… И вот тут я мысленно простонала, поняв, какую сотворила глупость, поддавшись своей злости. Ведь действительно сама спровоцировала мужчину на всё это. Вот же… дура!

– Вы правы, - согласилась с ним.
– Не стоило. И я прошу прощения, что отвлекла вас от отдыха. Если вы меня отпустите, я уйду, и мы сможем обо всём этом забыть.

– Забыть?
– рассмеялся Артём, снова прижавшись ко мне всем телом.
– Правда, сможешь обо всём этом забыть, медовая?
– прошептал у самых губ.

– Точно знаю, что меня сейчас стошнит от отвращения, - парировала холодным тоном, копируя маму на работе.
– От вас пахнет алкоголем вперемешку с женскими духами. Отвратительно.

Акимов на это только больше развеселился.

– Это же хорошо, - подмигнул он мне и, наконец, поставил меня на ноги.
– Если бы ими не пахло, ты бы уже стонала подо мной, медовая, - провёл пальцами по моим губам.

Я же представила, что до этого он этими же пальцами трогал тех девиц. Затошнило уже на самом деле.

– Не смейте!
– прошипела злобно, отпрыгнув в сторону и демонстративно вытерла губы тыльной стороной ладони.
– Я вам не шлюха!
– добавила зачем-то, после чего склонилась за полотенцем и прикрыла тело.